Владимир Петрухин - Загробный мир. Мифы о загробном мире

У ацтеков, индейцев Мезоамерики, различным категориям умерших в загробном мире предназначены разные сферы, при этом их судьба определяется не поведением при жизни, а способом смерти.

Для воинов, павших в битве, пленников, принесенных в жертву, и женщин, умерших при родах, предназначался рай в небесной обители солнца Тонатиу. Воины сопровождали солнце от его восхода до зенита. В триумфальном шествии двигались они рядом с ним и пели военные песни. По прошествии четырех лет они превращались в различных птиц с пышным расцвеченным оперением и высасывали нектар цветов на небе и на земле. Женщины обитали в западной части неба и оттуда выходили навстречу заходящему солнцу.

Обителью бога дождя и грома Тлалока был Тлалокан — место наслаждения и счастья, изобилия воды, пищи и цветов: там нет недостатка в початках зеленого маиса, в тыкве, томатах, зеленых стручках фасоли и цветах. Тлалок насылал на людей ревматизм, подагру и водянку. Поэтому в его владения попадали убитые молнией, утопленники, прокаженные, умершие от водянки и подагры. Этих избранников Тлалока не сжигали, а захоранивали. Сам Тлалок живет на вершинах гор или во дворце над Мексиканским заливом, там, где образуются облака.

В доме верховного бога-творца Тонакатекутли, чье имя значит «владыка нашего существования», находилось «место влажного дерева-кормилицы» Чичиуакуауко. Здесь росло громадное дерево, ветви которого сочились молоком. Сюда попадали дети, умершие во младенчестве. Они вскармливались молоком этого дерева, а затем перемещались в Тамоанчан — земной рай, расположенный на западе, откуда происходят растения и бог кукурузы.

Большинство умерших естественной смертью отправлялось в Миктлан — «область мертвых». Он находился на севере под землей, и путь туда длился четыре дня. Умерший должен был пройти между грозившими раздавить его горами, при этом избежать нападения змеи и гигантского крокодила, пересечь восемь пустынь, подняться на восемь гор, вынести морозный ветер, метавший камни и обсидиановые лезвия. Последнее препятствие — широкую реку — покойный пересекал на спине маленькой красной собачки. Эта собака, проводник умершего, сжигалась вместе с трупом.

Миктлан делился на девять уровней — преисподних. Добравшись до Миктлана, умерший подносил дары его правителю — Миктлантекутли, которого представляли в виде скелета или человека с черепом вместо головы; он обитал в девятой преисподней. Затем умерший получал свое место в одной из сфер Миктлана.

Одно из названий Миктлана — Химоайан («область бесплотных») — говорит о том, что добравшиеся туда продолжали не материальное, а бесплотное существование. Возможно, имелось представление о дальнейшем развитии души умершего в потустороннем мире.

Через четыре года в потусторонности происходит возрождение. Люди уже не замечают, уже потеряли счет, и в доме лишенных плоти, в доме из перьев Кецаля, происходят превращения того, что принадлежит возрождающему людей. Нагуа считали, что после четырех лет испытание кончалось, и с ним кончалась скитальческая жизнь умерших.

Жизнь на земле воспринималась как сон, как временное: «Мы приходим только грезить, приходим только спать: неправда, что на землю мы приходим жить. Вещи даются лишь на время, на земле мы лишь мимоходом: завтра или послезавтра, как пожелает твое сердце, о Даритель жизни, пойдем в его дом…»

Забота о справедливости была присуща всем обществам, начиная с самых примитивных. Первобытный строй основывался на огромном количестве обычаев и запретов, и люди ждали, что нарушители общежития должны быть наказаны при жизни или, по крайней мере, на том свете. Загробный суд призван был урегулировать конфликты, не разрешенные в мире живых. Умершего на том свете встречали стражи загробного мира, и если тот не проходил испытаний, то превращался в злого духа, вымещавшего свою злобу на живых: соответственно суд над умершим касался не только мертвых, но и живых.

Австралийцы вурадьери верили, что умершие должны подниматься на небо к Байаме по веревке через узкую щель, которую проделали еще первопредки. Рядом с щелью сидят два стража: Луна-мужчина и Солнце-женщина.

Запреты в архаическом обществе касались прежде всего сексуальных отношений. Поэтому на том свете и в мифах вообще особую роль играют мотивы, связанные с половыми органами и т. п. У Луны в австралийском мифе такой длинный пенис, что он несколько раз обернут вокруг светила; у Солнца же длинный клитор прикрывает жар лучей. Но умерший не должен показать испуг или удивление при виде светил с гротескными чертами. Далее его поджидали два первопредка, которые принимались задавать ему вопросы. Умерший, однако, должен был молчать. Тогда предки исполняли при нем эротические танцы и пели смешные песни, но и здесь, чтобы попасть в небесный мир, он не должен был смеяться или улыбаться. Затем в эротической пляске к нему приближались женские духи, но он должен был оставаться неподвижным.

Вспомним Ивана Царевича в тридевятом царстве. Тот должен был рассмешить невесту на том свете, чтобы она ожила. Умерший в австралийских мифах изображал некую «царевну Несмеяну», но задача у него была совершенно иная. Чтобы упокоиться в небесном мире, ему необходимо было продемонстрировать, что он действительно мертв, поэтому он не должен был проявлять никаких «живых» реакций на вызов существ того света.

Более примитивным способом испытывает умершего Гунмалнг у австралийцев племени гунвинггу: он наносит духу удар, стараясь выбить передний зуб. Если из десны идет кровь, значит, человек еще жив и дух должен вернуться в тело. Если дух действительно принадлежит умершему (крови нет), он может направляться в небесный мир.

По пути за ним неотступно следует белый попугай. Дорогу охраняет пара стражей. Жена стража, услышав предупреждающий крик попугая, должна пожалеть вновь прибывшего духа и отвлечь мужа, который может его погубить. Тогда дух следует далее и видит группу других духов, которые едят рыбу. Те при виде новенького начинают причитать и будят очередного стража на пути в загробный мир. Просыпаясь, тот спрашивает о причине причитаний, и духи должны вновь помочь умершему, иначе проснувшийся отрубит страннику ноги. Духи говорят, что оплакивают пойманную рыбу. Тогда страж засыпает, а умерший идет дальше. Наконец он подходит к реке. Тут появляется перевозчик: сей австралийский Харон жесток в отношении мужчин и более обходителен с женщинами — ведь от них даже на том свете можно ждать вознаграждения на другом берегу. Мужчине перевозчик подгоняет старую лодку и всю дорогу бьет несчастного; женщине предоставляется новая лодка.