Александр Вдовин - СССР. История великой державы (1922–1991 гг.)

Ускорение получила угледобыча. Развернуты были два комплекса по добыче угля открытым способом: в Казахстане — Павлодарско-Экибастузский топливно-энергетический, в Красноярском крае — Канско-Ачинский. Здесь добывался самый дешевый уголь страны.

В целях активизации развития экономики Сибири и Дальнего Востока в 1974 г. было возобновлено строительство Байкало-Амурской магистрали: первая попытка ее создания предпринималась накануне Великой Отечественной войны. Строительство магистрали длиной более 3 тыс. км в основном завершено в 1984 г.

Руководство страны максимально использовало естественное преимущество СССР перед другими странами — колоссальные природные богатства. Однако экстенсивное развитие экономики сдерживало развитие наукоемких отраслей, которые определяли научно-технический прогресс, — электроники, кибернетики, робототехники, биотехнологии. Расширение продажи нефти и газа в страны Запада давало валюту, на которую закупалось недостающее зерно, высокотехнологичное оборудование.

В области сельского хозяйства в 1970-е гг. упор делался на агропромышленную интеграцию, объединение сельского хозяйства с отраслями, которые его обслуживают (промышленность, транспорт, торговля, строительство). Такая интеграция рассматривалась как главное направление сращивания двух форм собственности — государственной и кооперативно-колхозной. Развернуты были большие работы по мелиорации сельскохозяйственных земель. Строились грандиозные каналы (Большой Ставропольский, Северо-Крымский, Каракумский) и системы для обводнения и орошения. В 1974 г. ЦК партии и союзное правительство приняли совместное постановление «О мерах по дальнейшему развитию сельского хозяйства Нечерноземной зоны РСФСР».

Программа подъема Нечерноземья была рассчитана на 15 лет и предполагала резкое увеличение капиталовложений в социально-экономическое развитие 29 областей и республик России. Средства выделялись, но существенного улучшения ситуации в деревне не наступало. Деньги шли на «широкую мелиорацию земель», «комплексную механизацию и химизацию»; социальная сфера недопустимо недооценивалась. Более того, она усугублялась массовой ликвидацией «неперспективных» деревень, якобы препятствующих развитию агропромышленной интеграции и концентрации сельскохозяйственного производства. Численность сельских поселений, по данным переписей населения 1959 и 1979 гг., сократилась с 294 тыс. до 177 тыс. Это означает, что количество деревень уменьшалось на 16 каждый день. Для исконного центра Московской Руси это было настоящим бедствием.

Бичом народного хозяйства оставались отвлечение на «шефскую помощь» селу во время уборочной страды до 20 % всего активного населения страны, огромные, до 30–40 %, потери урожая, неразвитость сферы переработки сельскохозяйственной продукции. Сельское хозяйство все меньше справлялось с задачами продовольственного снабжения страны. С 1970-х гг. в разряд дефицита все чаще попадали мясо, колбасы, а в ряде районов сыры и молочные продукты.

Вместе с тем, несмотря на все противоречия экономического развития на этапе раннего «развитого социализма», экономический потенциал, созданный за 8-ю и 9-ю пятилетки (1966–1975), оказался равен потенциалу, на создание которого в стране ушли предыдущие полвека. Если в 1922 г. доля СССР в мировом промышленном производстве составляла 1 %, то в 1975 г. она выросла до 12,6 %.

Победа директивной экономики.Победе директивной экономики над ростками реформ способствовала холодная война. Соревнование с США и странами НАТО, а также с Китаем в области наращивания военного потенциала вело к милитаризации народного хозяйства СССР. Военные расходы поглощали десятую часть валового национального продукта. По заказам ВПК работала значительная часть машиностроительных заводов страны. «Оборонка» снижала возможности интенсификации «гражданского» производства, примиряла с нерациональным расходованием сырья, электроэнергии, экстенсивным капитальным строительством, растущей диспропорцией в развитии отраслей народного хозяйства. Значительных средств требовала Советская Армия, увеличившаяся за 1965–1977 гг. с 3,68 до 4,19 млн военнослужащих (для сравнения: состав армии США уменьшен за эти годы с 3,5 до 2,06 млн).

Замедление темпов роста экономики отражалось на социальных программах и уровне благосостояния советских людей. При росте в 1960–1970-е гг. национального дохода в 3,2 раза реальные доходы населения выросли лишь в 2,3 раза. С середины 1960-х гг. замедлились темпы жилищного строительства. С 1956 г. не изменялось законодательство о пенсиях, а число пенсионеров в СССР выросло с 32 млн (1966) до 46 млн (1977). Усиливавшаяся уравниловка в оплате квалифицированного и неквалифицированного труда вела к падению престижа интеллектуальных профессий (инженер, учитель, врач и др.). Постоянно увеличивавшийся с начала 1970-х гг. разрыв между объемом и товарным покрытием денежной массы привел к товарному голоду, который поначалу распространялся на особо престижные товары и предметы длительного пользования, а с годами затронул практически всю сферу товаров и услуг.

Проблемы «новой общности».«Монолитность» советского народа как новой исторической общности людей, в отличие от пропагандистских клише, отнюдь не была таковой из-за экономического неравенства республик. ( См. таблицу 10). Уровни их развития были сближены (соотношение между максимальным и минимальным уровнями промышленного развития районов в 1932 г. выражалось как 32:1, в 1962 г. — 4:1, в 1968 г. — 1,8:1), но не одинаковы. Различался и вклад республик в развитие страны. По официальной статистике, республики СССР в 1975 г. могли оставить собранный на их территории налог с оборота в следующих долях (в%):

Темпы капитальных вложений в экономику союзных республик в 2–4 раза превышали аналогичные показатели для России. Вместе с тем за ее пределами были сильны настроения, что именно Россия и русские виноваты в экономических проблемах республик. Тревожным проявлением таких настроений стали взрывы в Москве в январе 1977 г., организованные армянскими националистами.

Период позднего «развитого социализма» приходится на годы 11 и 12-й пятилеток, отличающихся наименьшими за всю историю СССР темпами экономического развития. ( См. таблицу 5). Одним из главных событий этого периода было принятие третьей Конституции СССР, часто называвшейся «Конституцией развитого социализма». По жестокой иронии истории завершение разработки и введение в действие нового основного закона страны пришлись на время, когда социализм утратил способности к динамичному развитию.