Владимир Ткаченко-Гильдебрандт - Мистические культы Средневековья и Ренессанса

Брат Жан де Тюрн (de Turn) , казначей из парижского Тампля, исповедался, что ему показали картину с изображением одного человека, предписав поклоняться ему. Он думал, что это был какой-то святой [70] Doc. in., t. I, p. 597. .

Арнольд де Гоэрт (de Goёrte) , принятый в орден в диоцезе Сэнт (Saintes), слышал разговор идола, находившегося в доме Храма Рюпеля (de Rupelle) [71] Id., t. II, p. 190. ; но показание из того же диоцеза Пьера Жираля де Марсака (Pierre Girald de Marsac) более существенно: он говорит, что его посвятитель брат Тибо (Thibault) вынул из своих одежд маленькое изображение женщины, сказав, что все у него сложится прекрасно , если бы он пожелал довериться ей. После этих немногих слов посвятитель вновь заботливо разместил идол под своими одеждами [72] «Extrahens de sinu suo quandam parvam imaginem de leone vel de auro, quae videbatur habere effigiem muliebrem, etc.» .

В Париже комиссары, следившие за подготовкой процесса, вызвали в свое присутствие администратора и хранителя ценностей Тампля Вильгельма Пидуа (Guillaume Pidoye) , который положил перед их глазами большой серебряный идол, совершенно позолоченный и представляющий собой женщину. На куске тряпки из красной материи, завязанной за бюстом, была маленькая затертая записка, где читалось: «Голова пятьдесят восьмая» [73] «In quondam panno linco albo, syndone rubea superposita, et erat ibi quedam (sic) cedula consuta in qua erat capud LVIII». (Doc. in., t. II, p. 218). По поводу этого свидетельства Мишле (т. III, стр. 148 своей Histoire de France ) замечает: «Эти головы, которые по одной должны были находиться в каждом капитуле, не смогли найти кроме одной, и она имела надпись 53» (Тут очевидно опечатка: должно быть 58). Публичность и важность, придававшиеся этому главному обвинению , безусловно, заставили тамплиеров быстрее уничтожить доказательство. .

Вильгельм д'Арбле (Guillaume d’Arbley) видел на генеральных капитулах бородатую голову, коей воздавались почет и поклонение [74] Doc. in., t. II, p. 218. . Антуан де Версей (Antoine de Verceil) и брат Гуго де Фор (Hugues de Faure) испытали подобные разоблачения [75] Id., ib., p. 260. .

Пьер де Боннефон (Pierre de Bonnefond) из диоцеза Клермон (Clermont) наставлялся одним из свидетелей своего посвящения в том, что веревки, которыми они опоясывались, прикасались в заморских странах к некоей голове. По признаниям того же рыцаря, для принимаемого в орден подобного разоблачения вполне достаточно, чтобы выбросить этот пояс [76] Doc. in., t. II, p. 248. .

Пьер Ренье де Ларшан (Pierre Regnier de Larchent) из диоцеза Сан (Sens), допрашивавшийся по вопросу дознания, видел ли он поклонение некоей голове на генеральных капитулах, подтвердил под присягой, что видел это двенадцать раз на двенадцати капитулах и отдельно на капитуле, проходившем в Париже после праздника апостолов Петра и Павла. Эта голова, согласно тому же свидетелю, имела бороду ; ей поклонялись рыцари и смиренно целовали ее, называя своим спасителем. На вопрос известно ли ему, где она находится, он ответил, что ничего не знает, но, как ему казалось, великий магистр ордена или тот, кто проводит капитулы, приставляли к ней свою собственную охрану [77] Id., ib., p. 279. .

Рыцарь из диоцеза Безансон Вильгельм де Жиак (Guillaume de Giac) , принятый в Марселе братом Симоном де Кинсиаком (Simon de Quinciac), говорит, что на острове Кипр и в городе Лимессон (Лимассоль) он видел эту голову, являвшуюся объектом тайного культа рыцарей [78] Id., ib., p. 290. . Брат Гоше (Gaucher) видел тот же самый идол дважды на капитуле, состоявшемся в Париже, где рыцари ему поклонялись [79] Id., ib., p. 299. . Гиллерме де Арбле (Guillermey de Harbley) , священник королевского дома, присягнул, что видел выносимую на двух капитулах, проводившихся визитатором Франции братом Гуго де Перодо, деревянную или серебряную позолоченную голову; видел он и поклонение ей, и сам притворялся будто бы это делает [80] Id., ib., p. 300. .

Брат Жан-Дени де Таверниак (Jean-Denis de Taverniac ) также утверждал под присягой, что видел эту голову шесть раз на шести разных капитулах и ей поклонялся. В основном эти капитулы проводились великим магистром Вильгельмом де Боже (Guillaume de Beaujeu) , а после него Гуго де Перодо . Этот последний, принятый в орден своим дядей по отцу Гумбертом де Перодо (Humbert de Peraudo) в Тампле Лиона, одинаково клялся, что видел, держал и трогал рукой на капитуле, проходившем в Монпелье, одну голову, которой поклонялись все присутствующие братья: было ли это искренне, он не знает; что касается его, то он избегал ее и поклонялся ей лишь устами [81] Doc. in., t. II, p. 363. .

Брат Жан де Тюрн , казначей парижского Тампля, говорил о голове, изображенной на картине, и под присягой утверждал, что поклонялся ей как и другие рыцари [82] Id., ib., p. 315. .

Жан д'Анизиак (d’Anisiac) заявлял, что дважды на капитулах в Париже видел Жерара де Виллера , несущего какую-то вещь, но не смог различить, что она из себя представляла, поскольку место собрания освещалось тусклым огнем единственной свечи [83] Id., ib., p. 367. . В действительности, орденские капитулы, как и посвящения, проводились в тайном месте ночью или на рассвете [84] «Clam, nullis presentibus nisi fratribus ordinis, et ponebantur custodes ne audirentur exterius quae interius agebantur». (Id., ib., p. 192). – Frequentius ante diem quam de die. (Id., ib., p. 209.) – Circa auroram. (Id., t. I, p. 193.) Когда они проводят капитул, то закрывают все двери дома Тампля и все двери церкви, и затворяют столь тщательно (firmant adeo firmiter), что никто не может их видеть и слышать, а также иметь доступ к ним. (Id., ib., p. 94.) Один рыцарь сказал профану: «Когда бы ты был моим отцом и мог бы стать великим магистром ордена, и тогда я не хотел бы, чтобы ты вступал к нам, ибо мы имеем три статьи, которые никто никогда не узнает, за исключением Бога и дьявола и нас самих, братьев ордена (Pierre Dupuy, Le procès des Templiers, tém. 51, p. 361). . Они несли на себе торжественность мистерий: и когда посреди этих теней, пронизанных несколькими лучами тусклого свечения факела, братья склонялись над страшным металлическим идолом, не стоит удивляться тому, какой ужас и какое оцепенение при виде такого странного кощунства внушалось неофитам, которым посвящение в эти мистерии не искажало ни веры, ни простодушия. Но каждый обязан был клятвой сохранять тайну мистерий, а всякий касавшийся идола становился одним из наиболее влиятельных орденских начальников: так, некий рыцарь говорил Раулю де Прелю (Raoul de Presles), одному из важных сановников эпохи, что генеральный капитул ордена обладал настолько таинственной вещью, что если, к своему несчастью, ее кто-нибудь бы увидел, будь это сам король Франции, то никакой страх мучений не помешал бы членам капитула его убить [85] Histoire de France, t. III (1837), p. 143. .

Как и во всех мистериях, античных или современных [86] У друзов, особой сирийской секты, не являющейся ни христианской, ни магометанской, существовало до девяти степеней посвящения. См. Изложение религии друзов Сильвестра де Саси (Sylvestre de Sacy). , в таинствах Ордена Храма имелись свои степени посвящения, что было бы с высокой долей вероятности даже тогда, когда мы не располагали бы доказательством этого в собственном свидетельстве рыцарей. Вот брат Гуго из диоцеза Клермон определенно заявляет, что от нескольких своих товарищей по оружию слышал, как начальники ордена предавались оккультным практикам , которые не могли раскрываться перед нижестоящими членами [87] Doc. in., t. II, p. 144. .