Маркус Редикер - Корабль рабов

В 1700 г. население Западной и Западной Центральной Африки составляло около 25 млн человек, которые жили в сложной иерархии племен и зависимых сообществ по всему побережью на четыре тысячи миль — от Сенегамбии до Анголы. Мелкие племена не знали государственности, более крупные уже имели классовые различия, самые многочисленные находились в начале формирования классового общества, вожди которых управляли обширной территорией, вели прибыльную торговлю и имели армии. Последний тип часто доминировал над другими, вынуждая соседей платить дань и подчиняться в торговых и военных вопросах, при сохранении местной автономии и контроля за землями и рабочей силой [108].

Рабство было древним и широко распространенным институтом, обычно пополняемым за счет военнопленных и преступников. Работорговля велась в течение многих столетий. С VII до XIX в. более 9 млн душ было отправлено на север Сахары в результате торговых сделок арабских купцов и их исламских союзников в Северной Африке. Эти рабы продавались на крупных коммерческих рынках. Когда туда прибыли европейские работорговцы, они просто влились в уже существующий кругооборот обмена и ничего в нем не изменили [109].

Все же, как писал историк Уолтер Родни, рабство и классовые различия в первую очередь возникали в тех областях Западной Африки, где атлантическая торговля была наиболее интенсивной. Частично причиной становилось стремление капитанов работорговых судов иметь дело с правящими группировками и сильными вождями — людьми, которые могли командовать трудовыми ресурсами и поставлять «товар». Это происходило из-за того, что богатство и силовые элементы (особенно оружие) накапливались этими же людьми в результате этой же торговли. Небольшие племена, которые еще не знали неравенства, могли заниматься и занимались работорговлей, но только для того, чтобы иметь возможность покупать сельскохозяйственные продукты. Крупные племена покупали оружие и порох, превращаясь в сильные централизованные военизированные государства (Асанте, Дагомея, Ойо, нигерийские города-государства — например Конго). Они использовали огнестрельное оружие, чтобы подчинить своих соседей, которые становились источником караванов невольников, продаваемых ради следующей порции мушкетов. В областях, где работорговля была сильно распространена, вокруг продажи людей вырастали целые группы, которые занимались поимкой и транспортировкой рабов. Торговцы превратились в сильную прослойку, управляя таможней, налогами, ценами и потоком пленников. Число рабов и значение рабства как социального института в африканских обществах распространялось вместе с ростом атлантической торговли рабами [110].

К XVIII столетию Португалия, Швеция, Дания, Нидерланды, Франция и Англия — все имели свои сферы влияния и предпочтительные морские торговые порты, но в интересах африканских торговцев обычно было не давать монополию только одной европейской стране, даже при том, что они время от времени имели дела с разными странами одновременно. Торговля на африканском побережье оставалась поэтому относительно открытой и конкурентоспособной, как отмечали британские торговцы, когда они узнали, что после Американской революции африканские торговцы в Аномабу объявили о своем праве продолжать торговать с получившими независимость американцами. Торговля имела свои приливы и отливы — она возрастала после крупных внутренних войн и ослабевала после того, как источники поставки рабов были исчерпаны в результате интенсивной торговли [111].

Работорговля варьировалась в зависимости от районов и торговых партнеров, и она имела две основные формы. Первая — это «торговля в факториях», когда капитаны работорговых кораблей покупали невольников у других европейцев, проживавших в таких районах, как Кейп-Кост на Золотом берегу (теперь Гана); вторая — «торговля на лодках», которая проходила во многих областях, где не было никаких фортов и факторий, и дела зачастую велись на главной палубе невольничьего корабля, после чего каноэ, баркасы и шлюпки переправляли грузы и товары на берег и обратно. Эту торговлю иногда называли «черной торговлей», так как она велась в значительной степени африканскими торговцами, часть из которых была представителями больших торговых государств, другие — небольших групп торговцев. Иногда два типа торговли существовали вместе.

Человек, которого привез на борт торговец из народа малинке, был высокого роста — пять футов и десять дюймов, худощавый, лет около тридцати, его голова и борода были выбриты как у военнопленного. Капитан Стивен Пайк, командовавший судном «Арабелла», купил его, очевидно не посмотрев на руки: если они были грубыми — значит, этот человек привык трудиться. Но у этого человека руки были иными. Имя человека было Хиуб бен Салумена бен Хибрахема, что означало Иов, сын Соломона, сына Абрама [112]. Он был «магометанин», или мусульманин, и, кроме того, был сыном самого высокого священника, или имама, города Бунда около реки Сенегал, в королевстве Фута Джаллон. Он был схвачен, когда пытался продать «двух негров», без сомнения «язычников», чтобы купить бумагу для себя и своих грамотных единоверцев. После того как его пленили, а потом продали, ему удалось разъяснить свое высокое положение капитану Пайку. Капитан решил предложить его отцу выкупить сына, но семья жила далеко и судно скоро уплыло. В Мэриленде Иов привлек внимание одного поверенного, который был впечатлен его знаниями (тот помнил Коран с пятнадцатилетнего возраста) и его высоким социальным статусом: «Мы чувствовали, что он не обычный невольник». Его послали в Англию, где несколько джентльменов объявили сбор денег по подписке и выкупили его на свободу. Он стал знаменитым — его принимали король, королева, герцог Монтегю и многие другие. Через три года после того, как он попал на «Арабеллу», Королевская африканская компания репатриировала столь высокое лицо в Форт-Джеймс в Гамбии, где Иов немедленно купил себе рабыню и двух лошадей. Когда он возвратился к своей семье, его приветствовали «восторгом» и «наводнением из слез». Он узнал, что его отец умер и одна из его жен завязала дружбу с другим человеком, но все пятеро его детей были живы и здоровы. Королевская африканская компания надеялась, что он будет защищать их интересы, когда вернется к себе домой. Он не разочаровал их [113].

Как часть Западной Африки, самой близкой к Европе, Сенегамбия откуда был родом Иов бен Соломон, был территорией, где атлантическая работорговля имела самую длинную историю. Простираясь от реки Сенегал на юго-запад вокруг Зеленого мыса, назад на юго-восток к реке Гамбия и еще дальше на юг к реке Казаманс, страна тянулась на протяжении трехсот миль, имея на своей территории три главных водных системы, которые связывали внутренние земли с побережьем. Вдоль берега моря проживало четыре главных группы племени волофов, включая джолофов (родное племя Соломона), которые контролировали торговлю между побережьем и внутренними землями. Большинство вождей этих племен было мусульманами, но многие простые жители по крайней мере до конца XVIII в. оставались язычниками. Дальше, во внутренних землях, жило говорившее на языке манде племя малинке, также мусульмане; кроме них в центре Сенегальского бассейна жил народ фульбе (мусульмане-скотоводы) и в верхней части реки жили серраколы. В глубине обитали бамбара, которые в конце XVII в. были объединены вождем Кадианом из династии Кулубали и превращены в общество воинов-земледельцев. В южно-центральной части жили серверы и, еще дальше на юг, различные группы малинке. Между ними были вкраплены, особенно вдоль побережья, небольшие племена, такие как народ баланте и, недалеко от берега, «островные биджаго» [114].