Борис Поршнев - Загадка «снежного человека» [Современное состояние вопроса о реликтовых гоминоидах]

Примерно к тому же району относится и известие, полученное от видного китайского зоолога проф. Т. X. Шоу (Институт зоологии Академии наук Китая): «Несколько лет тому назад я получил письмо от одного пожилого человека, офицера прежней армии. Однажды, когда он продвигался с войсками по границе провинций Ганьсу и Цинхай, он увидел в лесу дикого человека, который был очень подвижным и быстро скрылся. Он настаивал на том, чтобы были проведены научные исследования того, что он увидел. Однако ничего из предложенного им не было сделано…» (ИМ, III, № 78)

Если бы мы поднялись от этих мест на северо-восток, мы оказались бы в пустыне Алашань, где в 1906 г. проф. Б. Б. Барадийн встретил «алмаса». Но направимся сначала на северо-запад, к южным отрогам Тянь-Шаня. В сообщении генерал-майора П. Ф. Ратова в качестве третьего района обитания «диких людей» в Синьцзяне указана область в южных отрогах восточного Тянь-Шаня, в окрестностях горы Богдо-Ула. Эта гора окружена озерами и колоссальными лесными массивами, а населения здесь никакого нет. Вблизи этих озер, по рассказам, обитают «дикие люди»; в частности, и опрошенные П. Ф. Ратовым китайские военные подтвердили эти сведения (ИМ, III, № 85). К западу от указанного места мы оказываемся в области гор. Ирен-Кабирга и истоков реки Манас, к которым относятся уже приводившиеся выше сведения, начиная от древнекиргизского эпоса «Манас», и кончая записями рассказов очевидцев, произведенными проф. В. А. Хахловым. Попутно следует упомянуть опубликованное в газете «Казахстанская правда» сообщение колхозника П. И. Чумаченко. Согласно его воспоминаниям, в 1914 г, в районе реки Манас казахи поймали в зарослях, якобы по поручению зайсанского уездного начальника, существо, за которым там утвердилось название «дикий человек». От волостного управителя, в дом которого было доставлено это существо, рассказчик узнал следующее. Рост его примерно с подростка 14–15 лет, ступни ног и рук с пальцами, сходными с человеческими, ходит на двух ногах и лишь в редких случаях передвигается на четвереньках. Пойманный был мужского пола, весь обросший шерстью — мелкой, плотной, короткой, серо-синего цвета, похожей на шерсть двух-трехнедельного верблюжонка. Голова и лицо похожи на человеческие, лоб низкий. На ночлег он был привязан веревкой за шею в юрте, но он настолько был несмышленый, что не сумел развязать себе ошейник и убежать. Однако на следующий день было объявлено о войне с Германией, было уже не до «дикого человека», так как он не похож на хищного зверя, а, наоборот, имеет большое сходство с человеком, казахи отвели его обратно на реку Манас и отпустили (ИМ, III, № 84).

Надо оговориться, что точность этих воспоминаний Чумаченко в целом с серьезными основаниями оспаривается проф. В. А. Хахловым, хотя допустимо предполагать, что отдельные детали отражают некоторые действительно имевшие место факты. Во всяком случае, сообщение Чумаченко совершенно второстепенно рядом с тем выдающимся по значению материалом, который был собран и тщательно проанализирован В. А. Хахловым в то же время и в тех же местах. Здесь достаточно напомнить, что речь идет не просто об опросе большого числа казахов, в том числе двух или более непосредственных очевидцев, близко и на протяжении известного времени наблюдавших пойманных «ксы-гыик» («диких людей»). Методика опроса, сравнительно-анатомический анализ, в целом бесспорная зоологическая и антропологическая диагностика, — все это придает материалам В. А. Хахлова первостепенное научное значение, хотя бы с рядом его выводов мы и разошлись. Во всяком случае, именно на наблюдениях казахов, сделанных в северной части Центральной Азии, основана, как видим, одна из самых фундаментальных предварительных работ о проблеме «снежного человека» на территории Китайской Народной Республики.

Двигаясь к востоку, перейдем теперь в пределы Монгольской Народной Республики. Как уже говорилось, здесь главные наблюдения принадлежат школе проф. Жамцарано, в частности, в наши дни — проф. Ринчену. Последний поделился с Комиссией по изучению вопроса о «снежном человеке» своими сборами сведений, которые будут вкратце приведены ниже. Но следует прибавить указание и на сотрудничество других монгольских и советских ученых. В недавнее время сбор сведений и данных о «снежном человеке» на территории МНР начал проводить с присущей ему широкой зоологической эрудицией проф. Г. П. Дементьев. (Доклад о собранных сведениях был прочитан Г. П. Дементьевым на заседании Комиссии по изучению вопроса о «снежном человеке» в декабре 1959 г. В настоящее время эти данные опубликованы проф. Дементьевым совместно с монгольским зоологом проф. Цэвэгмидом: Démentiev G., Zevegmid D. Une note sur l’«Homme des neiges» en Mongolie // La Terre et la Vie. Paris, 1960, № 4, p. 194–199.)

Как уже говорилось, данные Жамцарано и Дорджи Мейрена показали довольно быстрый процесс сокращений области распространения «алмасов» на территории МНР. Данные последнего времени фиксируют три вероятных очага последних встреч с ними: 1) на западе МНР, в аймаке (области) Кобдо; 2) на самом юге МНР, в наименее доступных районах отрогов Монгольского Алтая и пустыне Гоби, 3) на крайнем востоке МНР, в районе р. Халхин-Гол. Из них гобийский, южный очаг представляет тот выдающийся интерес, что здесь записана целая серия показаний о встречах с детенышами «алмасов»; до сих пор мы встретили лишь один район, о котором имеются данные такого рода и который, следовательно, можно было рассматривать как очаг размножения этих существ — юго-западный угол Синьцзяна.

Можно еще встретить, говорит д-р Ринчен, стариков арат из Гоби, видевших следы ног «алмасов», или их очертания в предрассветное время, но все согласны, что в наши дни «алмас» встречается все реже и реже. Судя по единодушным описаниям, «алмасы» имеют несколько сутулую фигуру, ноги чуть согнуты в коленях, а руки длиннее человеческих. Волосы на голове длинные, а тело покрыто редковатой темной шерстью. У самок длинные груди. «Алмасы» не знают употребления огня, орудий и оружия. «Сбор информационного материала о местах все суживающегося обитания алмасов поможет выяснить многое для изучения вопроса о гималайском снежном человеке. Рассказы гобийцев о „саксаульной бабке“ и косматом алмасе так реальны, а показания редких очевидцев так наглядно рисуют нам облик дикого человека, поддерживающего свою жизнь собирательством, что невозможно отрицать существование нашего далекого родича, так отставшего в своем развитии и доживающего последние дни, подобно диким лошадям и диким верблюдам, число которых насчитывается в районах их обитания всего десятками. Подобно дикой лошади „тахи“ и дикому верблюду „хаптагаю“ алмас отступает перед человеком, постепенно осваивающим со своими стадами все большую площадь на просторах Гоби». (Ринчен. Алмас — монгольский родич «снежного человека» // Современная Монголия., 1958, № 5, с. 37–38.)