Олег Ивик - Троя: Пять тысяч лет реальности и мифа

Зато кладбище в заливе Бесика по времени совпадает со слоем VIi — слоем Троянской войны. Если Корфманн прав, то это может быть кладбищем павших ахейских воинов. Часть покойников были кремированы, что совпадает с описанием похорон Патрокла у Гомера. Найденные здесь предметы — например, пять микенских печатей — тоже никак не исключают эту гипотезу. {425} 425 О некрополе Бесика-тепе подробно см.: Korfmann . Beşik tepe. С. 20 и сл.

Подсчитано, что для размещения описанного у Гомера ахейского войска вместе с кораблями требовались полторы квадратные мили. {426} 426 Kraft et al . Geology. С. 29. На берегах залива Бесика столько места найдется с трудом. Но об этом же говорит и Гомер:

Стоит отдельно упомянуть (и развенчать) еще одну теорию расположения ахейской гавани. Некоторые ученые считали, что она находилась на месте сегодняшней равнины Кесик — равнина эта некогда была заполнена водой, а Сигейский кряж, отделяющий ее от Эгейского моря, прорезан искусственным проходом. Предполагалось, что этот проход был судоходен или же здесь существовала переволока, а сами корабли стояли в бухте Кесик — части Троянской бухты. При этом, даже если сама Троянская бухта и не была судоходна, корабли могли пользоваться «Кесикским проходом» и выходить в Эгейское море. {428} 428 Zangger . Some Open Questions. С. 322. Мы уже упоминали эту теорию, когда говорили о возможном расположении троянской гавани в дни расцвета торговли на Геллеспонте. Недавние палеогеографические исследования показали, что даже во времена Трои-II бухта Кесик не годилась для судовой стоянки. А ко времени Троянской войны она практически высохла. Когда-то здесь действительно существовало небольшое поселение, но оно датируется эпохой неолита и не может иметь отношения к стоянке ахейцев. {429} 429 Kayan . Kesik plain.

Ахейцы не осаждали Трою в полном смысле слова. Почему они этого не сделали — не вполне понятно. К берегам Троады пришли 1186 кораблей; «Список кораблей» в «Илиаде» называет суда вместимостью от 50 до 120 воинов. {430} 430 Hom., Il., II.484–760. Таким образом, армия Агамемнона насчитывала около ста тысяч человек. Этого было более чем достаточно, чтобы надежно перекрыть ведущие в город дороги, отрезав Трою от снабжения и от помощи союзников. Агамемнон говорил:

Вспомним, что, по мнению археологов, в Трое-VI проживало от десяти до двадцати тысяч человек. Это вполне согласуется с информацией, которую приводит Гомер. Правда, эпические поэты, равно как и древние историки, часто преувеличивали численность армий. Остается только предположить, что в реальности численность ахейского войска была такова, что обеспечить и осаду города, и защиту корабельной стоянки воины Агамемнона не могли. Поэтому они разбили свой лагерь на берегах бухты, вблизи вытащенных на сушу кораблей, и занимались набегами на земли Троады. Что же касается самой Трои, город был открыт для входа и для завоза продовольствия. Правда, его, вероятно, приходилось закупать и завозить издалека. На десятом году войны Гектор говорит:

Тем не менее от голода троянцы не страдали, и Приам задавал пиры в честь входящих в город союзников {433} 433 Qu. Smirn., I.88–90. — их приходу ахейцы тоже почему-то не препятствовали. Гектор на десятом году войны упоминает, что его супруга Андромаха кормит его боевых коней «сладкой пшеницей» и добавляет им в воду вино {434} 434 Hom., Il., VIII. 188–189. — и то и другое не слишком типично для осажденного города.

Как ни странно, некоторые проблемы со снабжением были не у троянцев, а у ахейцев. Фукидид упоминает, что «трудности добывать пищу заставили их заняться обработкой земли на Херсонесе» {435} 435 Thuc., I.11. (совр. полуостров Галлиполи; не путать с Херсонесом Таврическим в Крыму). Известно также, что ахейцы закупали продовольствие, в частности, Одиссей был послан во Фракию за пшеницей. Правда, он вернулся ни с чем, заявив, что достать ее невозможно и что «сам Паламед, если бы за ней отправился, не смог бы ничего привезти». Паламед, наряду с Одиссеем, считался у ахейцев самым хитроумным — напомним, что именно он сумел разоблачить хитрость Одиссея, когда тот пытался отказаться от участия в войне. Теперь Паламед, в свою очередь, отплыл во Фракию и оказался гораздо более удачлив — он «привез огромное количество зерна». {436} 436 Myth. Vat. I, 1.35.

Одиссей, который и раньше имел зуб на Паламеда, был посрамлен и решил погубить товарища по оружию. Он спрятал в его шатре золото и дал пленному троянцу «подложное письмо от имени Приама к Паламеду, в котором тот благодарил его за измену и упоминал о тайно посланном ему золоте». Пленника Одиссей велел убить, а найденное при нем письмо было доставлено в ахейский лагерь и зачитано советом вождей. Паламеда заподозрили в измене. Тогда Одиссей, притворяясь защитником Паламеда, предложил обыскать его шатер, чтобы выяснить, нет ли там троянского золота. Золото было найдено, и безвинный ахейский мудрец был забит камнями по приговору своих товарищей. {437} 437 Myth. Vat. I,1.35; Apollod, Ep.3.8.

О первых девяти годах войны сохранилось мало информации. Обе стороны вели вялотекущие сражения у стен города, но ни одна из сторон не одерживала решающих побед.

Не будучи в силах разгромить Трою, ахейцы успешно грабили окрестные острова и западные земли Анатолии, в чем, в частности, отличился Ахиллес и его мирмидоняне. Сам Ахиллес на десятом году войны говорил: