Владимир Ткаченко-Гильдебрандт - Мистические культы Средневековья и Ренессанса

Мы оставляем в распоряжении и в ведении нашего апостолического Престола лиц и имущество ордена, и с милостью свыше мы разумеем их использовать во славу Божию, возвышения христианской веры и процветания Святой Земли прежде завершения настоящего собора . Мы открыто запрещаем, кому бы то ни было, при каком бы то ни было условии или состоянии вмешиваться в дела с людьми или имуществом этого ордена; а одинаково, ничего не предпринимая или вводя новшества, покушаться на эти вещи в ущерб повелению или распоряжению, даваемому нами, объявляющему отныне ничтожным и недействительным всякого, кто мог бы покуситься на это осознанно или по неведению. Тем не менее, мы никак не разумеем этим нарушить процедуры, уже совершенные или которые еще совершатся по каждому из Тамплиеров епархиальными епископами и провинциальными соборами, как мы это ранее установили. Вот почему мы запрещаем, кому бы то ни было, обходить эту страницу нашего повеления, промысла, конституции и запрета, и противоречить сему безрассудной дерзостью. Если кто-нибудь осмелится это сделать, то познает негодование всемогущего Бога и Его апостолов, благословенных Петра и Павла.

Дано во Вьенне в XI из календ апреля на седьмой год нашего понтификата.

КЛИМЕНТ, епископ, слуга слуг Господних, для утверждения тех, кто предстоят, и в память тем, кто грядут.

Принимая во внимание, что в течение продолжительного времени различные сведения и процедуры, совершенные по предписанию апостолического Престола во всех частях христианства против вышеозначенного ордена воинства Храма и против его членов, в частности, по факту ересей, прикасаясь к которым братья оказались опасно обесчещенными, и особенно о том, что они, когда принимались в орден, а иногда после их принятия, шли отрекаться от Христа, и в своем презрении плевали на крест и несколько раз попирали его своими ногами; принимая во внимание, что генеральный магистр того же ордена, визитатор Франции, главные командоры и многие из братьев признали на суде статью вышеуказанных ересей, и что эти признания делают орден в высшей степени подозрительным; принимая во внимание общественное бесчестие, откровенную подозрительность и неотложную настойчивость прелатов, герцогов, графов, баронов и общин Франции, поднятое всеми ими возмущение против этого ордена, возмущение, которое, казалось бы, нельзя будет погасить, пока существует орден; принимая во внимание много других справедливых доводов и причин, определивших наше состояние ума, и о которых шла речь в делопроизводстве, с огромной горечью и скорбью сердца, но не благодаря окончательному определению, которое мы могли бы дать по праву, но путем промысла и апостолического повеления мы уничтожили, упразднили, разбили вышеозначенный орден Храма, его облачение и его имя, подчинив его непрерывному запрету с одобрения священного собора, предоставив лиц и имущество названного ордена в распоряжение апостолическому Престолу.

Тем не менее, мы никак не желаем нарушать установленного делопроизводства и действовать против каждого лица или против братьев вышеназванного ордена посредством епархиальных епископов и провинциальных соборов, о чем мы уже постановили в другом месте.

Итак, желая теперь обеспечить полнее и как положено каждого из тех же самых лиц и братьев, мы думали должным предоставить суду и распоряжению провинциальных соборов, что мы уже делали до сих пор, всех этих братьев, за исключением великого магистра вышеназванного ордена, визитатора Франции и Святой Земли, великих командоров Нормандии, Аквитании, Пуату и Прованса, которых мы особо предоставили в свое распоряжение, как и брата Оливьера де Пенну, оставляемого нами и ныне в распоряжении апостолического Престола. Мы желаем, чтобы те же самые соборы действовали по отношению к ним, учитывая разницу их условий, наделив тех, кому уже было дано отпущение в вышеназванных заблуждениях в определении, или кому будет это даваться в соответствии с требованиями правосудия, средствами из имущества вышеназванного ордена, дабы им жить согласно благопристойности своего положения. Что касается тех, кто исповедали вышеназванные заблуждения, мы хотим, чтобы, имея снисхождение к их условию и к способу, с которым они сделают исповедь, соборы отнеслись бы к ним умеренно, согласно благоразумию благого суда, правосудию в милосердии. Для нераскаявшихся и еретиков, если таковые, не дай Бог, должны оказаться, в отношении них собор пусть соблюдает правосудие и каноническое осуждение. Что касается тех, кто даже будучи подозреваемыми в предыдущих преступлениях, станут отрицать, что были запятнаны заблуждениями, мы желаем, чтобы соборы поступали с ними справедливо и так, как предписывает правило канонов. Что касается тех, с кем еще не проводились расследования по вопросу упомянутых заблуждений, и кто не пребывают под десницей и во власти Церкви, но, быть может, находятся в бегах, мы вызываем их в суд полнотой присутствующих и с одобрения собора предстать лично перед своими ординариями в течение года, начиная с данного дня; это точный и безапелляционный срок, который мы им назначаем, чтобы подвергнуться экзамену, согласно правилам правосудия, и дабы соборы судили их соответственно тому, что они заслуживают, но используя к ним милосердие, как к тем, о которых упомянуто выше (за исключением еретиков и нераскаявшихся), обеспечив их всем необходимым за счет средств вышеуказанного ордена, как одних, так и других, и всех братьев ордена, которые возвратятся к послушанию Церкви, и даже тех, кто будут упорствовать согласно условиям их состояния и их пригодности. Они будут помещены в дома старого ордена или в монастыри других монашеских орденов, таким образом, однако, чтобы там пребывало только малое число в каждом доме или монастыре.

Мы строго повелеваем и приказываем всем тем, кто станут задерживать и будут удерживать братьев вышеуказанного ордена, передавать их и свободно возвращать все разы, когда их затребуют митрополиты или ординарии братьев; и что если после вызова на суд, как говорилось выше, они не предстанут в течение одного года перед своим ординарием, то понесут на себе ipso facto определение отлучения. И поскольку особенно в материи веры неявка в суд добавляет к подозрению горячую презумпцию; неявившиеся в суд, которые в течение года упорно будут оставаться под грузом отлучения, по истечении срока станут осужденными и еретиками.

Этот эдикт нашего судебного призыва, сделанный нами с достоверным ведением, благодаря которому мы желаем, чтобы братья были вызваны в суд, как если бы они явились задержанными в личном порядке особыми судебными приставами, ибо будет невозможно или, по крайней мере, сложно разоблачить скитальцев, и мы это опубликовали в присутствии Священной Коллегии, дабы удалить всякий повод оклеветать этот способ судебного призыва. И чтобы тот же самый судебный призыв дошел вернее до знания братьев и всех людей в целом, мы вывесим на вратах главного храма Вьенна хартии или пергаменты, указывающие способ нашего судебного призыва и заверенные печатью нашей буллы: наш судебный призыв, таким образом провозглашенный, как вопиющим гласом, так и общественным судом, с тем чтобы братья, которых касается судебный призыв, не смогли никак себя оправдать, говоря, что судебный призыв до них не дошел, или что они о нем не знали; ибо не станет правдоподобным то, что они не знают, то, что будет известно всем. Кроме того, чтобы действовать здесь с вящей предосторожностью, мы повелеваем ординариям мест с того момента, как им будет удобно, огласить в их кафедральных соборах и в обозначенных церквях своих диоцезов этот эдикт нашего судебного призыва.