Алексей Белоусов - Парашют и парашютизм

Мастер парашютного спорта СССР Н. Аминтаев 20 октября 1937 г, совершил прыжок с парашютом с высоты 10 000 м.

Бурное развитие советской авиации, увеличение скоростей и высоты полета современных самолетов, полеты в стратосферу обязывали советских парашютистов разрабатывать технику выполнения прыжков с максимальной высоты. Эта задача была нелегкой, но тем не менее советские парашютисты готовились к выполнению высотных прыжков с парашютом. С этой целью 29 лучших военных парашютистов страны собрались в районе Ростова-на-Дону для проведения сбора, перед которым была поставлена задача изучить технику прыжка с парашютом с самолета, летящего на большой высоте.

С 15 мая по 11 июня 1939 г. на этом сборе были выполнены групповые прыжки с парашютом с высоты 2000, 5000 и 7400 и ночной прыжок с высоты 5200 м.

Участники сбора, опытные парашютисты А. Зигаев, В. Козуля, А. Лукин, А. Мухортов, В. Романюк, Л. Федюнин и Н. Цвылев, совершили 9 июня 1939 г. групповой прыжок с высоты 8200 м с кислородным прибором, явившийся мировым достижением.

Вскоре после этого сбора, 31 июля 1939 г., парашютисты А. Барков, К. Кайтанов и Н. Нуреев совершили групповой прыжок с высоты 9100 м.

Группа парашютистов Советской Армии и Военно-Морского Флота в составе 16 человек под руководством мастера спорта С. Сырцова впервые в СССР совершила 13 мая 1940 г. дневной групповой прыжок с длительной задержкой раскрытия парашюта. Оставив самолет на высоте 8400 м, участники прыжка падали в среднем, не раскрывая парашюта, 7400 м. Эта группа 19 мая 1940 г. совершила ночной групповой прыжок также с длительной задержкой раскрытия парашюта с высоты 6242 м. На этот раз парашютисты падали, не раскрывая парашютов, в среднем 4242 м.

На следующий день, 20 мая 1940 г., группа парашютистов в составе Н. Патракова, В. Романюка, С. Сырцова и В. Харахонова совершила групповой дневной прыжок с длительной задержкой раскрытия парашюта с высоты 9648 м, падая с нераскрытыми парашютами в среднем 8848 м.

Мастер спорта И. Костев 21 июля 1940 г. выполнил одиночный ночной прыжок с парашютом без кислородного прибора с высоты 7750 м, превысив на 2050 м высоту ночного прыжка, выполненного 6 июня 1935 г. Н. Лисичкиным.

Мастер парашютного спорта СССР В. Харахонов 19 июля 1940 г. совершил прыжок из стратосферы с длительной задержкой раскрытия парашюта. Он отделился от самолета на высоте 13 025 м и падал, не раскрывая парашюта, 12 145 м.

Вероломное нападение фашистской Германии на Советский Союз прервало на время развитие парашютного спорта. Спортсмены заняли свои места в рядах Советской Армии. Драгоценные качества, приобретенные в мирные годы, твердая воля, смелость, находчивость и выносливость, помогли воинам-спортсменам выполнять боевые задания.

После окончания Великой Отечественной войны советские парашютисты снова вернулись к занятиям любимым спортом. Мастера советского парашютизма в послевоенные годы взялись за создание новых конструкций парашютной техники, парашютных приборов, кислородной аппаратуры и приступили к выполнению рекордных прыжков с больших высот.

В первые послевоенные годы советскими парашютистами были установлены новые рекорды.

Известный мастер парашютного спорта СССР офицер воздушно-десантных войск Н. Аминтаев, имевший до этого 1643 прыжка с парашютом, 11 августа 1945 г. совершил прыжок из кабины субстратостата «СССР-ВР-79» с высоты 10 436 м и падал, не раскрывая парашюта, 9726 м, которые он пролетел за две с половиной минуты свободного падения (рис. 36).

Вслед за ним офицер ВВС В. Романюк 25 сентября 1945 г. совершил прыжок с парашютом с высоты 13 108,5 м, падал с нераскрытым парашютом 12 141 м. Это расстояние он пролетел за 167 секунд (рис. 37).

Своим рекордным прыжком В. Романюк вписал в историю советского парашютного спорта новую большую спортивную победу — с такой высоты не совершал прыжков ни один из парашютистов мира.

Вот что В. Романюк рассказывал об этом прыжке: «К установлению рекорда по затяжному прыжку я готовился постепенно. Вначале был выполнен прыжок с высоты 8000 м и парашют был открыт в 700 м от земли. Наконец, после войны, в сентябре 1945 года, мне была предоставлена возможность совершить прыжок из стратосферы. Самолет я оставил на высоте более 13 000 м, свободным падением покрыл свыше 12 000 м. Я падал, не раскрывая парашюта, более двух с половиной минут, точнее 167 секунд.

День этого прыжка навсегда запомнился мне до самых мельчайших подробностей.

Самолет быстро набирал высоту. Все ниже опускалась земля, подернутая легкой сизой дымкой. Самолет покрывался блестками инея. На такой высоте температура минус 60°, но холода не чувствовалось. Специальная одежда хорошо защищала от мороза. Самолет теперь медленно, но непрерывно набирал высоту, оставляя за собой белую инверсионную дорожку.

Высотомер показывал уже 13 000 м. Мы в стратосфере. Это заметно не только по прибору, но и по самочувствию. Тело кажется тяжелым, непослушным, чужим…

В стратосфере оставить самолет не так-то просто. Для этого требуется много энергии, а ее следует расходовать крайне экономно, ведь самое трудное настанет потом. Чтобы не делать лишних движений, весь процесс вылезания из кабины я тщательно продумал задолго до полета и неоднократно прорепетировал. Жадно глотаю кислород, резко отталкиваюсь ногами и переваливаюсь через борт.

На это последнее движение я затратил много сил. Сразу же колкие струйки холодного воздуха каким-то образом проникли под воротник комбинезона. Земли не видно, ее скрывают перистые облака. Сверху они кажутся молочно-белыми, твердыми, будто коваными. На мгновение их поверхность представляется пределом моего падения, почти землей. Но тут же вспоминаю, что от них до земли еще 7–8 тыс. м.

Меня начинало вращать. Я пытался прекратить вращение, но на такой высоте для этого надо затратить слишком много энергии. До земля еще далеко. Продолжал падать и так врезался в облака. Глаза застилала серая муть. Бот уже облака остались выше, но я продолжал их видеть.

Я падал плашмя, лицом к земле, движением рук удерживал это удобное положение. Пытался ориентироваться, но панорама подо мной казалась совершенно незнакомой. Темный хвойный лес с желтыми пятнами лиственных деревьев и линия шоссе, разветвляющаяся надвое, ничем нс напоминали предполагаемого места приземления.