Майкл Манн - Темная сторона демократии. Объяснение этнических чисток

СЕРБИЯ НАЧИНАЕТ ГРАЖДАНСКУЮ ВОЙНУ И ЭТНИЧЕСКИЕ ЧИСТКИ

Туджман надеялся, что Милошевич пойдет на попятную, хотя сам и не думал складывать оружие, готовясь к возможной войне. В Хорватию контрабандой завозили крупные партии оружия – Туджман готовился воевать всерьез и надолго, если это потребуется. У Милошевича на руках был другой козырь – возможность нанести сокрушительный превентивный удар. В результате массовые беспорядки вылились в гражданскую войну и этнические чистки. В тех районах, где хорваты чувствовали себя в силе, произошла стремительная радикализация. И все же в тот период главным виновником кровопролития было правительство Сербии. В марте 1991 г. Милошевич отказался от Плана А – федерализации – и начал осуществлять План Б – экспансию Сербии на чужие территории. Он неустанно повторял свой девиз «все сербы на одной территории». В основу этого плана была положена милитаризация сербских анклавов в других республиках. В мае 1991 г. руководители Службы безопасности Сербии (SDB), близкие друзья Милошевича, переформатировали свою агентурную сеть в Хорватии в парамилитарные отряды, известные как «Красные береты». Радикальные сербы получили доступ к оружию. Впоследствии оно им пригодится в том числе и для устранения несогласных с ними соотечественников. Вооруженные и окрыленные поддержкой старшего брата, этнические сербы могли теперь держать под контролем свои анклавы, чтобы потом поделиться с Милошевичем плодами будущей победы. Сербский лидер угрожал и военным вторжением, чтобы приструнить Хорватию и Боснию и диктовать им свои условия. Вероятно, что летом того же года Милошевич на всякий случай разработал план операции силами

Югославской народной армии. Это был План В, под кодовым названием RAM – так называемый «рамочный план» (Judah, 1997: 170). После сокрушительного удара Сербия должна была раздвинуть свои границы и очистить новые территории от хорватов и мусульман, что сделало бы их безопасными на вечные времена. Милошевич понимал, что добиться этого можно лишь с помощью устрашающих репрессий и принудительной эмиграции. Далее он собирался договориться с Туджманом о разделе Боснии между Сербией и Хорватией. На Гаагском трибунале Бабич процитировал слова Милошевича о том, что Хорватия вправе покинуть федерацию « после установления новых границ с Сербией ».

Милошевич понимал, что придется пролить кровь, но вряд ли догадывался, в каких чудовищных масштабах это произойдет. Он плохо просчитал свой План В. Во-первых, он переоценил поддержку сербов: в августе 1991 г. опросы показали, что 78% сербов хотят мира любой ценой, 55% заявили, что « не хотят воевать, но если деваться будет некуда, то воевать будут » ( Vreme , 18 нояб. 1991). Войны ждали немногие, и правительство не смогло подготовить к ней народ. Чтобы раздуть дух милитаристского патриотизма нужно и время и специфические условия. Декларации о независимости Словении и Хорватии прогремели, как гром среди ясного неба. Милошевич отдал приказ о мобилизации резервистов, но через несколько дней стало ясно, что сербы уклоняются от призыва. На повестки откликнулось не более 50% призывников, возможно, чуть больше 30%. Лишь 15-20% призванных в Белграде и Воеводине явились в военкоматы. На демонстрации выходили женщины, матери, протестующие против мобилизации своих сыновей (Gordy, 1999: 126; Vreme , 30 сент. 1991; Zabka, 1994: 41). Какие бы опасения не томили сербов, свыше половины из них не желали отдавать жизнь на войне.

Поскольку на всех сербов надежды не было, Милошевич обратился к двум основным группам поддержки. Первой была государственная партия, на самом деле – две партии (подробности см.: Williams & Cigar, 1996). Крупнейшей из них была СПС Милошевича, 50 тысяч ее членов занимали ключевые позиции в государственном управлении и национализированной промышленности, необходимых для ведения войны. Союзником СПС была лишь одна партия, в которую было позволено вступать государственным служащим – SK-PJ, партия коммунистической ориентации, которую волею судеб возглавляла жена Милошевича Мирья- на. Семейный тандем был важен для офицерского корпуса ЮНА и для руководителей государственных предприятий, которым предстояло субсидировать эту авантюру. Опровергая обвинения в том, что он расхищал государственные средства для личного обогащения, Милошевич утверждал, что эти деньги пошли на поддержку сторонников Сербии в Боснии и Хорватии. Его адвокат заявил: « И по сей день на эти средства содержится армия Республики Сербской » ( Los Angeles Times , 3 апр. 2001). На суде прямое участие Милошевича в этих финансовых операциях подтвердил эксперт Торкильдсен.

Милошевич многое держал в тайне, считая, что большая часть народа и некоторые государственные лица его действий не одобрят. Большинство федеральных чиновников не были посвящены в эту затею. Главным каналом было Министерство внутренних дел, через него шло развертывание и финансирование «Красных беретов». Некоторые генералы ЮНА были допущены к проводимой операции, с ними обсуждались ее технические детали. Впоследствии война укрепила позиции Милошевича как лидера государства. Две трети аппарата МВД были отправлены в досрочную отставку. В октябре 1992 г. полиция безопасности Сербии захватила все отделения МВД. Два министерства слились в одно суперведомство, в распоряжении которого были три дивизии, 35 тысяч сотрудников полиции безопасности и, по сути, целая частная армия.

И вся Югославия не была ни тоталитарным, ни даже чрезмерно бюрократизированным государством. Парламент оставался непокорным, оппозиционная пресса не склоняла головы, администрация и армия были расколоты. Vreme постоянно публиковало информацию о фракционной борьбе в армейском Верховном командовании, хотя увольнения, отставки и перестановки постепенно укрепляли единство в его рядах. В парламенте Милошевич опирался на неустойчивую партийную коалицию. В 1992 г. выборы принесли ему лишь 29% голосов избирателей и 40% мест в парламенте. Чтобы завоевать большинство, лидер страны был даже вынужден блокироваться с ультранационалистической Сербской радикальной партией Ше- шеля. На выборах 1993 г. под давлением США Милошевич поддержал план Вэнса – Оуэна и оставил на произвол судьбы боснийских сербов. Потеряв поддержку Шешеля и не имея сильных конкурентов среди центристов, он начал играть роль миротворца. Поддержка избирателей выросла до 37%, а число парламентских голосов возросло до 49%. Используя административный ресурс, Милошевич купил голоса нескольких оппозиционных депутатов (Gordy, 1999: 43-51). Лавируя и играя на противоречиях между политическими соперниками, он не склонялся под ударами и продержался у власти до 2000 г.