Сергей Емельянов - Феноменология русской идеи и американской мечты. Россия между Дао и Логосом

Образование в мировом масштабе представляет, по Гегелю, длительный путь восхождения индивида к самому себе. Этот «Дао» грандиозно представлен в его труде «Феноменология духа». Немецкий философ отмечает, что «образование, если рассматривать его со стороны индивида, состоит в том, что он добывает себе то, что находится перед ним, поглощает в себя свою неограниченную природу и овладевает ею для себя».

Становится очевидной вечная незавершенность образовательного процесса, ибо любая остановка духа равносильна смерти и гибели интуитивно улавливаемого образа, который терпеливо хранит, передает из поколения в поколение человечество на всем промежутке своего существования. В конечном итоге Гегель определил образование как то, «благодаря чему индивид обладает значимостью и действительностью» [131] .

В слове «образование» светится слово «образ»: образование – воспитание (от слова «питать») себя с помощью образа. Образование сопряжено с выявлением и осознанием человеческой сущности, которая в итоге образовательного акта как бы собирается и эксплицируется. Образованный человек является обладателем истинного богатства – знанием, которое делает возможным доступ ко всем сокровищам мира сего. Образование как основа креативного и преобразующего разума есть вложение материала и времени в будущее качество и возможности реализовывать свои цели «с пользой для общества и с интересом для себя».

Конечно, за деньги можно купить почти все: и диплом о высшем образовании, и место в государственной системе управления. Но, к сожалению, образованность купить невозможно, она не обменивается по формуле «Т – Д – Т». Система образования не должна обслуживать образовательные позывы любого платежеспособного клиента. Образование и его обретение предполагает длительный и терпеливый процесс работы человека над самим собой, так как метод образования построен на имманентном действии души.

В диалектике образовательного процесса заложена возможность «депонирования» духовного богатства общества в потребителях образовательных благ. Знание обогащает человека; эта форма богатства развивается вплоть до своего деятельного материального инобытия. Потребление образовательных благ развивает человеческие способности и обеспечивает возможность приращения человеческих качеств.

Сократ учил индивидуально, Платон создал академию, где было всего несколько учеников. Они учились, прогуливаясь в беседах по саду. Ученики делали жизнь со своего учителя, проникаясь его представлениями о мире и копируя образ его мыслей. Образование может осуществляться не только через «классную доску»; оно является функцией всей жизни. Так много надо знать, так мало дано жить, а жизнь без знания – не жизнь. Велико поэтому искусство тех, кто постигает науки без муки, узнает многое от многих и поглощает мудрость всех. Воспитание и передача мудрости цены не имеют.

Можно с сожалением заметить, что слой отечественных патрициев, ориентированных на комплексное развитие знаний и наукоемких отраслей, является в России относительно слабым. «Знаниеемкие» производства оказались неконкурентноспособными на внутреннем и внешнем рынках. Протекционизм со стороны отсутствующего по неуважительной причине государства мог бы оптимизировать данную ситуацию.

Один из инициаторов Международной Соросовской Программы Образования В.Н. Сойфер отмечает: «Во все времена, в переходные периоды развития любых обществ, школа и система образования в целом страдали больше всего из-за того, что у правителей в нужный момент всегда не хватало материальных средств, и запросы школы первыми оказывались задвинутыми подальше под напором сиюминутных нехваток» [132] .

Образование как система социализации новых поколений является сферой затратной. Обычный экстенсивный метод привлечения ресурсов (инвестиций) с целью создания известными методами уже известных механизмов решения этих задач в России почти невозможен.

Не решает кардинально данную проблему и помощь России знаменитого «филантропа» Дж. Сороса и других западных фондов на основе мотивов, рожденных в результате понимания роли науки и образования в обществе. Можно отметить, что институтским преподавателем Дж. Сороса был автор книги «Открытое общество» К. Поппер и рефлектирующим миллиардером он стал при помощи «алхимии финансов» [133] .

Согласно первоначальному замыслу, западные фонды должны были финансировать «не бюрократические структуры, а идеи» и заменять «утечку мозгов» более выгодной для Запада утечкой идей и технологий. В среде самой российской интеллектуальной элиты (частично превратившейся в «детей капитана Гранта») наблюдается в целом неоднозначное отношение к западным фондам [134] .

Возникает кардинальный вопрос: где взять средства для акселерации образования и науки в рамках существующей системы для преодоления губительной экстремы?

Существует одна особенность «знаниевоинтенсивной» экономики, облегчающая «конструирование» механизмов для создания «главного ресурса» – человеческих качеств мирового уровня без значительных единовременных вложений дорогостоящих ресурсов. Эта эксклюзивность состоит в том, что знание есть товар, не теряющийся для «продавца» при передаче его покупателю. Мир знаний и культурных ценностей устроен так, что «потребление» этих благ лишь увеличивает их объем. Интеллектуальные ресурсы не только неисчерпаемы, но и быстро наращиваемы при умелом обращении.

Следовательно, Россия может получить потенциально бесконечный потенциал прироста не за счет других конкурентов, а благодаря расширению круга партнеров по диалогу.

Вполне очевидно, что ресурсы для развития образования и науки заинтересованы представлять структуры, которые знания главным образом не производят, а покупают. Это в первую очередь страны третьего мира. Эти «контрагенты» могут передавать ресурсы для образования дешево или бесплатно в обмен на образованных специалистов или «ноу-хау». В конечном итоге этот процесс обеспечит им в обмен на единицу ресурсов большее количество метаспециалистов, чем при взаимодействии с транснациональными корпорациями (ТНК) по ценам мирового уровня.

Для России данный механизм будет также выгоден, так как затраты на продуцирование знаний для одного или нескольких потребителей отличаются не очень сильно. Следовательно, производя знания для третьей страны за ее деньги, Россия будет их генерировать и для себя. К тому же данный процесс сопровождается развитием творческих способностей и «воспроизводством» как учеников, так и учителей.

Транскультурный прыжок на мировые рынки предполагает наличие еще более масштабных ресурсов по сравнению с проблемами развития «знаниевоинтенсивной» экономики. Задача может быть сформулирована следующим образом: какие институты и механизмы могут обеспечить инкорпорирование знаний и технологий в мировую систему, не требуя для этого значительных финансовых ресурсов?