Мария Гаранина - Записки исторической сплетницы. О жизни королевских особ и аристократов XII-XVIII вв.

Мама Эдуарда, герцогиня Сесилия, закономерно не пришла в восторг от невестки. Братья короля смотрели тоже как-то косо. И это еще мягко сказано. Да и верные друзья-сторонники что-то не очень были довольны. В Тайном совете [15] Тайный совет – совещательный орган при английском монархе. прямо высказали свое «фи». Все они могли бы хором исполнить песню «Нас на бабу променял!», позвав запевалой того же Уорика. Тем более к трону быстренько подтянулись родственнички новой королевы.

Видимо, Вудвиллы в глубине души понимали, что все те блага, которые на них посыпались в результате женитьбы короля на их родственнице, не совсем заслужены. Ни происхождением, ни особыми талантами они не удались. И смутно чувствовали, что надо взять власти и имущества столько, сколько унесешь, пока не отняли. Вот они и начали коллективно грести лопатой доходы, титулы, должности и, как ненормальные, родниться со старыми аристократическими домами Англии. Некоторые представители этих самых домов руками и ногами отбивались от предложенной чести. Например, Екатерина Невилл, герцогиня Норфолк, почтенная дама лет эдак шестидесяти восьми, без излишнего восторга восприняла весть о том, что ей следует выйти замуж за двадцатилетнего Джона Вудвилла, брата королевы. «Вы не поняли, – говорила пожилая женщина, – мне не нужен повод для участия в шоу сэра Эндрю Малахова. Я бы хотела спокойно жить, желательно не позорясь рядом с молодым муженьком, который мне во внуки годится». Куда там! Свадьба состоялась, так что пусть некоторые наши медийные персонажи не думают, что всех переплюнули в плане эпатажа. Куда им до Джона Вудвилла. Он, правда, не в телевизоре мелькал, а был воином: погиб в противостоянии с Уориком. И еще Генри Стаффорд, герцог Бэкингем, сильно обижался на то, что в одиннадцатилетнем возрасте его заставили жениться на сестре королевы.

В общем, за время правления короля Эдуарда Вудвиллам блистательно удалось достать практически всех. Даже сам Эдуард в конце концов заподозрил неладное и в своем завещании регентом при своем малолетнем сыне Эдуарде назначил не жену, а своего брата Ричарда, герцога Глостера. Наверное, появились некоторые сомнения в том, что можно оставлять страну и казну на растерзание Вудвиллам. Вообще, конечно, раньше нужно было думать и содействовать примирению хотя бы внутри собственной семьи. А то любезные взаимоотношения между Ричардом и семейством Вудвилл вылились в ситуацию «или я, или они».

После смерти короля Вудвиллы опять отличились. Забив болт на какое-то там дурацкое королевское завещание, они сами захватили юного Эдуарда по пути из Ладлоу. Стараясь не повстречаться с лордом-протектором [16] Лорд-протектор – регент, единолично управляющий государством (в отличие от регентского совета, в который входило несколько человек). , вышедшим им наперерез, они повезли наследника в Лондон, чтобы там быстренько короновать своего нового монарха и сплотиться вокруг него посильнее, а Ричарда и на пушечный выстрел не подпустить. Состоявшаяся все же по дороге встреча закончилась со счетом один ноль в пользу Ричарда. Он взял племянника под свою опеку, а брата и одного из старших сыновей вдовствующей королевы арестовал и вскоре казнил.

Дальше все знают. Епископ Стиллингтон выдвинулся, как рояль из кустов, со своими разоблачениями относительно Эдуарда IV и Элеоноры Батлер, царство им небесное, и юный король потерял свою корону, а его брат – статус наследника. Королем стал Ричард, герцог Глостер, под руководством которого всю эту операцию и провернули. И не последний раз такое случилось. Тот же внук Эдуарда IV Генрих VIII тоже аннулировал свой брак с Анной Клевской на том основании, что ее помолвка с герцогом Лотарингским не была расторгнута. Перенял, так сказать, ценный передовой опыт. Хотя Анна и тот герцог и думать забыли друг о друге.

Мораль: тщательне́е надо организовывать свои помолвки, браки и случайные связи, дорогие товарищи, тщательне́е. Как у Иосифа Бродского: «Нет для короны большего урона, чем с кем-нибудь случайно переспать». Переспал ты, а мучается вся страна. Не получив, в отличие от тебя, никакого удовольствия.

Главный герой: Ричард III, король Англии.

Место действия: Англия.

Время действия: 1470–1485 годы

Я давно поняла, что все любят Ричарда. Того самого – под номером три, короля Англии. И далеко не все, наоборот, любят Шекспира – как раз за то, что в угоду правящей в его время династии он очернил светлый образ Ричарда III, конъюктурщик проклятый. И действительно, образ получился несимпатичный. Я даже спектакль видела по пьесе «Ричард III», где главный герой самоубился, не дожидаясь Тюдора с войском. Почему – точно не помню. Наверное, ужаснулся собственному несовершенству. А несовершенство там было такое, что даже, наверное, в зеркало смотреть было трудно без тошноты. Тут Шекспир постарался от души, надо отдать ему должное.

Так вот, пара-тройка-четверка веков, когда имидж у Ричарда был такой, что пробу ставить негде (узурпатор, злодей, убийца, урод – подойти страшно), незаметно пролетела, и маятник в какой-то момент качнулся в другую сторону. Теперь Ричард в глазах людей, интересующихся периодом Войн Роз, предстает как самый человечный человек. Добрый господин, талантливый государственный деятель и полководец, самый честный, самый справедливый, самый мудрый, самый совестливый… Поэтому данные о его неблаговидных поступках суть гнусная клевета и «наветы». Особенно это касается загадки убийства принцев, сыновей Эдуарда IV, в Тауэре. Ну не мог Ричард отдать приказ об их устранении. Хотя почему, собственно, не мог?

Основные доводы, почему не мог:

• Ричард был порядочным человеком.

• Ричард любил племянников.

• «Ричардуэтоневыгодно», а если и выгодно, то Тюдору все равно выгодно больше, поэтому Тюдор и убил. Инфа сотка.

Порядочность Ричарда, может, кто-то и будет оспаривать, я – никогда. Только тут важно понимать, что порядочный человек в наши дни и порядочный человек в те темные времена, о которых идет речь, – это могут быть четыре разных порядочных человека. Один из главных критериев порядочности для сословия, к которому наш герой принадлежал, – безупречная вассальная преданность своему сюзерену. С этим у Ричарда был полный порядок. В противостоянии короля Эдуарда IV и графа Уорика Ричард однозначно сделал выбор в пользу своего брата-короля. И уже одно это доказывает, что перед нами товарищ не шибко сентиментальный. Был бы сентиментальный – примкнул бы скорее к Уорику, в доме которого воспитывался, которого уважал и почитал. С Эдуардом он ко времени его восхождения на трон встречался считанные разы, да и в дальнейшем не разделял его отношения к жизни. Эдуард ведь не дурак был и бухнуть, и по дамам пройтись, и вообще все тридцать три удовольствия от жизни взять. А Ричард серьезный, религиозный, замкнутый, «облико морале» (хотя и были у него незаконные дети, но строго до брака!). С ним ни выпить нормально, ни по душам поговорить: такую кислую физиономию скорчит в ответ на воспоминания брата о бурной юности, что тому хоть в церковь иди и кайся. Казалось бы, мало что могло братьев связывать, но король есть король, так что надо ему служить, делать то, что до́лжно, и не выделываться.