Юрий Семенов - Как возникло человечество

В трудах большинства ученых теория социального инстинкта нашла гораздо более умеренное выражение (Сутерланд, 1900; Васманн, 1906; Кропоткин, 1922; Yerkes, 1943, р.41–42; Грей, 1961 и др.). Среди советских ученых наиболее последовательным сторонником этой точки зрения является Н.А.Тих (1947, I, 1956, 1957), в трудах которой мы находим категорическое утверждение, что стадный инстинкт у обезьян является не менее сильным, чем пищевой, половой и другие сложнейшие безусловные рефлексы (1947, 1, с.429)

Данная точка зрения в том варианте, в котором она представлена в трудах К.Каутского, не выдерживает самой легкой критики. Ничего подобного тому, что он рисует, не отмечено даже в объединениях самых „социальных" животных— обезьян. Но и в более умеренных вариантах она вызывает серьезные сомнения.

Прежде всего следует подчеркнуть, что допущение существования социального инстинкта ни в малейшей степени не может помочь ответить на вопрос, что является причиной возникновения существования зоологических объединений. Предположив, что причиной возникновения зоологических объединений является социальный инстинкт, мы должны допустить, что этот инстинкт неизвестно каким образом появился у одиночных животных и, возникнув, превратил их в „общественных". Такую постановку вопроса, вполне понятно, нельзя признать серьезной. Остается, таким образом, одно допущение, а именно: что социальный инстинкт возник у животных, начавших еще до его появления образовывать объединения, начавших еще до его появления вести „общественный" образ жизни. Но, допустив появление зоологических объединений до возникновения социального инстинкта, мы должны допустить и существование каких-то иных, отличных от социального инстинкта факторов, обусловивших появление этих объединений. А это делает совершенно излишним предположение о существовании социального инстинкта. Если зоологические объединения возникли без социального инстинкта, тем более они могли существовать в дальнейшем без него.

Все без исключения явления, имеющие место в зоологических объединениях и истолковываемые обычно как проявления социального инстинкта, вполне объясняются и без допущения существования последнего.

В качестве доказательства правильности теории социального инстинкта нередко ссылаются на сотрудничество и взаимопомощь внутри объединений животных. Анализ фактического материала показывает, однако, во-первых, что даже у обезьян взаимопомощь, сотрудничество и кооперирование действий если и имеют место, то в самом зачаточном виде, во-вторых, что наблюдаемые в зоологических объединениях случаи сотрудничества и взаимопомощи можно объяснить, не прибегая к допущению существования социального инстинкта.

Единственным совершенно точно установленным фактом сотрудничества и кооперирования действий у обезьян является совместная защита от нападения извне. Все без исключения исследователи (Zuckerman, 1932; Yerkes, 1943; Kohler, 1948; Тих, 1947, 1; Дембовский, 1963) единодушно утверждают, что при нападении на любого члена объединения извне все объединение в целом выступает на его защиту, независимо от того, какое положение в системе доминирования занимает атакованный индивид. „Эгоизм и жестокость, порожденные системой доминирования, стоят в бьющем контрасте с поддержкой, оказываемой один другому приматами, когда они атакованы", — пишет С.Цукерман (р.296). Но указанная выше ситуация — единственная, в которой все без исключения члены объединения действуют совместно. Ни в каких других обстоятельствах объединение обезьян как единое целое не выступает.

Для объяснения этого факта нет необходимости обращаться к помощи стадного или социальною инстинкта. Он вполне объясним как проявление оборонительною инстинкта. Опасность для одного — опасность для всех. Члены объединения действуют совместно, ибо их стремления к удовлетворению инстинкта совпадают.

Кроме совместных оборонительных действий, других сколько-нибудь развитых форм сотрудничества у обезьян исследователями не отмечено. Р.Иеркс (Yerkes, 1943, р.41) прямо утверждает, что у шимпанзе, которые считаются самыми „общественными" из всех обезьян, не существует сотрудничества ни в сборе пищи, ни в сооружении гнезд и т. п. и что поэтому ошибочно было бы рассматривать их как естественно-кооперативных животных. Сходные утверждения мы находим и у других зарубежных ученых (Crawford, 1937; Warden and Gait, 1943, p.216–218, 231; Sahlins, 1959, p.64).

„Скажем сразу, — пишет Н.Ю.Войтонис (1949, с. 215), касаясь вопроса о взаимопомощи у обезьян, — что в сколь-ко-нибудь развитой форме этих явлений мы у обезьян не наблюдаем. Однако некоторые зачатки действий помощи установлены у них с несомненностью". Но последнее утверждение он тут же сопровождает оговоркой, что „во многих случаях действия этого рода неотделимы от того, что называют „заботой о потомстве" и что наблюдается у других животных", объясняя, таким образом, большинство наблюдаемых зачаточных действий взаимопомощи проявлением материнского инстинкта. По существу ничего определенного не может сказать по этому вопросу и Н.А.Тих, посвятившая проблеме взаимопомощи и сотрудничества у обезьян целую главу (1947, 1, с.!81 —225).

Важнейшим аргументом, приводимым в пользу существования стадного инстинкта у обезьян, является наличие у них тяготения друг к другу. Наиболее ярко оно проявляется в стремлении обезьяны, изолированной от других животных, вернуться в объединение. Обезьяна, лишенная общества других животных, очень тяжело переживает изоляцию: она кричит, рвется, зачастую отказывается от пищи и т. п. (Yerkes, 1943, р.44–46; Kohler, 1948, р.283; Тих, 1947, 1, с.51, 108; Войтонис, 1949,с.203).

Все эти факты, несомненно, имеют место, но все они полностью объяснимы и без допущения существования сложнейшего безусловного социального рефлекса. Ключ к их пониманию дает учение И.П.Павлова о динамическом стереотипе. Как указывал И.П.Павлов (1951, с.369 сл.), в коре больших полушарий головного мозга животных под воздействием внешней среды образуется постепенно динамический стереотип, г.е. слаженная, уравновешенная система нервных процессов. Образование динамического стереотипа есть возникновение привычки к жизни в определенной среде, привычки к определенному образу жизни. Чем больше продолжительность жизни в данных условиях, тем прочнее образовавшийся динамический стереотип. У обезьян, с самого момента своего рождения живущих в объединениях, постепенно вырабатывается прочная, устойчивая привычка к жизни в объединениях.

Образование в коре их головного мозга прочного, устойчивого стереотипа и является основой их тяготения к себе подобным. Тенденция к объединению, отмеченная у обезьян, имеет своей физиологической основой не какой-то никому не известный социальный безусловный подкорковый центр, а образовавшийся в коре больших полушарий прочный и устойчивый динамический стереотип. Она по своей природе является не подкорковой, врожденной, а корковой, индивидуально приобретенной. Ее источник не подкорка, а внешняя „общественная" среда, обусловившая образование динамического стереотипа.