Антон Нестеров - Колесо Фортуны. Репрезентация человека и мира в английской культуре начала Нового века

Три интересующих нас портрета из Дитчли, написанных Маркусом Гирартсом Младшим для Генри Ли – «Портрет капитана Томаса Ли», «Персидская леди» и «Портрет Генри Ли с собакой», – своеобразно между собой связаны. С одной стороны, «Портрет капитана…» и «Персидская леди» достаточно явственно ориентированы на традицию миниатюры и являют зрителю модель в пейзаже, а не в интерьере, как было принято в те годы в английском «большом портрете»; костюмы же обоих персонажей восходят к рисункам из книги Буассара. С другой стороны, и «Персидская леди», и «Портрет сэра Генриха Ли с собакой» включают поэтический текст и девиз, соотносясь с emblemata. Все три произведения созданы на зыбкой грани жанров и тяготеют к аллегоричности, к насыщенно-плотному использованию символических кодов. Отчасти это, несомненно, исходит от заказчика, Генри Ли: в картинах чувствуется тот же вкус к аллегориям, которым проникнуты и турниры в День восшествия на престол Елизаветы.

Но можно отметить еще одну характерную особенность этих полотен. Они репрезентируют некую проблемную ситуацию, в которой социальный статус модели становится неустойчив: действия капитана Томаса Ли никак не укладываются в рамки «рыцарской парадигмы»; Генри Ли наносит ущерб своему статусу влиятельного вельможи, вступившись за графа Эссекса и получив отказ; а супруга опального Эссекса утратила надежду смягчить сердце королевы. Классический парадный портрет – это жесткая фиксация статуса, он не совсем подходит для репрезентации тех экзистенциальных ситуаций, когда положение модели в социуме не поддается однозначному определению. Это ведет к внутреннему «раскачиванию» жанрового канона, его модификациям и т. д. Между тем нужно помнить, что английской жизни той поры была присуща очень сильная социальная динамика, когда сотни людей стремительно восходили по социальной лестнице и статус их часто двоился. Так, Кристофер Марло – сын сапожника – получает степень в Кембридже; Шекспир – сын перчаточника – получает личный герб и покупает второй по величине дом в родном городе. Все эти социальные коллизии неизбежно вели к расширению канона «большого портрета».

То, что энигматичность и символическая насыщенность рассмотренных нами произведений идет прежде всего от заказчика, показывает весьма необычное изображение сэра Генри Ли, созданное Робертом Пиком в середине царствования короля Иакова. Это конный портрет юного принца Генри, за которым следует Сатурн-Хронос. Сатурн – обнаженный крылатый старик, однако вместо обычного атрибута бога времени – косы – он несет на плече турнирное копье, а в руке держит шлем, выступая в роли оруженосца принца. Тем самым как бы само время споспешествует принцу в его начинаниях (ил. 41).

Портрет создан вскоре после того, как состоялась церемония дарования наследнику престола титула принца Уэльского в июне 1610 года, и вокруг принца сложился его собственный двор. С юным наследником его окружение связывало надежды на возрождение «золотого века» Елизаветы. По восшествии на престол Иакова I Англию охватила своеобразная ностальгия по недавнему прошлому. Изначально, по приезде в Лондон, Иаков IV Шотландский, которому суждено было стать Иаковым I Английским, произвел на своих новых подданных самое благоприятное впечатление. Однако довольно быстро иллюзии рассеялись: политика, направленная на примирение с католической Испанией, безудержная раздача земель и титулов придворным фаворитам, введение новых и новых налогов – все это оттолкнуло от Иакова тех, кто хотел иного. В таком контексте «рыцарство» ассоциируется с другим стилем жизни и другой политикой – с поддержкой протестантов на континенте, с временами Генриха VIII и королевы Елизаветы. Эти надежды связывались с принцем Генри, в котором видели будущего «вождя протестантского рыцарства, предлагающего союз всем, кто готов объединить усилия в борьбе с католическими державами». [384]

Весьма характерно, что к празднествам в честь получения юным наследником престола титула принца Уэльского Бен Джонсон сочиняет «рыцарскую» маску, где действуют король Артур, Озерная Леди и т. д. Королева Анна весьма поощряла устремления принца и желала втянуть в его круг Генри Ли – само воплощение духа елизаветинской эпохи, особенно учитывая, что, будучи с 1578 по 1590 год организатором королевских турниров, сэр Генри слыл эталоном английского рыцарства. В 1608 году мать принца Генри, королева Анна, навещает Генри Ли в Дитчли, а вскоре после визита посылает ему в знак признательности драгоценное ожерелье со своей миниатюрой, на что в ответ Генри Ли дарит принцу специально заказанный для него рыцарский доспех: [385]жест этот был совершенно однозначно воспринят всем придворным окружением. [386]

Моделью для конного портрета принца Генри в исполнении Роберта Пика, о котором идет речь, послужила работа Франсуа Клуэ, изображающая французского дофина Генриха II на белом жеребце, в рыцарских доспехах (1543), причем, как и на портрете принца Генри, задним планом служит то ли стена здания, то ли брандмауэр. [387]Сатурн, сопровождающий юного принца, отчасти соотносится с насаждаемой при дворе короля Иакова «римской мифологией», призванной подчеркнуть, что Великобритания – империя, напрямую наследующая Риму. Но внутри римской мифологии Сатурн был не только богом времени, но еще и покровителем «золотого века», и аллюзия, заложенная в портрете принца Генри, выполненном Пиком, приобретает «обоюдоострый характер», отсылая к «золотому» веку Елизаветы, на фоне которого царствование Иакова выглядело весьма «бледно».

Энтони Роли указал, что Сатурн на полотне Пика имеет явственное сходство с дошедшими до нас изображениями Генри Ли, [388]а его роль в качестве устроителя рыцарских турниров при Елизавете поясняет мотивацию замены косы как атрибута бога на турнирное копье. Кроме того, весьма похожее изображение Сатурна присутствует на фронтисписе «Первой книги песен и арий» (1597) лютниста и композитора Джона Доуленда, [389]а у него есть несколько произведений, написанных на стихи Генри Ли, так что вполне можно предположить: «моделируя» свой образ для полотна Роберта Пика, Ли отсылал художника к соответствующему изображению, показав фронтиспис книги из своей библиотеки. Заметим: данная работа Пика – последний из известных нам прижизненных портретов сэра Генри Ли – обыгрывает те же «сатурнианские» мотивы, что и портрет работы Антониса Мора – первое из дошедших до нас изображений елизаветинского вельможи.

Франсуа Клуэ. Дофин Генри II.Ок. 1543 г. Коллекция Джона и Доменики Менил