Игорь Фролов - Уравнение Шекспира, или «Гамлет», которго мы не читали

Гамлет с помощью актеров создает пьесу «Мышеловка», в которой рассказывается история отравления некоего герцога собственным племянником.

Публичный просмотр пьесы завершается скандалом – уязвленный Клавдий покидает зал, мать принца возмущена, сцена объяснения в материнской спальне заканчивается убийством приближенного Полония, которого Гамлет закалывает, приняв его за подслушивающего Клавдия. Трагедия в том, что Полоний – отец Офелии. Девушка сходит с ума от горя.

Король отсылает Гамлета в Англию, его сопровождают Розенкранц и Гильденстерн с письмом-указанием английскому королю казнить Гамлета. Принц раскрывает замысел Клавдия, крадет письмо и переделывает его. Корабль подвергся нападению странных пиратов, которые увозят только Гамлета и доставляют его обратно в Данию. Друзья же детства плывут в Англию навстречу своей смерти, которая последует по подделанному Гамлетом приказу Клавдия.

Сын Полония и брат Офелии Лаэрт прибывает из Франции, узнает от Клавдия, кто виновник смерти отца, и совместно с королем разрабатывает план убийства Гамлета.

Оставленная без присмотра умалишенная Офелия случайно упала в ручей и утонула. Из разговора могильщиков на кладбище читатель понимает, что она покончила с собой.

Последнее действие – соревновательное пари. Клавдий ставит шесть лошадей против шести рапир с амуницией, выступая на стороне Гамлета против Лаэрта. Поединок заканчивается четырьмя смертями. Гамлет и Лаэрт поразили друг друга отравленным самим же Лаэртом клинком, королева Гертруда случайно хлебнула отравленного Клавдием вина, Клавдий убит Гамлетом.

Сразу после смерти главных героев появляется принц Фортинбрас – сын норвежского короля, убитого старшим Гамлетом 30 лет назад. Молодой Фортинбрас случайно проходил мимо с войском, возвращаясь из польских земель, где отвоевывал спорный кусок территории. Тут же, по праву единственного наследника он принимает власть над Датским королевством.

Finis.

Любая научная теория есть результат внимательного чтения Текста, который написал, условно говоря, Бог. Таким образом, ученый выступает как читатель и толкователь «божественного» произведения, и его методы совершенно спокойно могут быть взяты на вооружение исследователями текстов литературных – особенно, если эти произведения самим наличием бросающихся в глаза противоречий и «неувязок» требуют поиска истинной фабулы, – а, значит, и смены привычного представления о сюжетно-фабульной структуре. Стоит добавить лишь, что здесь речь идет о произведениях умных авторов – они знают ту грань, на которой нужно остановиться, чтобы внимательный читатель мог понять все зашифрованное и недосказанное.

Отсюда – постулат, которым я намерен пользоваться при разборе «Гамлета». Он гласит: авторский текст абсолютно выверен. Это означает, что все так называемые неувязки – непонятные слова, сбивки в использовании местоимений, невнятность многих фраз и т.п. – все это является ключом к скрытому смыслу, а не огрехами рассеянного творца.

Необходимая оговорка: вышеприведенный принцип является сильным . Так в науке называются положения, объясняющие все «одним махом». Конечно, наш сильный принцип – палка о двух концах, и с его помощью мы, сами того не заметив, можем «перешекспирить» самого Шекспира, прийти в своем мелочном копании к совершенно неверным выводам, – но это не так уж страшно. Главная задача данной работы – показать, что в давно, казалось бы, опустошенной гробнице принца Датского остались нетронутые тайники. Начиная наше чтение, нужно отдавать себе отчет, что порой мы будем заходить в тупики, обусловленные нехваткой знаний – лингвистических, исторических, мифологических и др. Выбираться из этих тупиков, чтобы продолжать двигаться дальше, зачастую придется самыми невероятными и сомнительными путями, опираясь на шаткие предположения и даже заполняя пробелы наших знаний откровенными домыслами. Но таковы извилистые тропинки любого исследования. Сознаю, что двигался почти наощупь, поэтому ни в коей мере не считаю все изложенное ниже научным абсолютом. Каждая книга должна становиться ступенью для следующих энтузиастов – и пусть они придут, заметят ошибки, укажут верные решения.

Должен извиниться перед читателем за все ожидающие его неудобства. Обилие цитат и оставляемые в тылу загадки, наверное, вызовут раздражение, но я так и не смог найти более выгодную подачу материала. Перебрав несколько вариантов, все же остановился на последовательном терпеливом чтении со словарем (так образуется первая часть уравнения), с переходом в историю прилежащей к «Гамлету» эпохи (вторая часть), и с последующим сравнением этих двух частей. Иначе целостной картины не получается.

Завершая вступительную часть, должен напомнить, что научный метод исследования основан на принципе уравнения – если мы по отдельности определили два способа выражения исследуемой ситуации, то их приравнивание позволит нам найти искомые неизвестные. В нашем случае уравнение состоит из литературной и исторической частей, а под неизвестными подразумеваются реальные исторические лица, скрытые в пьесе за именами литературных героев.

Но, прежде чем приступить к решению, необходимо составить собственно уравнение. Начнем с его левой части, которая должна состоять из тех фактов, которые мы обнаружим про внимательном чтении и которые должны быть заново объединены в мало-мальски цельную конструкцию. А уж недочеты этой конструкции, надеюсь, прояснятся при сравнении ее с правой частью, которая существует независимо от нас и называется Историей.

Перед тем, как углубиться в разбор, я должен предупредить читателя, что не собираюсь «гнуть» какую-либо определенную линию. Читая некоторые новые работы по исследованию творчества Шекспира, можно видеть, что подача материала в большинстве случаев тенденциозна – авторы часто подгоняют факты под ими самими заданную концепцию, искажая или укрывая те из них, которые не укладываются в прокрустово ложе авторской идеи. Мы же постараемся просто внимательно читать, по мере возможностей проясняя (или пытаясь прояснить) то, что нам кажется существенным для понимания шекспировской тайны, и только по прочтении попробуем свести разрозненные находки в более-менее целостную картину. Конечно, накопление материала неизбежно влечет формирование определенной концепции, которая со временем сама начинает управлять отбором поступающей информации. При всей авторской жажде объективности, справиться с комплексом Прокруста почти невозможно, поэтому читателю предлагается не терять бдительности.