Виктор Поротников - Дарий

Дабы развеять сомнения, Атосса провела кончиками пальцев по лицу сидящего рядом мужчины, откинула волосы с его лба. В самом деле, волосы можно подкрасить хной. А шрама у Бардии до похода в Египет не было, после возвращения брата из Египта Атосса редко виделась с ним, поэтому могла и не заметить этот шрам. Но у Бардии имелась еще одна отметина – родимое пятно на мочке левого уха. Атосса захотела взглянуть на него и оторопела, увидев, что уха под волосами вовсе не оказалось.

– Где твое ухо, брат? – спросила Атосса, окончательно убедившись, что перед ней не Бардия.

– Оставил в Египте, – прозвучал ответ. – В сражении под Мемфисом какой-то египтянин оказался ловчее меня и отсек мне ухо мечом, видимо, хотел раскроить мне голову.

Атосса кивнула, сузив глаза, словно предвкушая свое торжество.

– Может быть, я и не углядела бы шрам на шее брата, – сказала она, – но то, что Бардия не терял в сражении ухо, я знаю точно. Кто ты? Отвечай! – и опасливо отодвинулась к краю ложа.

Незнакомец тряхнул рыжими волосами и засмеялся:

– Задумка твоего брата не удалась. Придется мне, как видно, сознаваться, дабы ты, прелестное создание, не натравила на меня в своих молитвах Ангро-Манью [32]. Меня зовут Смердис. Я брат Гауматы.

– Родной брат? – осведомилась Атосса.

– Нет, сводный. Мы ведь с ним непохожи друг на друга.

– Я бы не сказала, – заметила Атосса, – брови у тебя точь-в-точь как у Гауматы.

– Ну разве что только бровями мы и схожи, – усмехнулся Смердис.

– Это Бардия повелел тебе встретить меня в царской опочивальне? – Атосса в упор взглянула на Смердиса.

Тот виновато кивнул.

– Мой брат рассчитывал ввести меня в заблуждение твоим сходством с ним?

Смердис опять кивнул.

Атосса уронила голову на согнутую руку.

– Как это низко и жестоко! Как это по-мужски! – вырвалось у нее.

– Прости, что я причинил тебе боль, – пробормотал Смердис, думая, что Атосса плачет.

Но Атосса вовсе не собиралась плакать. Она подняла голову, ее большие глаза гневно блестели.

– Положим, я попалась бы на обман, что было бы дальше?

– Ты принародно стала бы моей женой, – ответил Смердис, – а спустя какое-то время твой брат открыл бы тебе свой обман. Вот и всё.

– Значит, до открытия обмана, по замыслу Бардии, ты должен был замещать его на царском троне, так? – жесткий тон и пронзительный взгляд Атоссы говорили о том, что она мысленно что-то взвешивает.

Смердис был немногословен и вновь лишь кивнул.

Теперь Атоссе стал ясен коварный замысел Бардии. Она слышала, что у Гауматы есть брат, но ни разу до этой ночи не видела его. Вероятно, Бардия, убедившись, что силой принудить Атоссу к браку с неугодным ей человеком не удастся, а угоден ей в мужья лишь он сам, вознамерился перехитрить сестру при помощи своего двойника.

«Ну что ж, брат, я воспользуюсь твоим коварством, но для своей цели, – мстительно подумала Атосса. – Ты сам выбрал свою судьбу, отвергнув меня!»

Размышления Атоссы прервал Смердис.

– Давай ляжем спать, – предложил он. – Обещаю, что больше не притронусь к тебе. Утром я сам скажу твоему брату, что хитрость его не удалась.

– Не нужно этого делать, – возразила Атосса, вновь придвинувшись к Смердису и положив руки ему на плечи. – Ты силен и красив. К тому же знатен и очень похож на моего брата. Не стану скрывать, я хотела стать женой Бардии. Но поскольку это невозможно, я предпочитаю иметь своим мужем тебя, Смердис. Обещаю, что буду тебе хорошей женой. Пусть Бардия думает, будто я ничего не заподозрила и приняла тебя за него. В конце концов, чего не сделаешь для любимого брата!.. Если, конечно, ты согласен видеть меня своей женой, – добавила Атосса с обворожительной улыбкой.

– Я согласен, – не раздумывая сказал Смердис.

– В таком случае, мой дорогой, отныне ты не Смердис, а Бардия, не забывай об этом, – продолжила Атосса. – И поправляй меня, если вдруг я нечаянно назову тебя Смердисом. Это так забавно, так интригующе! Чем-то напоминает игру «угадай близнеца», ты не находишь?

Простоватый Смердис пожал плечами: о такой игре он не слышал.

Ночь Атосса и брат Гауматы провели на одном ложе.

На рассвете в царскую опочивальню пожаловали евнухи, которые принесли царские одежды и прочие инсигнии царя. По древнему обычаю царь перед утренней молитвой, после ночного соития с женщиной, должен был совершить очистительное омовение в присутствии жрецов, поэтому мнимый брат Атоссы удалился в купальню.

Евнухи, пришедшие с женской половины дворца, проводили Атоссу обратно в гарем, где для нее тоже была приготовлена ванна с горячей водой. Чистота тела для зороастрийцев была сродни чистоте помыслов человека, поклоняющегося Ахурамазде.

После любовных утех с гигантом Смердисом Атосса ощущала себя побитой собакой. Вдобавок она не выспалась, так как дневная жизнь в царском дворце начиналась с первым лучом солнца. Поэтому изнывающая от любопытства Артистона, сразу после утренней молитвы прибежавшая к сестре, была разочарована столь холодным приемом. Атосса выглядела вялой и сонной. Артистоне так ничего толком и не удалось из нее вытянуть, а ей так хотелось узнать, каков же их царственный брат в постели.

– Я в нем не разочаровалась, – единственное, что поведала Атосса младшей сестре.

От Смердиса Атосса узнала, что о хитрой задумке с двойником известно и Гаумате. В то же время Прексаспу, особо доверенному человеку Бардии, было неведомо о замышляемой подмене на царском троне.

Именно из-за своего поразительного сходства с Бардией Смердис не состоял в близкой свите царя. Он был начальником гарнизона в мидийской крепости Сикайавати, находившейся неподалеку от Экбатан. Гаумата вызвал брата в Экбатаны по воле царя, а Бардия тем временем заменил Смердиса в крепости.

– И никто из воинов гарнизона не заподозрил подмены? – удивилась Атосса, когда услышала все это от Смердиса.

– Бардия не только схож со мной внешне, он и на коне сидит как влитой, отменно стреляет из лука, не хуже меня метает копье, – сказал Смердис. – Когда Бардия в моей одежде сел на моего коня, все приняли его за меня.

– Значит, Бардия теперь находится в крепости Сикайавати, – задумчиво проговорила Атосса. – И пробудет там до нашей с тобой свадьбы?

Смердис молча кивнул.

То, что в ближайшие дни состоится свадьба Бардии и Атоссы, знали во дворце все. Распространился этот слух и в тесных кварталах Экбатан, расположенных по берегам пересохшей речки и на склонах обширного холма, на плоской вершине которого за семью рядами крепостных стен возвышались царские чертоги.

Во дворце все вокруг раболепствовали перед Атоссой, поскольку искренне полагали, что она скоро станет царицей. И лишь один Гаумата искусно притворялся, отвешивая поклоны Атоссе и своему брату, одетому в царский кандий.