Николай Ссорин-Чайков - Топография счастья

Это не такая вещь, которая может… такая вот, всё, вечная машина: ты ее запустил, ты группу создал, ничего не делаешь — такого не бывает. Здесь нужно всё равно работать, все время. И все время работать, и все время тебе нужно сбоку строить (расширять сеть за счет новых «ветвей». — Д.Т.),потому что если не будет сбоку — ты бездействуешь, ты ничего получать не будешь… Надо постоянно здесь немножко работать. Лучше много работать, чтобы хорошо зарабатывать (Ж, 51 год, Платина).

…Здесь нельзя останавливаться. Просто это уже становится потребностью… А потом уже приходит осознание, что… это как работа! Ну вот ходим же мы на работу, делаем же мы какие-то действия, которые нам и не хочется делать: вставать на работу с утра, давиться в транспорте, выслушивать начальство. Особенно когда этот директор тебя вызывает, и думаешь, Господи, ну что же там такое будет? И думаешь, Господи, пронеси только… Понимаешь, это же тоже цена, но мы же это делаем. Только потому, что идет вознаграждение денежное. Вот. А здесь это тоже потом привычка (Ж, 54 года, 21 %).

Социально-психологические корни этой привычки, побуждающей продавца к беспрестанному труду, хорошо продемонстрированы в работе Мишеля Пратта, посвященной анализу «идентификационного менеджмента» («identification management») компании «Амвэй». Пратт приходит к выводу, что компания заинтересована в поддержании среди своих консультантов постоянного «дефицита идентичности», выражающегося в остром переживании несоответствия между идеальным «я» продавца (образом себя, обращенным в будущее, например: «я — тот, у кого через год будет семья, свой дом и спортивный автомобиль») и настоящим «я», которое всегда служит поводом для сожаления, беспокойства, разочарования, что, в свою очередь, порождает «динамичную мотивацию» к преодолению разрыва между двумя моделями самовосприятия («я — тот, у кого до сих пор нет семьи, своего дома и спортивного автомобиля, — значит, надо усерднее трудиться»). При достижении поставленной цели (мечты) дистрибьютор формулирует новую, превосходящую прежнюю по масштабам и уровню амбициозности, тогда как обратная ситуация — удовлетворение достигнутым — воспринимается как угроза, как знак будущих потерь и выхода из игры (Pratt 2000). Описанный Праттом механизм самоидентификации проясняет особую темпоральность сетевого дискурса, обращенного в будущее. Воображаемые образы счастья (успеха), ставшие неотъемлемой частью идентичности продавца, стремятся утвердить себя в настоящем за счет постоянного взаимообмена настоящего и будущего времен [280] В своей самой наглядной форме подобный обмен проявляется в совете «сетевых» экспертов формулировать свои мечты так, как будто они уже произошли. Ср. запись в альбоме мечты: «Я достигла уровня бриллианта в 2014 — к 60-летию своего рождения. У нас есть у каждого автомашина, квартира в новом доме» (Ж, 54 года, 21 %). . В этой логике вечного откладывания, принципиальной незавершенности образа самого себя и неудовлетворенности одним настоящим можно усмотреть общие типологические черты, схожие как с протестантской этикой, так и с более поздней советской «поэтикой временности» («poetics of the temporary»), застывшей в фазе бесконечного перехода от состояния хаоса к новому социальному порядку (Ssorin-Chaikov 2003: 136–137). Что касается последнего сходства, сами продавцы безошибочно улавливают эту связь на уровне цитирования советских лозунгов и клише, лишенных в новом контексте прежнего денотата, но сохранивших свою специфическую темпоральность (устремленность в будущее), выраженную при этом на хорошо знакомом и понятном языке:

Бриллианты говорят так: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью» (Из выступления Бриллианта-администратора, уикенд-семинар).

Но, сделав «сказку былью», Бриллианты не собираются останавливаться на достигнутом. Их вновь приобретенный статус действительно становится поворотным пунктом карьеры, но за этим поворотом следует лишь новый виток движения, а не конец пути. И этот новый виток раскручивается по тем же законам и правилам, что и предыдущая часть спирали. По рассказам дистрибьюторов со стажем, для лидеров (от 21 % и выше), элиты сетевого сообщества, предусмотрены отдельные, лидерские , обучающие семинары, идентичные по своей структуре и функциям семинарам для менее титулованной массы продавцов. Но если на обычных уикенд-семинарах, рассчитанных на самую широкую публику, состоящую из продавцов всех рангов и званий, статус Бриллианта маркируется как наиболее значимый и престижный, то на элитных лидерских собраниях с «узким кругом участников» и «гостями высокого уровня» происходит переоценка прежнего статуса Бриллианта, лишенного теперь атрибутов былого величия и престижа. Лишенного только потому, что здесь высшие знаки внимания оказывают другим, более титулованным категориям продавцов (Двойным, Тройным Бриллиантам, Тройным Бриллиантам — основателям бизнеса, Коронованным и проч.). Оказавшись в новой системе координат, Бриллианты на таких семинарах, по выражению информанта, «ощущают себя 6-процентниками», т. е. автоматически попадают в категорию новичков, отброшенных к подножию сетевой иерархии и вынужденных начинать свое восхождение с нуля.

Подобная запрограммированность продавца на непрерывный труд и «развитие», заложенная в основание обучающих программ и «идентификационный менеджмент» компании, как правило, остается до поры до времени незаметной для основной массы дистрибьюторов, соотносящих свои наивысшие ожидания с достижением уровня Бриллианта. Однако для тех, кто уже близок к заветной цели или уверенно приближается к ней, относительность этого рубежа становится очевидной и зачастую сопровождается рефлексией, направленной на поиск новых интерпретативных рамок для определения вечно ускользающего счастья. В этих размышлениях продавцов о природе «удовольствия» происходит парадоксальное, на первый взгляд, переворачивание исходных категорий и смыслов, когда долгожданная «свобода», к которой изначально стремился продавец, вновь исчезает за горизонтами непрерывной работы, переходящей в «привычку» и «потребность», а смысл и предназначение труда окончательно замыкаются на нем самом:

Так что, понимаете, тут такое дело, я иногда над этим задумываюсь, что свободы-то как таковой, наверное, нет… Ну, другое дело, что они (Бриллианты и выше. — Д.Т.)начинают получать от этого удовольствие. Понимаете? Вот от этого вот. То, что сейчас для меня, может быть, является трудностью… вот приглашение, с людьми работа. Где-то я через себя перешагиваю. А у них, наверное, уже все не так. Я думаю, что они от этого испытывают удовольствие. От процесса от самого. Не от результата, который они имеют в деньгах, а именно от процесса. Потому что иначе я не могу объяснить, почему там те же Харатины или те же Демкуры, ну почему они не остановятся? Они могут уже все. Ну все уже! Такие лидеры у них, что они будут сами, без них работать. А ведь нет. Они же ездят на семинары. У него столько поездок в месяц! Ни у одного руководителя классического бизнеса нет такого количества командировок. Ну хорошо, он в бизнес-классе ездит, это хорошо. (Смеется.) То есть все-таки, наверное, что-то, кроме денег, здесь его мотивирует. Он давно мог уйти на заслуженный отдых. Вот та же Аникеева. Ну все — сделали Коронованных, наслаждайтесь жизнью, когда еще! Но вот я пришла к такому выводу, что, наверное, они получают большое удовольствие от самого процесса (Ж, 47 лет, Серебро).