Дмитрий Галковский - Николай Ленин. Сто лет после революции. 2331 отрывок из произведений и писем с комментариями [publisher: SelfPub]

Фактов у сплетников нет никаких. Кумушки кружка Цедербаума НЕСПОСОБНЫ К ОРГАНИЗОВАННОМУ действию: созвать ту или иную коллегию, собрать сведения, имеющие политический интерес или значение, проверить, проанализировать, обдумать вместе, вынести формальное, ответственное, дающее указание пролетариату, решение. Кумушки на это неспособны.

Зато болтать и сплетничать, ходить к Цедербауму (или к подобным ему грязным клеветникам) или от Цедербаума и подогревать тёмные слухи, ловить и передавать дальше намеки, – о, интеллигентские кумушки такие мастера на это! Кто видел хоть раз в жизни эту среду сплетничающих интеллигентских кумушек, тот наверное (если он сам не кумушка) сохранит на всю жизнь отвращение к этим мерзостным существам. Каждому своё. У каждого общественного слоя свои «манеры жизни», свои привычки, свои склонности. У каждого насекомого свое оружие борьбы: есть насекомые, борющиеся выделением вонючей жидкости. <���…>

Организованные рабочие-марксисты сразу по первым же статьям «Нашей Рабочей Газеты» узнали этих кумушек и сразу оценили их совершенно правильно: «грязная клевета», «с презрением пройти мимо». Ни тени доверия к «слухам» Цедербаума и Гурвича, твёрдое решение не обращать на них внимания, не придавать им значения. <���…> ВСЕХ ликвидаторов вообще мы не имеем оснований обвинять и клеймить публично за грязную клевету, но именно Цедербаум и Гурвич в течение 10-ти лет, начиная с их попытки сорвать волю второго (1903 года) съезда партии, доказали многократно свою «манеру» бороться инсинуациями и грязной клеветой. <���…> Совсем неопытных или совсем не умеющих думать людей клеветники пытались сбить с толку «благовидным» требованием «неофициального» суда; мы-де ничего вполне определённого не знаем, мы никого не обвиняем, слухи «недостаточны» для обвинения, они достаточны лишь для «расследования»! Но именно тут-то как раз и заключается весь, юридически выражаясь, «состав» грязной клеветы, что люди пускают в печать тёмные, анонимные слухи, не будучи в состоянии привести ни единого ручательства ни от единого честного гражданина, ни от единого солидного, ответственного демократического учреждения ЗА СЕРЬЁЗНОСТЬ этих слухов!

В этом же весь гвоздь дела. Цедербаум и Гурвич – давно известные, многократно разоблачённые клеветники. Десятки раз говорилось об этом в зарубежной печати. <���…> И после этого Цедербаум и Гурвич хотят, чтобы по ИХ почину, по ИХ клеветническому выступлению, мы согласились производить расследование С УЧАСТИЕМ тех группок, которые покрывают Цедербаума и Гурвича!!! Это – верх наглости со стороны клеветников и верх нелепости. Ни единому словечку Цедербаума и Гурвича мы НЕ ВЕРИМ. Ни на какие «расследования» тёмных слухов С УЧАСТИЕМ ликвидаторов и помогающих им группок МЫ НЕ ПОЙДЁМ. Ибо это значило бы ПОКРЫТЬ преступление Цедербаума и Гурвича, а мы раскроем его до конца перед рабочим классом.

Когда Цедербаум и Гурвич плюс их прикрыватели, бундовцы, Чхеидзе и Ко, «августовцы» и т. п., прямо или косвенно призывают нас к совместному с ними «расследованию», мы им отвечаем: Цедербауму и Гурвичу мы не верим. Честными гражданами мы их не считаем. С ними считаться мы будем, как с низкими клеветниками, только так, а не иначе. Пусть прикрыватели Цедербаума и Гурвича или слабонервные интеллигенты, верящие «слухам» этих господ, охают и ахают при мысли о буржуазном суде. Нас этим не запугаешь. Против шантажистов мы ВСЕГДА И БЕЗУСЛОВНО за буржуазную легальность буржуазного суда. Когда человек говорит: дайте 100 руб., иначе я разоблачу, что вы обманываете жену и живете с NN, – это уголовный шантаж. Мы за буржуазный суд в этом случае.

(июнь)

834

По поводу «взбучки», которую задали Алексинскому, я парижанам ничего не писал и не хочу писать. Но… просмотрели ли вы газетную вырезку, которую я вам послал? Крыленко был неправ: он помогал Алексинскому, который будет теперь играть роль «жертвы». Это ясно. Бойкот и общая резолюция. Это хорошо. Взбучка – плохо: теперь ВСЕ сторонние будут против Крыленко. И «нравы» в эмиграции могут стать совершенно хулиганскими, если драка станет общей… Резолюции, бойкот – это единственно подходящие меры.

(Письмо Арманд, ранее 6 июля)

835

Никогда, никогда я не писал, что я ценю только трёх женщин. Никогда!! Я писал, что самая моя безграничная дружба, абсолютное уважение посвящены только 2−3 женщинам. Это совсем другая, совсем-совсем другая вещь. Надеюсь, мы увидимся здесь после съезда и поговорим об этом. Пожалуйста, привези, когда приедешь (то есть привези с собой) все наши письма (посылать их заказным сюда неудобно: заказное письмо может быть весьма легко вскрыто друзьями). И так далее… Пожалуйста, привези все письма сама, и мы поговорим об этом.

(То же)

836

Я уверен, что ты из числа тех людей, кои развёртываются, крепнут, становятся сильнее и смелее, когда они одни на ответственном посту, – и посему упорно НЕ ВЕРЮ пессимистам, то есть говорящим, что ты… едва ли… Вздор и вздор! Не верю! Превосходно ты сладишь! Прекрасным языком твёрдо их всех расшибёшь, а Вандервельду не позволишь обрывать и кричать. (В случае чего протест формальный ко ВСЕМУ Исполнительному комитету и угроза уйти + письменный протест всей делегации).

Доклад тебе должны дать. Ты скажешь, что просишь его и ИМЕЕШЬ точные практические ПРЕДЛОЖЕНИЯ. Что может быть практичнее и деловитее? Мы свои – вы свои, там видно будет. Или примем общее или доложим, де, своим съездам, МЫ СЪЕЗДУ СВОЕЙ ПАРТИИ. (А на деле, ясно, мы РОВНО НИЧЕГО не примем.)

Гвоздь, по-моему, – доказать, что только мы партия (там блок-фикция или группки), только мы рабочая (там буржуазия, дающая деньги и одобряющая), только мы БОЛЬШИНСТВО, 4/5.

Это раз. А второе: объяснить ПОПУЛЯРНЕЕ (я бы это абсолютно не сумел без языка, а ты сумеешь), что ОК = фикция. Реальность, прикрываемая ею, ТОЛЬКО группа ликвидаторов-литераторов в Петербурге. <���…>

Мы исключили в январе 1912 года группу ликвидаторов из партии. Результат? Создали ли они ЛУЧШУЮ партию?? НИКАКОЙ. У них полный распад августовского блока, – помощь буржуазии им – бегство рабочих от них. Либо принимайте наши условия, либо никакого сближения, не говоря уже об объединении. <���…>

На профессиональные союзы и страховые кассы НАЛЕЧЬ посильнее: это архивлияет на европейцев. Мы не позволим ликвидаторам дезорганизовать наше прочное большинство в профсоюзах и страховых кассах!!

О, мне хотелось бы поцеловать тебя тысячу раз, приветствовать тебя и пожелать успехов: я вполне уверен, что ты одержишь победу. <���…>

Если тебе удастся получить первый доклад на 1−2 часа, – это почти всё. Потом остаётся «отбрыкиваться», выуживать «ихние» контрпредложения (по всем 14-ти вопросам) и заявлять: несогласны, внесём на конгресс своей партии. (Ни одного ихнего предложения не примем.)