Л. Мосолова - Культурология и глобальные вызовы современности

В качестве главного кооперативного преимущества рассматривается оптимальное сочетание социальной миссии с хозяйственно-финансовой деятельностью. Потребительская кооперация позволяет более успешно соединять потребности общественного развития и потребности отдельной личности. Можно отметить, что потребительскую кооперацию нельзя рассматривать только как предпосылку производственной кооперации, она имеет свою социальную функцию. Решающим аргументом в защиту кооперации ряд авторов считают такое понимание пределов огосударствления хозяйственных процессов, которое бы допускало самодеятельность экономической жизни общества. Кооперация способна быстро реагировать на образовавшийся дефицит горизонтальных экономических связей. Она более чутко, чем государственные формы реагирует на нужды людей и допускает наиболее быстрое и свободное проявление местной инициативы [163] .

Необходимо отметить также примиряющую функцию кооперации, которая выражается в умении соединить в себе принципы разных форм собственности и формируемых на их основе экономических и политических отношений [164] . Эта особенность социального проявления кооперации как нельзя лучше подходит для нашего времени, когда общество, несмотря на провозглашенный новый праздник как день примирения и согласия, так и не пришло ни к примирению, ни к согласию. Поэтому гуманистическая сущность кооперации еще более усиливает значимость этой формы социального взаимодействия для нормализации общественного развития.

Кооперативное движение во всем мире рассматривается сегодня в качестве особой формы организации, способной к социальной интеграции. Проблема самоорганизации, обсуждаемая и современными западными учеными, проявилась в практическом управлении неожиданно частым использованием термина «ассоциация» в крупных корпорациях. Появились «ассоциативные директора по маркетингу», «ассоциативные исследования» и даже правительственные органы заполнили «ассоциативные администраторы». В работе «Футурошок» О. Тоффлер указывает, что слово ассоциация подразумевает скорее сотрудничество, чем подчинение, его широкое использование четко отражает переход от вертикального иерархического устройства к новой горизонтальной коммуникативной системе. Новые ценности становятся настолько популярными в обществе, что происходит «сдвиг власти» в сферу знания, особенно гуманитарного. Возникает объективная необходимость в гуманизации всех социальных институтов. О. Тоффлер рассматривает «ассоциативного человека» как несвязанного жестко с какой-либо организацией, а потому свободного и мобильного, вступающего в разнообразные отношения с неформальными организациями. Такое положение в свою очередь ведет к необходимости постоянного расширения знаний и способности адаптироваться к быстро меняющимся условиям. Таким образом, переплетаются идеи самоусовершенствования человека и идеи самоорганизации, приобретающие особую актуальность в условиях современного состояния общества.

В настоящее время в качестве нового социального явления, обладающего высокими адаптационными возможностями, все чаще признается корпоратизм. Цементирующей основой корпоративного сообщества является баланс частного интереса личности и интереса сообщества определенной территории как акционерного муниципального или регионального собственника, то есть самого населения территориального сообщества (городов, районов), организовавшегося и ставшего совладельцем собственности этих территорий [165] .

Анализ деятельности негосударственных некоммерческих организаций (НКО), появления организованной частной добровольческой (волонтерской) деятельности подтверждает известную слабость государства, не всегда способного проводить эффективную социально-экономическую политику, а также рост самоопределения личности, готовой самостоятельно определять направленность и содержание своей жизнедеятельности.

Возрастание значимости феномена самоуправляющегося общества определяет актуализацию проблемы социального партнерства, основными составляющими которого рассматривается взаимодействие государства, частного сектора и «третьего сектора» [166] .

Аналогично проблема самоорганизации общества трактуется и в европейской социальной науке. Так, задавая вопрос о возможности обеспечения социальной справедливости в условиях глобализации и деактуализации моральных стандартов, П. Салустович (Германия) обращает внимание на три ключевые категории: гражданское общество, солидарность и социальная работа общины [167] . Он рассматривает гражданское общество именно с точки зрения солидарности и видит два подхода к его характеристике. Первый трактует его в качестве предпосылки эффективности и стабильности «остального» общества, второй представляет как фактор зашиты от других частей общества, обладающих чрезмерной властью. Гражданское общество, по его мнению, есть «третья сила, занимающая положение между государством и экономикой, с одной стороны, и частной сферой, – с другой» [168] . Введенные в оборот понятия «народная экономика», «солидарная экономика», отражают принципы добровольного участия демократически организованных и ориентированных на самопомощь людей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации.

Характеризуя суть современного цивилизационного кризиса, исследователи соотносят его с кризисом восприятия, кризисом способа самоопределения человека, с изменением фазы антропогенеза. Для преодоления кризиса восприятия необходимо фундаментальное изменение нашего мышления и ценностей. В этой связи «сдвиг в парадигме», включающий глубокие изменения в мыслях, в видении реальности, будет являться важным этапом преодоления кризиса. Парадигмальный сдвиг подразумевает переход от объективистской науки к эпистемической (диалогической), от истины – к приблизительным описаниям, от структуры – к процессу, от господства и контроля над природой – к ненасилию.