Йен Уортингтон - Филипп II Македонский

Кроме того, ситуация усугублялась появлением двух претендентов на престол. Афиняне, в свое время (в 429 году) уже вмешивавшиеся в борьбу за македонскую корону, теперь поддержали некоего Аргея. Может быть, это тот же человек, который был провозглашен царем в 380-х годах при поддержке иллирийцев и Халкидского союза. Афиняне были заинтересованы не столько в том, чтобы установить контроль над Македонией, сколько в восстановлении власти над своей бывшей колонией Амфиполем во Фракии (отпавшей в 427 году). Пердикка предлагал Амфиполю военную помощь, однако какую форму приняла эта помощь — был ли поставлен в Амфиполе македонский гарнизон или же македонские воины лишь пополнили число местных защитников, — неизвестно. Когда разошлись вести о смерти Пердикки, афиняне послали Аргея на север в сопровождении собственных войск (3 тысячи человек) и наемников под командой Мантия. Они высадились в Мефоне на берегу Фермейского залива в 32 км от Пеллы и Эг.

Вторым претендентом, представлявшим собой реальную угрозу, был некий Павсаний, которого, вероятнее всего, поддерживал Берисад, царь Фракии. Возможно, именно Павсаний нанес поражение Пердикке III в 368 году, опять-таки при помощи Халкидского союза, и был изгнан афинским полководцем Ификратом. Мы не знаем, пользовался ли он и на сей раз поддержкой халкидцев, однако такую возможность нельзя сбрасывать со счетов. В любом случае, этот претендент двинулся к Пелле с северо-востока.

Согласно Юстину, наследник престола Аминта был еще ребенком ( parvulus ). [87] Юстин 7.5.8. Сколько ему было лет, неизвестно, [ 4 Диодор 16.95.1–2. 88] 88 Ellis, Philip II, р. 47. но это и не имеет особого значения. Поэтому Филипп, дядя Аминты, которому исполнилось 23 года, вполне мог ожидать, что его изберут регентом до совершеннолетия племянника. Но этого не случилось. Приняв во внимание опасности, угрожавшие стране, народное собрание неожиданно проигнорировало права Аминты и избрало Филиппа не регентом, а царем, принеся ему клятву верности. [89] См. обсуждение в книге Griffith, Macedonia 2, рр. 208–10. Только Юстин приводит другие сведения: «Поэтому Филипп долгое время правил не как царь, а как опекун ребенка. Но когда стране стали грозить все более страшные войны, а ждать, пока подрастет дитя, было бы слишком долго, Филипп под давлением народа принял царскую власть». [90] Юстин 7.5.9–10; см. далее М. В. Hatzopoulos, 'The Oleveni Inscription and the Dates of Philip II's Reign, в книге W. L. Adams and E. N. Borza (eds), Philip II, Alexander the Great, and the Macedonian Heritage (Lanham, MD: 1982), p. 42.

Тем не менее в пользу версии о регентстве можно привести отрывок из сочинения биографа-перипатетика Сатира (III век до н. э.), который говорит, что Филипп царствовал 22 года. По этим подсчетам получается, что он был 2 года регентом и стал царем в 357 году. [91] Сатир в пересказе Афинея 13. 557b, ср. Tronson, 'Satyrus the Peripatetic', pp. 120–1. Юстин сообщает, что Филипп был регентом «долгое время» ( diu ): можно ли считать два года «долгим временем»? На самом деле предположение о регентстве совершенно невероятно, учитывая опасности, грозившие Македонии в 359 году. Согласно источникам, Филипп преодолел их в одиночку. [92] Доводы см. у J. R. Ellis, 'The Security of the Macedonian Throne under Philip II, Ancient Macedonia I (Institute for Balkan Studies, Thessaloniki: 1970), pp. 68–75; cp. Ellis, Philip II, pp. 46–7, Griffith, Macedonia 2, pp. 208–9 и 702–4, Cawkwell, Philip, pp. 27–8, Buckler, Aegean Greece, p. 387 n. 3. Этот взгляд до сих пор разделяется некоторыми учеными, например, Hammond, Philip, рр. 23–4 и Tronson, 'Satyrus the Peripatetic', pp. 120–1. Кроме того, Диодор в рассказе о воцарении Филиппа ничего не говорит о регентстве. [93] Диодор 16.1.3. Достоверность сведений Юстина также сомнительна, поскольку он утверждает, что Пердикка не пал в сражении, а погиб от руки убийцы. Эту информацию не подтверждает ни один античный источник, и в данном случае Юстин, очевидно, ошибся. Наконец, биографические данные Сатира также пестрят ошибками, а сам он склонен к риторическим прикрасам, и оба эти факта не добавляют достоверности его высказываниям. [94] Он путает порядок жен Филиппа (см. с. 232 с переводом отрывка из Сатира), и A. S. Riginos, 'The Wounding of Philip II of Macedon: Fact and Fabrication', JHS 114 (1994), pp. 103–19, полагает, что различные ранения Филиппа были приукрашены поздними биографами (включая Сатира) и другими писателями ради драматического или комического эффекта. Об источниках о жизни Филиппа в целом см. Приложение 1.

Решение нарушить права законного наследника свидетельствует о чрезвычайном положении, в котором очутилась Македония, поскольку по традициям династии Аргеадов царская власть должна была передаваться только от отца к (старшему) сыну. Если наследник был еще мал, ему назначался регент. [95] См. далее М. В. Hatzopoulos, 'Succession and Regency in Classical Macedonia', в книге Ancient Macedonia 4 (Institute for Balkan Studies, Thessaloniki: 1986), pp. 279–92. Однако после смерти Пердикки такой сценарий оказался совершенно неприемлем. Вероятно, права Филиппа оспаривали три его сводных брата (сыновья Гигеи). [96] Юстин 7.4.5, 8.3.10. Впрочем, их притязания (если они вообще выдвигались) не привели ни к каким последствиям. Вне всяких сомнений, Филипп обладал гораздо большим опытом в военных и государственных делах, чем Аминта или любой из его братьев, и это обстоятельство, должно быть, больше всего повлияло на решение народного собрания. Также возможно, что в это время (359 год) Филипп казнил одного из сводных братьев в острастку для прочих, так как в 348 году он предпринял поход против Олинфа, предложившего убежище двум из них. Если так, то казнен был, скорее всего, Архелай. [97] См. Ellis, 'Stepbrothers of Philip II, pp. 350–4, Griffith, Macedonia 2, pp. 699–701. Аминте же ничего не угрожало, и он жил в довольстве во время правления своего дяди, по всей видимости, нисколько не возражая против того, что тот отнял у него власть. [98] Он, возможно, выдвинул свою кандидатуру на престол после убийства Филиппа в 336 году, см. Главу 14.

Таковы были обстоятельства, сопутствовавшие восшествию Филиппа на престол. Судя по всему, это произошло в 359 году, хотя возможна также дата середина-конец 360 года, поскольку в одной надписи из Олевени (деревушка примерно в 5 км к югу от Монастира) мы находим указание на 360/59 год. [99] Об этом говорят строки 11–16, см. Hatzopoulos, 'Oleveni Inscription and the Dates of Philip II's Reign', pp. 21–42 и его статью 'La lettre royale d'Oleveni', Chiron 25 (1995), pp. 163–85. Однако многие исследователи склонны датировать надпись 360 годом. Кроме того, Диодор насчитывает 24 года царствования Филиппа, [ 4 Диодор 16.95.1–2. 100] 100 Диодор 16.1.3, 16.2.1, 16.95.1, 17.1.1. тогда как Юстин отводит ему 25 лет. [101] Юстин 9.8.1. Впрочем, числа у Юстина принято считать порядковыми, поэтому получается, что царствование Филиппа закончилось на 25-м году. К тому же, совсем не очевидно, что надпись из Олевени относится к Филиппу II: с тем же успехом в ней может подразумеваться Филипп V (221–179). Выдвигается еще один аргумент, согласно которому военные преобразования Филиппа были столь глубокими и всеобъемлющими, что просто не могли быть завершены за первый год его правления. Однако этот довод подразумевает, что он должен был придумать их и начать вводить с чистого листа только после своего воцарения. Если же он уже проводил опыты по внедрению новых тактик в Амфакситиде во времена своего наместничества при Пердикке, основы реформ могли быть уже заложены. В самом деле, войска, находившиеся под его командованием в этот период, вероятно, уже были обучены новым тактикам и, возможно, даже владению новым оружием. Таким образом, они могли образовать ядро новой армии уже при вступлении Филиппа на престол. Это придает убедительности словам Диодора, сообщающего, что Филипп провел реформы, едва став царем. [102] Диодор 16.3.1–2. Из всего этого следует, что Бардил напал на Македонию, по-видимому, в начале весны 359 года (отсюда колебания в датах между 360 и 359 годами), а Филипп был провозглашен царем вскоре после этого.