Йен Уортингтон - Филипп II Македонский

Вследствие устоявшейся в Афинах формы правления — прямой демократии — последнее слово во всех вопросах внутренней и внешней политики принадлежало народу. [166] Лучшей работой по афинской демократии является М. Н. Hansen, The Athenian Democracy in the Age of Demosthenes (Oxford: 1991). Главным органом, принимавшим все важнейшие решения, было Народное Собрание; несколько тысяч граждан (только мужчин, так как женщины не обладали правом голоса) сходились на собраниях, которые проводились примерно четыре раза в месяц и каждое продолжалось целый день. [167] См. M. H. Hansen, The Athenian Assembly in the Age of Demosthenes (Oxford: 1987). Здесь мог высказаться любой гражданин; выступающие становились на бему (трибуну), обращенную к собранию, и произносили речи по насущным вопросам, а в конце прений люди голосовали, поднимая руку. Таким образом определялась государственная политика (включая объявление войны).

Собрания проводились на каменистом холме, называвшемся Пникс (рис. 11а-в; в верхнем правом углу рис. 11а видна трибуна, с которой произносились речи), который располагался в виду Акрополя. Присутствовавшие рассаживались по филам полукругом, лицом к трибуне. С Пникса слушателям и ораторам открывался вид на Акрополь с его монументальными воротами и храмами, из которых по сей день самым знаменитым является Парфенон. Замысел заключался в том, чтобы люди, собравшиеся для обсуждения городских дел, имели перед глазами наглядные свидетельства величия Афин. Чувства, которые вызывало это зрелище, можно ощутить и сегодня, если подняться на Пникс и обратиться в сторону Акрополя (рис. 11б) или Агоры (рынка) с высоты трибуны (рис. 11в).

Еще одним влиятельным органом власти был буле (часто именуемый просто Советом), который подготавливал повестку дня для Народного Собрания и мог давать ему советы. [168] О Буле подробно см. Р. J. Rhodes, The Athenian Boule (Oxford: 1972). Он состоял из 500 человек (после 508 года) в возрасте старше 30 лет; члены его избирались от всех округов Аттики и жили в Афинах в течение одного года. Этот орган приобрел большое влияние в афинской общественной жизни, не в последнюю очередь благодаря тому, что собирался почти каждый день: в результате он приобрел надзорные функции, следил за деятельностью властей, управлявших различными аспектами городской жизни, и принимал решения, не терпящие отлагательства до следующего Народного Собрания.

В Афинах имелись выборные политические должности, но в этот период влиятельные политики вовсе не обязательно были ими облечены. Некоторые люди, пользуясь своим красноречием, умели убеждать Народное Собрание в правильности предлагаемых ими мер, поэтому политическая власть зависела не от должностей, а от поддержки народного Собрания. [169] См. далее Ian Worthington, 'Rhetoric and Politics in Classical Greece: Rise of the Rhetores', в книге Ian Worthington (ed.), Blackwell Companion to Greek Rhetoric (Oxford: 2006), pp. 255–71; о политической риторике в целом см. S. Usher, 'Symbouleutic Oratory', в книге Worthington, Blackwell Companion, pp. 220–35. Люди, имевшие влияние на афинскую политику, назывались риторами (ораторами) или демагогами (предводителями народа), и поэтому реальная власть оказалась в руках небольшого числа красноречивых ораторов. [170] Cp. Фукидид 2.65.8–9 о верховенстве Перикла в политических делах: «по названию это было правление народа, а на деле власть первого гражданина». Фукидид писал о V веке, но то же самое относится и к IV.

При таком положении дел Демосфен стал не только самым непримиримым политическим противником Филиппа, но и ведущим греческим оратором. [171] Об обоих этих аспектах см. статьи в книге Ian Worthington (ed.) Demosthenes: Statesman and Orator (London: 2000). Об ораторском искусстве Демосфена см. также S. Usher, Greek Oratory (Oxford: 1999), pp. 171–278 и о его политической карьере Sealey, Demosthenes and his Time, passim. Его портрет (рис. 12) был высечен после го смерти; мы видим Демосфена в расцвете сил и в созерцательном настроении. [172] О скульптуре см. G. M. A. Richter, The Portraits of the Greeks (Ithaca, NY: 1984), pp. 108–13 с иллюстрациями. Демосфен родился около 385 года в состоятельной семье, но когда ему было 7 лет, его отец умер, а опекуны, которым было доверено его состояние, растратили деньги.

Столкнувшись с финансовым крахом, около 364 года, когда ему было приблизительно 20 лет, он был вынужден вызвать опекунов суд. [173] Речи против Афоба и Онетора (№№ 27–31) дошли до нас в корпусе речей Демосфена, хотя существуют сомнения в их аутентичности. Демосфен убедительно выиграл дело, и этот успех принес ему известность, которая позволила ему стать логографом — человеком, пишущим речи для обвинителей и обвиняемых за деньги. В какой-то момент он принял решение вступить на политическую арену. Свои первые речи перед Народным Собранием он произнес 350-х годах, и без большого успеха, но ситуация изменилась, когда он переключил свое внимание на Филиппа и его деяния.

Как мы видели, к концу 358 года Филипп обезопасил все границы Македонии, но у нее все еще было немало врагов. Афиняне номинально считались союзниками Филиппа, но их стремление расширить свое влияние на севере и вернуть себе Амфиполь не придавали этим узам особой прочности. [174] См. далее J. Heskel, The North Aegean Wars, 371–60 BC (Stuttgart: 1997), P. E. Harding, 'Athenian Foreign Policy in the Fourth Century', Klio 77 (1995), pp. 105–25, и cp. E. Badian, The Ghost of Empire: Reflections on Athenian Foreign Policy in the Fourth Century', в книге W. Eder (ed.), Die athenische Demokratie im 4. Jahrhundert v. Chr. (Stuttgart: 1995), pp. 79–106. Халкидский Союз располагал мощной армией, насчитывавшей 10 тысяч пехотинцев и тысячу всадников. Кроме того, он заключил оборонительный союз с Грабом, царем иллирийского племени грабеев. К счастью для Филиппа, халкидяне и афиняне не поддерживали дружественных отношений. В 361 году афиняне основали клерухию (поселение на землях других племен, прежние жители которого изгонялись), которую они могли использовать в качестве базы для своего флота, в Потидее на перешейке Палленского полуострова (Кассандра), всего лишь в двух километрах от Олинфа. Они также захватили Торону на кончике среднего зубца Халкидики. Кроме того, имелся еще и Амфиполь, который хотели вернуть себе афиняне и который также располагался в неудобной близости от Олинфа.