Александр Вдовин - СССР. История великой державы (1922–1991 гг.)

Организация работ по урану.В самый тяжелый период войны СССР приступил к созданию ядерного оружия (в США такая работа велась с октября 1939 г.). Начало исследованиям положили распоряжения ГКО «Об организации работ по урану» (сентябрь 1942 г.) и «О дополнительных мероприятиях в организации работ по урану» (февраль 1943 г.). В соответствии с этими решениями в Москве создана Лаборатория № 2 Академии наук СССР (апрель 1943 г.). Научное руководство атомным проектом возглавил 39-летний профессор Ленинградского физико-технического института И.В. Курчатов. Первые шаги к успеху вместе с ним делали его брат Б.В. Курчатов, В.А. Давиденко и Г.Н. Флеров, физики-теоретики Ю.Б. Харитон, Я.Б. Зельдович, И.Я. Померанчук и др.

Военная медицина.Существенный вклад в общую победу вносили военно-медицинские работники. Благодаря их самоотверженному труду и новым методам военной медицины удалось до предела уменьшить смертность в госпиталях. За годы войны вохвратились в строй 72 % поступивших в медучреждения (8 % умерли, 20 % уволены из армии). 43 военных медика удостоены звания Героя Советского Союза, свыше 115 тыс. организаторов здравоохранения, врачей, фельдшеров, медсестер и санинструкторов награждены орденами. В их числе — Т.Е. Болдырев (главный эпидемиолог Советской Армии), Н.Н. Бурденко (главный хирург), М.С. Вовси (главный терапевт), Ф.Г. Кротков (главный гигиенист), Е.И. Смирнов (начальник главного военно-санитарного управления). «Войну выиграли вылеченные раненые». В этом утверждении если и есть преувеличение, то не очень большое.

В тылу врага.Одним из факторов победы стала стойкость советских людей, попавших под оккупацию (около 73 млн человек). На захваченных территориях гитлеровцы установили режим, полностью соответствующий их человеконенавистнической идеологии и преступным планам. На значительной части оккупированной территории кошмар длился 2–3 года. Экономическая эксплуатация и грабеж сопровождались массовыми репрессиями и уничтожением населения. Общее число жертв оккупационного режима составило 13,7 млн человек. Поголовному истреблению подвергались евреи (от их имени война Германии была объявлена на XXI съезде сионистского движения в Женеве 21 августа 1939 г.) и цыгане. На разобщение народов СССР было рассчитано решение военных властей от 25 июля 1941 г. об освобождении из германского плена немцев Поволжья, украинцев, белорусов, латышей, литовцев, эстонцев, румын и финнов. Соответствующий приказ действовал до ноября 1941 г., освобождено 318,8 тыс. человек.

Коллаборационизм.Лживой пропагандой, посулами и угрозами оккупанты пытались привлечь на свою сторону часть местного населения, недовольного большевистским режимом. Коллаборационисты направлялись в полицейские части, в различные воинские формирования. На оккупированной территории одних только полицаев, сельских старост и мелких чиновников из местного населения к 1942 г. насчитывалось 60,4 тыс. человек. Выпускалось 130 газет (из них 60 на украинском языке, 16 — на русском) с участием местных журналистов. К примеру, А.Г. Авторханов, впоследствии известный на Западе советолог, в 1942–1944 гг. редактировал орган всех антибольшевистских сил на Кавказе — газету «Газават», имевшую эпиграф: «Аллах над нами, а Гитлер с нами».

В ноябре — декабре 1941 г. Гитлер отдал распоряжение о формировании Кавказсско-магометанского национального легиона, состоящего из азербайджанцев и дагестанцев, 30 декабря был подписан приказ о формировании Армянского легиона в составе вермахта. В сентябре 1943 г., в разгар Сталинградской битвы, советская армейская разведка обнаружила, что против войск Закавказского фронта действуют вместе с немецкими войсками национальные формирования из военнопленных — выходцев с Кавказа и из среднеазиатских республик. В составе гитлеровских войск были также легионы из мусульман Поволжья и Крыма, казачьи соединения, западноукраинские и прибалтийские эсэсовские части. К концу войны украинские коллаборационисты были объединены в Украинскую повстанческую армию («бандеровцы» в нарицательном наименовании), а русские — в Русскую освободительную армию («власовцы»). Общая численность таких формирований достигала миллиона человек. Всего на германских фашистов в годы войны работало до 1,5 млн предателей: почти миллион из них находился на службе в вермахте и СС, до 0,4 млн — в полиции и других формированиях на оккупированной территории.

Официальная фашистская пропаганда с первого дня представляла войну как освобождающую народы СССР от «еврейско-большевистского ига». Обращаясь к немецкому народу утром 22 июня 1941 г., Гитлер утверждал, что «никогда немецкий народ не испытывал враждебных чувств к народам России… Не Германия пыталась перенести свое националистическое мировоззрение в Россию, а еврейско-большевистские правители в Москве неуклонно предпринимали попытки навязать нашему и другим европейским народам свое господство». В тот же день Й. Геббельс разослал своим пропагандистам «Указание № 13», озаглавленное «Ответ Германии на предательство еврейско-большевистского Кремля», которое предписывало им представлять войну как вынужденную самооборону: «Война ведется не против народов страны большевиков, а против еврейского большевизма и тех, кто его представляет».

В СССР, по сути, только начинавшем выходить из состояния «обострения классовой борьбы», еще не оправившемся от потрясений, вызванных коллективизацией, массовыми репрессиями, существовала определенная часть не только населения, но и партийно-государственной элиты, недовольная экономической и социальной политикой Сталина. Некоторые из этих людей допускали, что с приходом немцев «хуже не будет»: германцы, дескать, «простых людей бить не будут», они только избавят страну «от евреев и коммунистов», покарают воинствующих атеистов — «врагов самого Бога», а к нуждам верующих будут относиться с пониманием. Отражая эти настроения в крайне преувеличенном виде, А. Солженицын позднее писал: «Прогремело 22 июня 1941 года… и все взрослое население, и притом всех основных наций Советского Союза, задышало в нетерпеливом ожидании: ну, пришел конец нашим паразитам! Теперь-то вот скоро освободимся». Давали о себе знать и прозападнические настроения части советской интеллигенции. Некоторым казалось, что «при нашей военно-технической отсталости нам одним сломать гитлеровскую налаженную и испытанную военную машину, пожалуй, не под силу, что на какой-то срок нами могут завладеть варяги — англичане и американцы — и навести в стране политический и экономический порядок».

Однако предатели и разного рода коллаборационисты не имели шансов привлечь на свою сторону основную массу народа, противопоставить его руководству страны и оказать серьезное влияние на исход войны. Подлинное состояние страны и ее армии хорошо выразил один из попавших в немецкий плен и с достоинством державшийся генерал-лейтенант И.Н. Музыченко: «Когда дело касается судьбы России, русские будут сражаться — потеря территории ничего не означает, и указывать на недостатки режима бессмысленно». Репрессии ужесточившегося в годы войны режима не прекращались, но характер их изменился. На первое место при этом вышли мотивы измены, коллаборационизма, национал-сепаратизма. (Одними только особыми отделами НКВД, а с апреля 1943 г. созданным на их основе Главным управлением контрразведки Смерш во главе с B.C. Абакумовым за период с июля 1941 по май 1946 г. были арестованы около 700 тыс. человек, из них 70 тыс. расстреляны.)