Михаил Крысин - Латышские «лесные братья» и немецкие спецслужбы. 1941—1956

В сентябре 1941 г. оккупационные власти запретили легальную деятельность организации «Перконкруст», как и всех остальных политических партий, заявив, что их деятельность на оккупированных территориях отныне запрещена. Но руководство организации «Перконкруст» предприняло ряд мер к тому, чтобы сохранить кадры и продвинуть на руководящие должности в аппарате самоуправления. Под прикрытием этих аппаратов планировалось продолжить националистическую деятельность, как показал на следствии Э. Пуксис, «чтобы оказывать влияние на массы».

К ноябрю 1941 г. представители организации «Перконкруст» сумели занять ряд руководящих постов в аппарате самоуправления. Целминьш занял должность начальника отдела латвийских добровольцев, Эдмунд Пуксис стал директором департамента культуры и искусства, Эвалд Андерсон — вицедиректором департамента внутренних дел, Арвид Берзиньш — вице-директором статистического управления, Адольф Шилде — помощник руководителя организации Народная помощь (сбор пожертвований и материальных средств для латвийских частей СС), Феликс Рикардс — начальник Латвийской картотеки СД, Янис Озолс — начальник отдела культурных обществ в департаменте культуры и искусств.

О деятельности руководителей организации «Перконкруст» на этих постах Пуксис на допросах в органах госбезопасности показал: «Члены организации “Перконкруст”, находясь на ответственных постах в правительстве и государственных учреждениях, делали все возможное для того, чтобы оказать помощь Германии в борьбе против Советского Союза».

Тем не менее немцы не доверяли перконкрустовцам. Так, например, один из руководителей Восточного министерства Петер Клейст допускал возможность сотрудничества с «Перконкруст» ом лишь с некоторыми оговорками. В частности, он не доверял лидеру «Перконкруста» и даже требовал, чтобы Целминьш, прибывший в Ригу еще до установления там немецкой гражданской администрации, был отправлен назад в Германию. Несмотря на свою откровенную профашистскую направленность, некоторые лидеры «Перконкруста» выдвигали требования, которые были неприемлемы для немецкой администрации. Так, например, в декабре 1941 г. Г. Целминьш «заявлял, что ему поручено сформировать латвийскую добровольческую дивизию, — докладывал фюреру руководитель РСХА Рейнхард Гейдрих. — Особенно широко он вел пропаганду в пользу этого добровольческого легиона в кругах бывших латвийских офицеров, но не очень в этом преуспел» 278. «Перконкруст» и его лидеры были постепенно оттеснены в сторону. Как отмечалось в немецких документах: «“Перконкруст” по-прежнему только старается помочь в сформировании латвийской дивизии и может представлять в крайнем случае лишь культурные интересы, [зато] бывшие члены Крестьянского союза стремятся выработать в своих рядах четкую линию поведения..» 279Идею создания латвийской дивизии немецкие власти считали в то время преждевременной. В результате Целминьш разочаровался в немецкой оккупационной политике. В марте 1944 г. он был арестован гестапо по обвинению в антинемецкой агитации 280.

Конкурент Данкерса и «Перконкруста», Алфред Валдманис, также получил высокий пост в самоуправлении. В ноябре 1941 г. его назначили генеральным директором по вопросам юстиции. Многие в германской администрации противились этому назначению. В их числе был Петер Клейст и представители СД, которые считали, что его прежняя деятельность вызывает серьезное недоверие, однако кандидатуру Валдманиса поддержал генеральный комиссар оккупированной Латвии Отто Дрекслер 281. Благодаря его поддержке Валдманис скоро стал одной из наиболее влиятельных фигур в Латвийском самоуправлении 282.

Руководство СС, разочаровавшись в Целминьше и «Перконкрусте», тоже решило сделать ставку на сторонников Валдманиса, иначе говоря — прогерманскую группу в составе бывшей ульманисовской партии Крестьянский союз. Шеф германской полиции безопасности и СД Гейдрих в очередной своей сводке фюреру отмечал: «С назначением Валдманиса генеральным директором ведомства юстиции эта группа получила преимущество. В то же время ее противники заметно отдалились от немецких властей. Это такие люди, как бывший председатель правления национального банка Кливе, секретарь Крестьянского союза Друва и его второй секретарь Гранткалнс…» 283

Такая поддержка позволила Валдманису восстановить свои былые позиции. Дело в том, что в первые же дни оккупации, в июле 1941 г., латвийские националисты восстановили высшую судебную инстанцию — сенат, верховным прокурором которого стал Валдманис. Однако немцы вскоре упразднили этот орган. Теперь же, когда прежний генеральный директор юстиции Звейниекс подал в отставку, Валдманис был назначен на его место и фактически восстановил свои полномочия 284. В то же время многие посты в самоуправлениях на региональном уровне продолжали занимать все те же люди — отколовшиеся от «группы Валдманиса» представители Крестьянского союза, которые успели «назначить себя» на тот или иной пост еще до установления немецкой гражданской администрации. Лишь позднее самоуправление было очищено от «нежелательных элементов», как того требовали Петер Клейст и СД 285.

В первые дни немецкой оккупации бывшие государственные деятели Латвии, лидеры политических партий и бывшие офицеры латвийской армии пытались сформировать новое латвийское правительство и национальные вооруженные силы.

Начальник немецкой полиции безопасности и СД в «Остланде» бригаденфюрер Ф.В. Шталеккер считал, что и национальных партизан, и силы самообороны следует использовать, прежде всего, для уничтожения евреев и укрепления немецкого оккупационного режима, и был категорически против любых проявлений национальной активности. Поэтому в сентябре 1941 г. деятельность существующих партий была приостановлена «до соответствующего разрешения» немецких генеральных комиссаров, если те сочтут их достаточно лояльными по отношению к новому порядку 286. В сфере пропаганды было решено закрыть большинство редакций газет, сохранив лишь столько, «сколько это необходимо, чтобы избежать пустых сообщений… которые в политическом смысле не служат делу». Последнее зависело от числа надежных издателей, редакторов, а также от чиновников в германских органах цензуры. Вопрос об издании немецких газет также решался рейхсминистром по делам оккупированных восточных территорий Розенбергом на основании предложений рейхскомиссаров 287.

Немцы активно использовали националистов в деятельности оккупационной администрации, полиции, силах самообороны, однако все разговоры о независимости Латвии даже под германским протекторатом пресекались, а деятельность националистических организаций находилась под контролем спецслужб.