Питер Рекс - 1066. Новая история нормандского завоевания

То, что издаваемые Ланфранком постановления должны были соответствовать пожеланиям короля Вильгельма, хорошо видно на примере королевского указа 1072 года, который дошел до нас в двух копиях, что свидетельствует о его распространении по территории королевства.

Король объявляет о своем намерении внести поправки в порядок осуществления епископской юрисдикции в Англии, поскольку существующие обычаи противоречат нормам канонического права. Он говорит, что отныне ни один епископ или архидиакон не может разбирать дела, относящиеся к церковной юрисдикции, на судебном заседании сотни. (Теперь считалось неподобающим, что светские судьи имеют право голоса в решении церковных дел. Вместо этого епископам надлежало организовать собственные епископские суды для разбора дел священнослужителей, нарушивших церковное право.) Судьями для представителей духовенства должны были быть Бог и епископ, а не светские судьи и собрание сотни. В осуществление церковной юрисдикции не имели права вмешиваться также шерифы, ривы и прочие королевские чиновники. Епископы имели право штрафовать нарушителей, а в случае необходимости — отлучать их от церкви, а король должен был проследить, чтобы отлучение соблюдалось. Ланфранк подробно изложил все пункты этого нового уложения на соборе 1076 года.

Архиепископ Ланфранк смог вернуть кафедре Кентербери земли, потерянные в ходе нормандского завоевания. Ему требовалось заново утвердить авторитет архиепископства, пошатнувшийся за годы епископства Стиганда, и восстановить контроль над земельными владениями. Ланфранк добился очень многого. В частности, он сумел отнять двадцать пять поместий у одного только епископа Одо. Процесс возвращения земель начался с судебного разбирательства в Пененден-Хит близ Мейдстона, на котором председательствовал епископ Жоффруа Кутанский. На заседание для дачи показаний доставили даже престарелого епископа Этельрика Селсийского. Он был так дряхл, что его пришлось везти. Архиепископ Ланфранк вернул земли, захваченные Гуго де Монфором и Ральфом Курбепином, а также могущественным епископом Одо. При этом ему, возможно, пришлось признать в качестве вассалов нормандцев, которые в ту пору пользовались поместьями как держатели. Кроме того, он начал восстановление Кентерберийского кафедрального собора, сгоревшего в 1067 году.

Ланфранк поистине стал почти фанатичным приверженцем короля Вильгельма. В промежутке между Рождеством 1072 года и 21 апреля 1073-го он написал письмо папе Александру II, где говорилось:

«Призываю вас умолять Господа милосердно подарить долгую жизнь моему господину, королю английскому. Покуда жив король, мы не будем знать настоящей войны; но после его кончины нам не приходится ожидать ни мира, ни иных благ».

К этому моменту в распоряжении Вильгельма уже имелось множество ценных церковных должностей, которыми он мог одаривать своих сторонников в среде духовенства. Особенно успешно он использовал английские old minsters , «древние церкви» — которые были теперь переданы под опеку кафедральным соборам; за счет их земель обеспечивалась пребенда для каноников. Другие церкви были подчинены королевским или баронским замкам и, по сути, сделались замковыми церквями. Некоторые перенесли на новое место, некоторые попросту закрыли. Такая судьба постигла некоторые церкви в Дувре, Клэре, Тонтоне, Понтефракте, Ньюарке и Херефорде. Рожер, граф Шрусбери, обращался с церквами подобным образом; Роберт, граф Мортен, сводный брат короля, проделывал то же самое в Корнуолле.

В этот же период началась массовая перестройка монастырей и основание новых обителей. Это привело в уныние многих достойных английских монахов, которые сожалели об утрате старинных построек и протестовали против господства нормандских настоятелей; фактически многих монахов просто выжили из их монастырей, и им пришлось искать пристанища в других местах. К примеру, монахи из Ившема и Вустера в 1074 году отправились на север и основали (а точнее сказать — заново построили) обители в Ярроу, Уирмуте, Тайнмуте, Уитби и Мелрозе.

В 1072 году, скорее всего на собрании двора, приуроченном к Пасхе или Пятидесятнице, король решил свести счеты с Шотландией. Он не мог заняться этой проблемой ранее из-за смуты в Мэне, а затем из-за необходимости погасить очаг мятежа на Или. Теперь он мог действовать свободно. Вильгельм рассчитывал таким образом укрепить контроль над областями Англии к северу от Тиса и одновременно наказать короля Малькольма за его дерзость. Возможно, он также хотел попробовать завоевать Шотландию. Именно тогда Эдрик Дикий, некогда влиятельный шропширский тэн, бунтовавший против Вильгельма из-за вторжения на его земли нормандских поселенцев, наконец помирился с королем.

По преданию, когда Эдрик изъявил свою покорность королю, его призвали ко двору, чтобы он мог встретиться с Вильгельмом лично; тэн отправился туда вместе с женой. Эдрику предстояло сделаться главным героем множества легенд; после смерти его даже стали ассоциировать с мифической Дикой охотой, возможно, только из-за того, что при жизни он получил прозвище Дикий. Одна легенда касалась его жены. Уолтер Man, автор De Nugis Curialium (или «О придворных развлечениях»), собрания весьма фантастических историй, составленного около 1200 года, утверждает, что Эдрик встретился с группой фей, танцевавших в лесу, влюбился в одну из них и взял ее в жены. Король Вильгельм, как утверждает Man, прослышал о женитьбе Эдрика и повелел тэну привезти жену ко двору. (Профессор Дэвид Дуглас заметил: «Хотелось бы послушать беседу Вильгельма Завоевателя и королевы фей!» [317]) Возможно, крупица правды заключалась в том, что Эдрик встретился с группой валлийских знахарок, обладавших, как считалось, познаниями в магии и отмечавших некий языческий праздник, — и его будущая жена была одной из этих ведуний.

Описывая события, произошедшие вскоре после поражения мятежников на острове Или и, возможно, относящиеся к весне 1072 года, «Илийская книга» сообщает, что «вся Шотландия с ее полчищами воителей поднялась против короля, чтобы свергнуть его». [318]Иными словами, шотландцы совершили еще один набег на северные области Англии. В конце 1071 года король Вильгельм отбыл в Нормандию, а по возвращении весной следующего года узнал об очередном вторжении Малькольма. Похоже, это побудило короля к немедленным действиям. Как указывают источники, он собрал флот и сухопутное войско и повел их в Шотландию (такие же точно выражения употреблены в Англосаксонской хронике в рассказе о начале осады Или).

Должно быть, именно с этим походом связано не имеющее даты королевское послание, адресованное аббату Этельви Ившемскому (его принято датировать промежутком с 1072 по 1077 год). Король велит аббату «призвать всех, кто находится в твоем ведении и юрисдикции ( sub baillia et justicia tua )», чтобы они присоединились к королю в Кларендоне «со всеми рыцарями, которых обязаны предоставить в полной готовности». Вассалы и их рыцари должны были прибыть к королю в течение недели после Пятидесятницы. Кроме того, аббату надлежало привезти с собой «тех пятерых рыцарей, которых ты обязан выставлять мне от твоего аббатства». Указ засвидетельствовал в Винчестере Эдо Дапифер [ «Знаменосцем» — лат.]. Итак, после Пятидесятницы король стал готовиться к походу в Шотландию. Как видно из письма к Этельви, Бастард все шире пользовался servicia debita , согласно которой настоятели монастырей, епископы, бароны и состоятельные рыцари должны были предоставлять королю определенное число вооруженных конных воинов в обмен на право пользования английскими землями. Об этом обязательстве, которое возлагалось и на церковь, упоминается также в Абингдонской хронике. [319]Складывается впечатление, что после 1066 года Вильгельм вводил всё новые подати и повинности, в особенности после разгрома всех английских мятежников.