Василий Леонов - Работа над ошибками

Рассказал Божелко и о том, как они с председателем Комитета государственной безопасности Беларуси Владимиром Мацкевичем пришли к президенту после допроса Павличенко с заявлением о необходимости ареста Виктора Шеймана. Он оставил их у себя, а когда Мацкевич и Божелко возвратились в свои рабочие кабинеты, там уже стояли офицеры и вежливо преграждали дорогу: вам сюда уже нельзя, господа генералы… К президенту тем временем привезли арестованного Павличенко. Разговор был короткий: «Ты убивал?» – «Нет». – «Будешь мне служить?» – «Буду». – «Иди, служи». Прозвучало и еще одно любопытное воспоминание Божелко: в пылу откровенности генерал Николай Лопатик во время какого-то закрытого совещания бросил Лукашенко в лицо: «Какое право Вы имели убивать генерала?» (имея в виду Юрия Захаренко).

Божелко и тогда, и теперь признает, что сам он Павличенко не допрашивал. Но рассказал, как чуть не развязалась «гражданская война». Узнав, что Павличенко посадили, Шейман послал к зданию КГБ свой спецназ. Мацкевич приказал своему спецназу быть во всеоружии. Два спецназа сошлись лицом к лицу. Павличенко сидел в изоляторе КГБ, с санкцией на арест, подписанной высшими должностными лицами КГБ и прокуратуры. Этот документ до сих пор не был опубликован. Представление на задержание написано Владимиром Мацкевичем. Из него следует, что Павличенко – организатор преступной банды, и его необходимо изолировать. Сверху виза «Согласен» кого-то из высоких прокурорских чиновников, но не Божелко – его почерк я знаю хорошо.

Шейман дал команду своему спецназу отбить Павличенко. Но здесь вмешался Лукашенко, хорошо понимая, что будет означать стрельба в центре Минска. (Это ведь даже за заговор не выдашь, – будет означать одно: ты не контролируешь собственных «силовиков»!) Лукашенко вызвал к себе Божелко и Мацкевича. О том, что произошло дальше, говорилось выше…

Известно, кто допрашивал Павличенко. Но ни у кого пока нет протокола первого допроса или его видеозаписи. Один из тех, кто допрашивал Павличенко, недавно пошел на повышение: вероятно, он в свое время и сообщил Шейману, что Павличенко арестован и дает показания в изоляторе КГБ.

Не отрицает Божелко и того, что выяснилось в ходе следствия: экзекуция над Гончаром, Захаренко и Красовским снималась на видеопленку, демонстрировались Шейману. Видел ли эту пленку Лукашенко – трудно сказать. Но тогда непонятно, почему при мысли, что следствие приближается к развязке тайны насильственного исчезновения двух бывших членов правительства, глава государства начинает горстями глотать таблетки и утверждать, что генеральный прокурор под него «копает, копает, копает».

Не знаю, есть ли у кого-нибудь эти кассеты. Не знаю, посмел ли их взять с собой из кабинета, уходя к президенту для последней встречи, генерал Владимир Мацкевич. Но во время президентской избирательной кампании ко мне несколько раз приходили люди и намекали: можно получить эти кассеты, под гарантии или за деньги. Я отвечал: нужно посмотреть сначала, что на этих кассетах. Разговор прекращался, но спустя некоторое время, та же тема поднималась заново уже другими людьми. Разговаривал я с многими осведомленными людьми – и полковниками, и генералами. Из осколков сведений складывалась картина, правоту которой Олег Божелко потом и подтвердил. А именно: создавалась незаконная структура, позже названная прессой «эскадроном смерти». Начали с известного вора в законе «Щавлика», продолжили бизнесменами и предпринимателями, после чего черед дошел и до политиков…

Позже, когда Олег Божелко приедет в Минск, и все попытки журналистов «разговорить» его окажутся безрезультатными, меня начнут спрашивать и упрекать, что не записал наш тот разговор хотя бы на аудиокассету.

Не мог я этого сделать, во-первых, по этическим соображениям: как можно втайне от собеседника «конспектировать» его речи?! Во-вторых, что бы это дало? Разве Олег Божелко опроверг сказанное мною о содержании наших бесед?

Разве Лопатик отказался, что писал рапорт на имя Наумова?

Может, это опровергли следователи Петрушкевич и Случек?

Если кто-то, возможно, и вполне искренне копии документов об «эскадроне смерти» расценивал как предвыборный пиар, то за прошедшие годы власть уже имела возможность все прояснить, а не запутывать.

Хотя бы: провести экспертизу рапорта Лопатика и сообщить народу, что это: а) подделка, этого Лопатик не писал, не его почерк. Значит – клевета зловредной оппозиции, и здесь есть все основания задействовать закон; б) писал Лопатик, но все это неправда – привлекай Лопатика за клевету…

Если на приведенной мной копии подделаны подписи Мацкевича и руководителя Генеральной прокуратуры – возбуждайте, господа-товарищи, уголовное дело.

А если подписали они – тоже возбуждайте дело, зачем Лукашенко все вешать на себя.

Да и вообще, главе государства, как он любит подчеркивать, гаранту Конституции, мягко выражаясь, странно брать под защиту, уводить от уголовной ответственности лиц подозреваемых Комитетом Государственной безопасности и Генеральной Прокуратурой Беларуси в тягчайших преступлениях. Где постановление прокурора об освобождении из-под стражи Павличенко? И если его нет, то на основании какого документа он был освобожден? Почему президент подменяет собой прокурора? Получается, глава государства мешает следствию вести независимое расследование. В соответствии с уголовно-процессуальным кодексом, гражданин, мешающий следствию – сам, извините, должен привлекаться к уголовной ответственности.

Общался я не только с Божелко, но и со многими другими людьми, бывшими ранее в ближайшем лукашенковском окружении. С Титенковым, например. Одним из самых влиятельных соратников Александра Григорьевича С Иваном у нас свои взаимоотношения. Мы – ближайшие земляки: оба родом из Костюковичского района, при том деревни расположены рядом, по соседству. Конечно, я постарше и значительно. Когда я работал секретарем Могилевского обкома партии, он был директором совхоза в Осиповичах. Назначили его в 22 года, только-только поступившего на заочное отделение института. На Ивана Ивановича поступало много жалоб. Первый секретарь обкома Прищепчик поручил мне съездить на место, разобраться и решить: убирать разбушевавшегося руководителя или же наоборот – поддержать. Вот тут, при таких обстоятельствах мы и познакомились. Изучив все обстоятельства, я пришел к выводу, что снимать Титенкова не надо: он человек внушаемый, поддающийся воспитательной работе. Потом он работал начальником управления сельского хозяйства в том же Осиповичском районе, постепенно дорос до первого секретаря райкома партии в Краснополье. Работник был энергичный. Ушел из района, став депутатом Верховного Совета 12-го созыва.