Кирилл Вертяев - Курдский национализм. История и современность

Последовавшие за этим попытки Кази Мухаммеда добиться согласия на автономный статус Иранского Курдистана в Тегеране также не увенчались успехом. В начале августа 1946 г. оп посетил Тегеран и вел переговоры с премьер-министром Каввамом ас-Салтане, предлагал ему признать курдскую автономию в составе Ирана, но получил отказ. Каввам объяв о введении войск в Азербайджан и Курдистан «для обеспечения свободы выборов в меджлис 15-го созыва», в декабре 1946 года иранцы вступили в Тебриз, а затем начали наступление на Курдистан, судьба Мехабада была предрешена. Среди мехабадского руководства возникли разногласия относительно плана дальнейших действий: Барзани предложил всему правительству уйти в горы и сражаться до последнего. Кази Мухаммед решил остаться, чтобы предотвратить репрессии против населения. В результате, курды, оказавшись один на один с правительственными войсками, потерпели полное решительное поражение. Тегеран утопил в крови это восстание, Кази Мухаммед и многие курдские лидеры были казнены. Их военный руководитель мулла Мустафа Барзани во главе отряда, численностью около 500 человек, смог с боями прорваться к ирано-советской границе, перейти ее и получить временное убежище в Советском Союзе.

Мехабадская республика возникла благодаря исключительным обстоятельствам присутствия советских войск и пала, как только эти обстоятельства прекратили свое действие. Лидер курдов Кази Мухаммед упорно не желал примять предложение о провозглашения курдской государственности и независимости, а выступал лишь за создание автономии в составе Ирана, что явно не отвечало интересам СССР.

Был у поражения КАР и другой международный аспект. Великобритания и США требовали исполнения Советским Союзом своих обязательств и вывода войск из Ирана, так как войска вводились только на время войны с Германией, которая к тому времени закончилась. Президент США Трумэн угрожал не только задействованием контингента сухопутных сил, но и пригрозил сбросить на СССР атомную бомбу. Москва пошла на уступки во избежание вооруженного конфликта, страна была не заинтересована вести военные действия с любой другой крупной державой без восстановления экономического потенциала, во многом утраченного в Великой Отечественной войне и нуждающегося в восстановлении.

Кроме того, в первый послевоенный год дилемму выбора основного вектора дальнейшей политики укрепления своего влияния: в направлении Восточной Европы, оккупированной советскими войсками или в направлении юга, Москва решила в пользу европейского направления. Вывод войск из Ирана был просчитанным стратегическим выбором в пользу усиления влияния в освобожденных от нацизма странах, где буквально через несколько лет были образованы союзные СССР социалистические государства. От активной политики в Иране Советский Союз отказался, жертвами этого решения стали самопровозглашенные республики в иранском Азербайджане и Курдистане.

Причины падения КАР отчасти были связаны и с тем, что Кази Мухаммед, при всем своем курдском национализме, всегда оставался лояльным подданным Ирана, он оказался явно не готов к роли национального лидера, которую его вынудили сыграть обстоятельства. В дополнение к этому, не стоит забывать, что большинство курдского населения в рассматриваемый период не было достаточно сплоченным, сказывалась племенная и клановая разобщенность, полуфеодальные отношения и тесные связи местных вождей с монархическим Тегераном.

Тем не менее, как пример реального построения курдской государственности Мехабадская республика оказала огромное влияние на национальное самосознание курдов. В этом отношении ее роль в курдской истории невозможно переоценить, и не случайно курды ежегодно отмечают годовщину ее создания, несмотря на объективные и субъективные ошибки лидеров и участников этого этапа курдского национально-освободительного движения, оно не было стихийным, а готовилось всем предшествующим периодом. Качественно новый этап борьбы курдов за свои права стал возможен благодаря проникновению освободительных идей в новые слои курдского сообщества, возникавшие в процессе распада традиционной кланово-племенной социальной структуры.

Двойственный характер национального сознания политически активных курдов отчетливо проявился в послевоенный период в Ираке, когда молодое поколение курдских националистов сплотилось вокруг прокоммунистической газеты «Азади», со страниц которой нередко звучали призывы создания единого политического фронта с арабами. Наряду с этим активную агитацию вело и более старое поколение курдских националистов, тесно связанных друг с другом узами племенного родства, которые стремились в условиях Ирака к расширению своих национальных нрав и призывали традиционных феодальных и племенных лидеров к общекурдской солидарности. Особе!в!!осью становления курдского национализма в Ираке в этот период явилось то, что постепенно Сулеймания, цитадель курдского национализма в Ираке, фактически превращалась в центр коммунистической активности всей страны. Связано это было с ростом городского населения, формированием рабочего класса — сезонных рабочих и рабочих на нефтяных месторождениях на фоне сохранения феодально-патриархальных отношений в целом в курдских районах при отсутствии крупного производства промышленности. В этих условиях развитие товарно-денежных отношений ухудшало положение крестьян, так как землевладельцы, стараясь вынести на рынок как можно больше аграрной продукции, усиливали их эксплуатацию. Лозунг «Землю крестьянам!» был весьма популярным среди курдской бедноты как в Ираке, так и в Иране. Созданная в 1934 году Коммунистическая партия Ирака (КПИ) руководствовалась в своей программе единством интересов арабского и курдского рабоче-крестьянского класса и рассматривала политические партии, основанные на принципах этнического партикуляризма, как оппортунистические [356]. Касалось это в первую очередь созданной Муста Барзани и его сторонниками в 1945 г. Демократической партии Курдистана (ДПК), которая опиралась на курдскую интеллигенцию и мелкую буржуазию. Поскольку ее председатель М. Барзани после поражения Мехабадской республики вынужден был бежать в Советский Союз, где получил временное убежище, фактическое руководство партией в Ираке было возложено на адвоката Хамзу Абдуллу и военного офицера Мир Хаджи Ахмеда. ДПК можно было охарактеризовать, как партию левоцентристской ориентации с националистическим (курдским) уклоном.

В 1952 г. генеральным секретарем КПИ стал курд Бахаеддин Нури, а уже через год KПИ и ДПК по совместным спискам участвовали в парламентских выборах в Ираке. Сближение позиций коммунистов и курдских националистов наметилось и в 1956 году, когда на съезде КПИ требования национальных правах курдов были включены в программу иранских коммунистов. При этом налаживались связи курдских политических активистов и с правительством Насера в Египте, где со времен Османской империи проживали представители курдской диаспоры, в том числе и курдской интеллигенции, тесно связанной со становлением и пропагандой курдского национализма. Так, в 1957 каирское радио стало вести передачи на курдском языке [357]. Курдские националистические элиты Ирака последовательно выступали против курса короля Фейсала II по сближению со странами Запада в рамках подписанного в 1955 году Багдадского пакта, поэтому они полностью поддержали военный переворот в стране 14 июля 1958 г., приведший к свержению монархии и установлению республиканского строя, которую возглавил премьер-министр и главнокомандующий армией Абдель Керим Касем. Через 12 дней была принята новая конституция Ирака. В ней, в частности, говорилось, что «курды и арабы рассматриваются как партнеры, а их национальные права в рамках единого Ирака гарантируются конституцией» [358]. Была легализована Демократическая партия Курдистана, при министерстве образования был создан учебно-воспитательный центр по работе в Курдистане, а школах автономного района предусматривалось обучение на курдском языке.