Тоби Уилкинсон - Древний Египет. Подъем и упадок

Политика мирного сосуществования в этих обстоятельствах вполне могла быть желательным выбором. Но она мало привлекала человека и династию, мечтавшую восстановить былую славу. Для гордых фиванцев власть чужеземцев над любой частью «возлюбленной земли» была проклятием, и Камос выразил свою личную решимость в максимальной прозрачной форме: «Желаю я, — сказал он своим ближайшим сподвижникам, — спасти Египет» [111].

Однако прежде чем «спасение» Египта могло стать действительностью, нужно было разобраться с такими мелочами, как присутствие оккупантов-гиксосов и растущая угроза со стороны кушитов. Правитель страны Куш собрал огромную армию, в том числе солидную конницу, и вряд ли упустил бы случай расширить сферу своей власти. Набеги на пустыню Негев поколением раньше преподали фиванцам ценный урок: только обеспечив безопасность своей южной границы, они могли вступить в борьбу с врагами на севере. Понеся большие потери в войне с гиксосами и не владея новейшими вооружениями, они не могли себе позволить войну сразу на два фронта.

Начать следовало с нейтрализации Куша. И вот, в 1540 году до н. э., всего лишь на второй год своего правления, после нескольких месяцев подготовки, Камос повел свое войско на юг. Первой их задачей было отбить Уават [112]и укрепить его в ожидании прихода кушитов, создав тем самым буферную зону на южном фланге. Фиванцы прошли по слабозаселенной долине к югу от Абу, не встретив, по-видимому, никакого сопротивления. Когда они вышли к подножию Второго порога, впереди замаячила их цель — крепость Буген. Она служила одним из главных военных центров египетской оккупации на протяжении почти всего периода Среднего царства, но в последующие десятилетия Буген быстро пал перед кушитами. Проживавшие в нем египтяне весьма легко переметнулись на их сторону и служили своим нубийским господам столь же ревностно, как прежде — великим царям XII династии. Но как только они завидели немалые силы новой египетской армии на горизонте, то, судя по всему, сразу же без боя капитулировали, вдруг вспомнив о былом подчинении властелину Двух Стран. Камоса встретили как героя-победителя, после чего он занялся восстановлением укреплений Бугена и обеспечением боеспособности гарнизона этого нового форпоста.

Будучи хорошим стратегом, он думал не только о сиюминутных нуждах обороны. На будущее он предусматривал долгосрочную оккупацию Нубии, а потому позаботился восстановить в захваченной области египетскую администрацию. Ни один царь не мог полагаться на шаткую верность комендантов крепостей. Необходимо было найти другой механизм, чтобы обеспечить прямой контроль над покоренными территориями. Камос изобрел систему, которую египтяне впоследствии использовали столетиями для управления Нубией. Он назначил доверенное лицо, Тети, первым «сыном царя», то есть наместником, вице-королем Нубии, с правом управлять от имени царя и с обязанностью отчитываться по всем нубийским делам непосредственно перед своим царственным господином. Когда Тети прочно обосновался в Фарасе, созданной для наместника резиденции, Камос с войском вернулся в Египет, чтобы приготовиться к войне с гиксосами — что было куда более трудной и опасной затеей.

Готовясь к походу на север, Камос учел не только чисто военные, но и психологические моменты. Он рассчитывал, что политика шока и устрашения, направленная против городов Среднего Египта, поддерживавших гиксосов, окажет глубокое воздействие на боевой дух противника, «размягчит его» перед генеральным сражением. По его собственным словам,

«Я направился под парусами вниз по течению, как победитель, дабы изгнать азиатов по велению Амона… мое отважное войско катилось передо мной, подобно пылающему огню» [113] .

Его первой целью был город Нефруси, находившийся на территории гиксосов, к северу от регионального административного центра Хмун (ныне — эль-Ашмунейн). Правителем Нефруси был египтянин Тети, сын Пепи. Если бы войску Камоса удалось образцово расправиться с ним, другие коллаборационисты призадумались бы, а не перейти ли им на египетскую сторону? Заняв позиции под покровом темноты, фиванцы напали на Нефруси с первыми лучами рассвета: «Я налетел на него как сокол… воины мои были подобны львам, уносящим свою добычу» [114]. Без малейшего милосердия Камос наблюдал за разграблением города, а затем приказал стереть его с лица земли. Та же судьба постигла несколько дней спустя селения Хардаи и Першак. Разрушение городов по всему Среднему Египту подорвало гегемонию гиксосов в этом регионе. Фиванцы двинулись дальше.

Затем, по счастливой случайности, в руки Камоса попали сведения, позволившие подкрепить идеологическую базу его похода. Основываясь на богатом опыте фиванцев по части хождения по пустыне и знании троп, накопленном во времена гражданской войны, Камос наладил регулярное патрулирование путей через Западную пустыню; разведчики скрытно следили за всеми передвижениями и докладывали о любых необычных событиях.

Гиксосы со своей стороны также пользовались путями в пустыне для торговли со страной Куш: хоть Фивы и были покорены, отправлять груз нубийского золота по реке, через главный очаг сопротивления, было попросту слишком рискованно. Поэтому дорога между Сако (ныне эль-Кес) в Среднем Египте и кушитской столицей Кермой, между севером и югом, которая шла через оазисы в Западной пустыне, была оживленным трактом, ею пользовались и торговые караваны, и дипломатические миссии. Одному гонцу не повезло — он попался разведчикам Камоса неподалеку от оазиса Джесджес (ныне Бахарийя). Можно легко представить себе ликование фиванцев, когда они обнаружили, что гонец нес письмо от царя гиксосов к новому правителю страны Куш. Содержание по силе воздействия можно было бы приравнять к взрывчатке:

«От руки правителя Авариса.

Аусерра, сын Ра Апопи, приветствует сына владыки Куш!

Почему ты, взойдя на престол, не известил о том меня? Разве ты не заметил, что учинил Египет против меня? Правитель его, Камос… проник на мою территорию, хотя я даже не нападал на него, как он напал на тебя. Он возжаждал эти две страны, мою и твою, и разорил их. Приди на север, не уклоняйся. Смотри, он здесь зажат мною. Никто не встанет на твоем пути в Египет. Помни, я не пропущу его, пока ты не придешь. А затем мы поделим между собою города Египта» [115] .

Несмотря на упрек в том, что кушитский наследник не известил его о приходе к власти, Апопи делает своему нубийскому союзнику чрезвычайно ценный подарок: в обмен на военную поддержку он готов поделиться с ним завоеванной территорией Египта — классический образец принципа «разделяй и властвуй». Итак, худшие опасения фиванцев оказались оправданными. Если бы они не начали действовать, и притом быстро, Египет рисковал погибнуть окончательно.