Алексей Марков - Что значит быть студентом: Работы 1995-2002 годов

«Рационализм» получил резко отрицательную оценку Ленина [412] Цеткин К. Указ. соч. С. 46–47. и не случайно (см. ниже) связывался с именем Коллонтай.

К этой ориентации относится большинство текстов инструменталистского дискурса. Многие из них написаны профессионалами-врачами, гигиенистами и др. «спецами». Сексуальность рассматривалась ими под углом зрения «гидравлической гипотезы» о круговороте энергии в организме: тем самым энергетические «затраты» на половую жизнь были своего рода «кражей» у интеллекта и физического здоровья. Только общественно и биологически «полезная» цель — воспроизводство населения — могла оправдать похищение. Поэтому сексуальное тело «умеренных» оказывалось репрессированным и максимально ограниченным в своих проявлениях. В крайнем варианте, например у Е. А. Преображенского, отдельные группы «биологически неполноценных» тел (венерические больные и т. п.) исключались из числа «размножающихся» и обязывались сами в себе подавлять «половой инстинкт», а в перспективе допускалась возможность искусственного «полового подбора» под контролем социалистического государства, или «путем непосредственного вмешательства науки» (после отмирания государственных институтов) [413] Преображенский Е. А. Указ. соч. С. 101–102. Ср. также замечания Р. Дэниэлса о платформе Троцкого — Преображенского — Бухарина во время «профсоюзной» дискуссии: «Они предлагали сохранить методы централизации, принуждения и милитаризации военного коммунизма по пути к быстрому достижению социализма» (Дэниэлс Р. Указ. соч. С. 357). . Характерно, что именно государство или, как в платоновской утопии, ученая элита «метят» тела как сексуально неполноценные, руководствуясь рекомендациями евгеники (или вообще «науки»), В этой авторитарной схеме пространство пола было реорганизовано по системе Тейлора. Однако большинство «умеренных» все же подчеркивали необходимость общественно-государственного контроля за сексуальным телом, что ярко проявилось в ходе дискуссии по проекту нового брачно-семейного кодекса РСФСР в 1925 году. Камнем преткновения стал тогда вопрос о браке де-факто и об алиментах. Сам факт закрепления в законодательстве равенства последствий браков де-юре и де-факто, в том числе в отношении прав на совместно нажитое имущество, алименты, а также упрощенной процедуры развода знаменовал важную победу «умеренных» инструменталистов. Сферой государственного контроля за сексуальностью охватывалось материальное обеспечение ребенка, и эта минимизация стимулировала углубление кризиса традиционной семьи. Такая позиция объединяла людей, оказавшихся в середине 1920-х по разные стороны баррикад, — прокурора РСФСР Н. В. Крыленко и Л. Д. Троцкого, «обрушившихся» против А. Сольца и Д. Бедного, которые ратовали за признание исключительно санкционированных государством браков (Троцкий прямо объявил эти взгляды «дремучими») [414] Троцкий Л. Д. Сочинения. Т. 21. М.; Л.: Госиздат, 1927. С. 50, 513–517. . Другие аспекты сексуальности «подлежали» общественному регулированию — предполагалось, что со временем общество совершенно перестанет нуждаться в государстве [415] См., например, у Троцкого (Указ. соч. С. 194) о половых отношениях при коммунизме, когда последние освободятся «от внешних уз и стеснений» и будут подчинены только «внутренней дисциплине личности с ее более богатой духовной жизнью и более высокими запросами». . Как правило, «умеренные» пропагандировали моногамию как наиболее рациональную форму сексуальной практики, выступая, однако, за ее либерализацию и постулируя «отмирание» семьи при коммунизме. Академик С. Я. Вольфсон писал в конце 1920-х годов, что «социализм несет с собою отмирание семьи», одновременно называя таковую (семью) «экономической ячейкой переходного периода» [416] Вольфсон С. Я. Социология брака и семьи. Минск: Изд-во БГУ, 1929. С. 375, 426. . Гарантии либерализации моногамной семьи давала простота бракоразводной процедуры, даже в 1937 году провозглашавшаяся тем же Вольфсоном «важным достижением социализма» (видимо, «по старой памяти») [417] Вольфсон С. Я. Семья и брак в их историческом развитии. М.: Соцэкиздат, 1937. С. 222. .

Некоторые из «умеренных» допускали, однако, и полигамические (полиандрические) семьи. Например, заведующая Женотделом ЦК партии П. Виноградская критиковала «моральную заповедь» члена ЦКК В. Сорина «не живи с тремя женами» за обывательский подход, подчеркивая правомерность такой семейной организации коммуниста, если она не противоречит социально-экономическим интересам государства [418] Виноградская П. Указ. соч. С. 106–107. . Тем не менее за пределами семьи сексуальная активность не поощрялась, да и в браке ограничивалась прежде всего целями деторождения. Эта репрессивная сущность «умеренного» инструментализма ярко проявилась в пропаганде воздержания до брака, кампании по борьбе с онанизмом во второй половине 1920-х годов, противоречивом подходе к применению контрацептивов и аборту.

В качестве надежного способа сохранения крепкого здоровья и поддержания общественной активности «умеренные» рекомендовали советской молодежи половое воздержание до вступления в брак, то есть до 20–25 лет. Наиболее примитивные из авторов опирались на «законы» физиологической гидравлики, сформулированные на основе экспериментов по омоложению: например, костромской пропагандист М. В. Щекин вывел «закон обратной пропорции половых желез» и предлагал практиковать хирургические операции по перевязке семенных канатиков даже молодым людям (для активизации психической деятельности) [419] Щекин М. В. Социальное значение полового вопроса. Кострома, 1924. С. 32–40. . Специалисты же подчеркивали значение моральных стимулов, гигиенических соображений (опасность венерических заболеваний), общественного контроля. Важнейшее место уделяли также половому воспитанию и просвещению детей и подростков (от школ до специальных консультаций), печатной пропаганде. Любопытно, что последняя была насыщена пугающими и натуралистическими описаниями течения венерических болезней, подпольных абортов [420] См., например: Брук Г. Я. К здоровой половой жизни. М.; Л.: ГИЗ, 1930. С. 52; Глезер М. А. Половая жизнь. Харьков: Научная мысль, 1928. С. 44–45; Щукин Н. Мужчина и женщина в половой жизни. М.; Л.: Госиздат, 1928. 2-е изд. С. 32–49, 52–55 и мн. др. . Отдельные авторы рассказывали ужасные истории об атрофии половых органов у чрезмерно сексуально «активных» [421] Демидович , врач. Половая жизнь и здоровье студенчества // Красная молодежь. 1927/1928. № 8. С. 40–41. .

Онанизм — «противоестественный половой акт, не могущий иметь своим последствием рождения здорового потомства» и бесполезный «для общества и государства» [422] Никулин С. В. Онанизм, его причины и борьба с ним // Половой вопрос. С. 169. — рассматривался в качестве «опасного врага» советской общественности, борьба с которым «должна быть взята на себя всем взрослым и сознательным населением» [423] Там же. С. 174. . Соглашаясь с гипотезой о массовом распространении мастурбации, «умеренные» тем не менее надеялись устранить ее из повседневной жизни и добиться «абсолютного воздержания». Примечательно в этой связи, что практикующий онанизм подросток уже не относился социологами к «целомудренным» [424] Это отличало и врачей. Например, у доктора Михайлова читаем: «Наше юношество уже с ранних школьных лет, а часто и раньше, особенно же учащиеся в средней школе, столь часто подвержены так называемому „тайному детскому пороку“, что число девственных юношей и девочек представляется крайне незначительным» (Михайлов. Борьба с онанизмом в семье и школе. Л., 1925. 2-е изд. С. 5). .