Леонид Млечин - Кто взорвал Америку?

Но это еще не причина для того, чтобы изгонять и убивать. Причину нашли обладатели научных степеней и званий.

В Антропологическом институте Тюбингенского университета еще до недавнего времени хранилась картотека двадцати тысяч умерщвленных цыган: шестнадцатиметровые стеллажи, уставленные папками с данными обмеров, фотографиями, отпечатками рук и ног, с таблицами и схемами, с перечнем близких и дальних родственников. А также акты расово-генетической экспертизы, заменявшей в нацистские времена судебный приговор.

Вердикт «смертная казнь» выносился не юристами, а немецкими биологами, которые, изучив личное дело, неизменно приходили к выводу: данный экземпляр не только не представляет ценности для общества, но и опасен для него.

Немецкие биологи утверждали, что «цыгане являются продуктом скрещивания рас, причем они преимущественно скрещиваются с уголовными преступниками, что привело к созданию цыганско-воровского люмпен-пролетариата. Мы признали цыган изначально примитивными. Отставание в умственном развитии делает их неспособными к жизни в обществе».

16 декабря 1938 года рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер приказал «зарегистрировать в полиции всех лиц, ведущих цыганский кочевой образ жизни, и проверить их по расово-биологическим признакам».

Выполняя его указание, глава имперской службы безопасности Рейнхард Гейдрих провел в сентябре 1939 года совещание, на котором было решено депортировать всех цыган в концлагеря, создаваемые на территории Польши. Уполномоченный по «окончательному решению еврейского вопроса» оберштурмбаннфюрер СС Адольф Эйхман предложил «прицеплять по нескольку вагонов с цыганами к каждому эшелону с евреями», отправляемыми в концлагеря;

Но имперские железные дороги были перегружены военными перевозками, и службе безопасности приходилось набивать цыганами местные концлагеря или даже создавать новые.

5 июля 1940 года штурмбаннфюрер СС и советник уголовной полиции Зальцбурга докладывал начальству в Берлин:

«Шеф охранной полиции и службы безопасности санкционировал переселение цыган из Остмарка (так немцы именовали Австрию после ее присоединения к рейху. — Л. М.). Для лучшего и безостановочного исполнения приказа я намереваюсь заранее собрать всех цыган в сборном лагере в Зальцбурге, иначе может быть упущена благоприятная возможность избавиться от них в обозримом будущем».

Согнанные сюда цыгане сами построили себе лагерь на заболоченном лугу зальцбургского предместья Максглан: поставили бараки, здание для охраны, две сторожевые вышки, обнесли территорию колючей проволокой…

Однажды в лагере появилась Лени Рифеншталь — знаменитая актриса и еще более знаменитый режиссер. Она ставила фильмы и снималась в них. В том году она решила экранизировать оперу д’Альбера с романтическим сюжетом. Прекрасная танцовщица оказывается во власти жестокого властителя, который угнетает местных крестьян.

Танцовщицу играла сами Лени Рифеншталь. А кто же исполнит роли испанских крестьян, графа, челяди? Кинематограф способен справиться с любыми проблемами, используя грим, костюмы, декорации.’ Фильм будут смотреть не этнографы, а обычные люди. Но Лени Рифеншталь никогда не добилась бы успеха, если бы шла хожеными тропами… Испанцев сыграют цыгане, решает она.

Любому режиссеру в любой стране такие массовки обошлись бы недешево: надо собрать достаточное количество цыган, уговорить их сниматься и переехать на место съемок, всем хорошо заплатить. Любому, но не Лени Рифеншталь.

Перед ней в Третьем рейхе были открыты любые двери. После фильмов о партийном съезде «Триумф воли» и об Олимпиаде 1936 года в Берлине она ни в чем не встречает отказа. Партия высоко ценит художников, руководствующихся в своем искусстве идеалами партийности и народности.

Рифеншталь приступает к съемкам в 1940 году. Съемки продолжаются несколько лет. Уже идет кровавая война с Россией, но партия не забывает о Рифеншталь.

В списке оборонных работ на 1942 год значится и художественный фильм «Низменность» режиссера Рифеншталь, «производство которого осуществляется по заказу фюрера и при поддержке имперского министерства народного просвещения и пропаганды».

С разрешения Главного управления имперской безопасности в сопровождении эсэсовцев Лени Рифеншталь отправляется в концлагерь для цыган Максглан. Всех заключенных выстроили, и Лени Рифеншталь отобрала себе статистов.

Съемки и монтаж ленты продолжались всю войну. Увлеченная работой, Рифеншталь стремилась к художественному совершенству. Она вновь и вновь объясняла цыганам из концлагеря, как именно следует изображать счастливую жизнь испанских крестьян.

Один цыганский юноша "из числа тех, кто особенно долго снимался, посмел обратиться к ней за помощью:

— Наша семья пользуется хорошей репутацией. Никто из нас не был судим. Может быть, вы сможете как-то помочь нам?

Лени Рифеншталь думала только о фильме и легко согласилась помочь:

— Конечно, я попытаюсь освободить всю вашу семью или, как минимум, отправить в Берлин.

Но съемки закончились. Цыган, которые недолго побыли испанцами, вернули в концлагерь. В мае 1943 года рекомендацией оберштурмбаннфюрера СС Эйхмана наконец воспользовались. Лагерь Максглан закрыли, цыган отправили в Освенцим, лагерь уничтожения.

— У меня особая любовь к цыганам, — скажет позднее Лени Рифеншталь, довольная своим фильмом. — Я всегда оказывала им особое предпочтение. Бог тому свидетель.

Есть и другие свидетели. В Освенцим, как и на съемки к Рифеншталь, цыган отправляли семьями. Из тех, кто снимался в ее фильме, почти никто не выжил.

Остался жив только тот цыганский юноша, который обратился в свое время к Рифеншталь с просьбой о помощи. Один из всей семьи, приобщившейся к киноискусству.

Через много лет после войны он рассказал, что все, кто снимался у Рифеншталь, ждали от нее помощи. Ничего они не дождались. Лени Рифеншталь была не только режиссером, но и образцовым носителем германского национального сознания.

Это очень счастливая женщина — здоровье и правильный образ жизни позволили ей дожить до девяноста восьми лет и удостоиться премии на кинофестивале в городе, который, когда он назывался Ленинградом, больше других пострадал от ее друзей-нацистов. Причем эта премия была ей вручена в нашей стране 22 июня 2001 года, словно в насмешку над чувствами людей, которые еще не забыли войну.

Сама Лени Рифеншталь говорила, что это самая дорогая для нее награда, что она «ошеломлена» приемом, который ей оказали в России. Это верно. После 1945 года этой женщине порядочные люди не подавали руки и уж тем более нигде в Европе ее не встречали так восторженно, с таким пиететом, как в Питере, пережившем блокаду…