Наум Синдаловский - История Петербурга в преданиях и легендах

В 1932 году была закрыта старинная Владимирская церковь, построенная ещё при Елизавете Петровне. Ее передали Публичной библиотеке для книгохранилища. Верующим церковь возвратили только в 1990 году. И все эти годы время от времени библиотечным служащим являлся призрак расстрелянного священника с запекшейся кровью на ризе. Призрак молча проходил сквозь «оцепеневших от ужаса людей в направлении осквернённого алтаря» и только затем полностью растворялся в воздухе.

Говоря об отношении советской власти к национальным реликвиям, следует ненадолго вернуться к легендам вокруг захоронения фельдмаршала Кутузова в Казанском соборе. Помните, мы говорили о вскрытии гробницы полководца для выяснения, погребено ли вместе с телом фельдмаршала его сердце? Для этого была создана специальная комиссия. Результатом её работы явился Акт, подтверждающий наличие свинцовой банки с заспиртованным сердцем полководца. Однако в контексте нашего повествования важно другое. Напутствуя комиссию для решения «важнейшего научного вопроса, где находится сердце Кутузова», руководитель ленинградских большевиков С.М. Киров будто бы добавил, что «заодно надо пошарить кругом, и если там окажутся ордена и регалии фельдмаршала, то их изъять».

Церковь Екатерины Великомученицы на Кадетской линии В.О.

На весь Бокситогорский район Петербургской губернии славился в своё время Петропавловский собор в деревне Сомино. О его колоколах ходили легенды. Любой человек мог подняться на колокольню и попробовать себя в качестве звонаря. Такой был местный обычай. Рассказывали, что многие приезжали в Сомино специально, чтобы похвастаться мастерством, поражая округу колокольными звонами. Слава одного такого звонаря до сих пор сохраняется в народной памяти. Он ухитрялся привязывать колокольчики к каждому пальцу обеих рук, веревку больших колоколов укреплял на локтях, а самым большим колоколом управлял с помощью специальных ножных педалей.

В 1930-х годах собор подвергся разграблению. В присутствии всех деревенских и окрестных жителей, специально согнанных к церкви, сбросили наземь главный колокол. К всеобщему ужасу, колокол упал прямо на паперть собора. Одна из ступеней просела и раскололась. С того времени в деревне Сомино появился мемориальный обычай, свято соблюдаемый до сих пор: при посещении Петропавловского собора никогда не наступать на эту пострадавшую ступень.

В 1854 году на Николаевском мосту, ближе к съезду на Васильевский остров, была установлена часовня Святителя Николая Чудотворца, построенная по проекту архитектора А.И. Штакеншнейдера. В советское время часовню превратили в кладовку для хранения мётел, лопат, ломов и другого инструмента мостового уборщика. В предвоенном Ленинграде жила легенда о посещении этой часовни самим святителем Николаем. Зашел как-то в светлый праздник Пасхи в свою кладовку старичок-уборщик метлу поставить, а в часовне всё прибрано, и на том месте, где недавно была икона святого Николая, – образ Богородицы, а перед ним на коленях молится «ветхий-ветхий батюшка». Присмотрелся уборщик и видит: «батюшка как-то светится, словно он из лучей весь соткан». «Святителю Отче Николае, – кинулся в ноги ему сторож, – моли Бога за нас, грешных!» Улыбнулся будто бы Чудотворец, благословил старика и исчез.

Николаевский мост с часовней Николая Чудотворца

Николай Чудотворец чтился в народе и как целитель. Среди верующих была известна легенда о чудотворной иконе святого Николая в Покровской церкви. По преданию она была написана одним из священников, которого исцелил Николай Чудотворец, явившись ему во сне.

Ленинградцы шёпотом передавали легенды о Николае Чудотворце из уст в уста. И на что-то надеялись. Но очень скоро часовню снесли, будто бы в связи с предполагаемой установкой на этом месте памятника герою первой русской революции лейтенанту Шмидту.

В начале 1930-х годов собирались закрыть, а затем и снести церковь во имя Входа Господня в Иерусалим, более известную в народе как Знаменская, что стояла на углу Невского и Лиговского проспектов. Она была закончена строительством и освящена в 1804 году и с тех пор более ста лет служила архитектурной доминантой этого перекрестка. Возводилась церковь по проекту архитектора Ф.И. Демерцова. В 1932 году спас её от разрушения всемирно известный учёный, лауреат Нобелевской премии Иван Петрович Павлов. Ссориться с ним ленинградские власти не хотели. С именем знаменитого академика связаны две легенды, широко известные в городе. По одной из них, в этой церкви Павлов венчался, хотя хорошо известно, что венчание будущего великого физиолога происходило в Ростове.

Знаменская церковь

По другой занимательной легенде, Иван Петрович, будучи необыкновенно религиозным человеком, часто бывал в Знаменской церкви и даже читал на клиросе. Такая страстная религиозность учёного человека импонировала обывателю, и церковь в народе часто называли «Павловской». Эту легенду уже в наши дни попыталась опровергнуть невестка Ивана Петровича – жена его сына Всеволода. Она рассказала, как «однажды после кончины Ивана Петровича зашла в Знаменскую церковь и, к удивлению, увидела двойника Ивана Петровича, спускавшегося с большой церковной книгой с клироса. Сходство было поразительное, тем более что и седая борода этого человека была подстрижена точно так, как у Ивана Петровича. Отличие было лишь в том, что Иван Петрович после перелома ноги сильно хромал, а у этого двойника была ровная походка».

Так это или нет – сказать трудно. Но то, что Павлов был усердным прихожанином и даже почётным старостой Знаменской церкви, факт общеизвестный. Известно и то, что вскоре после его смерти храм был закрыт, а в 1940 году снесен. На его месте в 1950-х годах выстроен безликий наземный павильон станции метро «Площадь Восстания», на купол которой, говорят, до сих пор нет-нет, да и перекрестятся верующие старушки. А ещё верили, что призрак академика появляется возле станции метро «Площадь Восстания», где некогда стоял его приходской храм.

Умер Иван Петрович при обстоятельствах самых загадочных. Однажды почувствовал обыкновенное «недомогание гриппозного характера». Зная о своём организме больше, чем кто-либо, а «скроен» он был, по мнению современников, «более чем на сто лет», значения болезни не придал. Однако поддался уговорам родных и врача пригласил. Между тем, вскоре недомогание отступило, Павлов почувствовал себя хорошо, был необыкновенно взволнован и возбуждён. Ему вспрыснули морфий, он успокоился и уснул. А во сне умер. Сразу же родилась легенда о том, что умереть ему помогли. В преддверии 1937 года органам НКВД вовсе не нужен был человек, который оставался единственным, кто «открыто критиковал сталинские злодеяния».