Владимир Ткаченко-Гильдебрандт - Мистические культы Средневековья и Ренессанса

Следовательно, все те, кто не принимал участия в генеральных капитулах, не знали о существовании головы или вышеупомянутого идола: подобный факт проистекает из свидетельского показания одного из братьев этой категории, заявлявшего, что ничего не знает о голове, коей поклонялись, поскольку он никогда не присутствовал ни на каком из генеральных капитулов [88] Id., ib., p. 327. .

Как видно, мы в изобилии располагаем свидетельствами существования идола, но независимо от этих доказательств наиболее маститые авторы меня снабжают еще неопровержимыми доводами. Так, я нахожу у Маттера важный фрагмент: «После отречения шло поклонение идолу, голове, очень разнообразной по форме и выразительности, а равно по материалу изготовления и цвету. Существовало огромное количество ее копий; тамплиеры их держали в своих шкатулках » [89] Matter, J., Histoire critique du gnosticisme, Paris, 1828, t. III, p. 330. . Четыре из них, по словам Вильке (Wilcke) , нашли в Англии. Эта голова, как добавляет тот же автор, занимала место рядом с председателем собрания, и ее рекомендовалось доверять только тому, кто ее представлял [90] Histoire des Templiers, puisée à des sources nouvelles, t. I, Leipzig, 1826, pp. 98 et 334. .

Мольденгауэр (Moldenhauer) не преминул напомнить (как я сам сделал выше, обратившись к подлинным источникам) об этой голове под № 58, предъявленной следственной комиссии, учрежденной в Париже. Аббат Баррюэль, которого я не люблю из-за его чрезмерной страстности, направленной против франк-масонства, но который все же не приводит никаких непроверенных фактов, говорит, что голова или идол вновь находится в ложах Венгрии , ссылаясь при этом на донесение фон Клейзера (de Kleiser) императору Иосифу II [91] M. l'abbé Barruel. Mémoires pour servir à l'histoire du jacobinisme, t. I, Hambourg, 1799, p. 394 . Но особенно важно для нас то, что ученый господин фон Гаммер, президент Венской академии, описал несколько шкатулок из имперского кабинета и, более того, другую шкатулку, происходящую из Тосканы : они все совершенно аналогичны шкатулке, найденной в Бургундии [92], и я обеспечил доказательство данной аналогии, сопроводив главное изображение с последней шкатулки тремя рисунками, позаимствованными у памятников, описанных господином фон Гаммером. Отметим больше: все шкатулки обладают тройным соотношением: соответствие, проявленное между ними, соответствие с мистериями гностических сект, соответствие с известными и признаваемыми самими тамплиерами оккультными практиками. Итак, эти шкатулки представляют собой наиболее полное свидетельское показание, которое можно предъявить против знаменитого ордена, коим я занимаюсь; более того, они представляют собой неоспоримое доказательство принадлежности этого ордена к гностицизму , и мы увидим к какому; ибо эта незаконнорожденная ложная религиозная философия приобретает все тона; но пока, как не удивиться тому, что в Германии нашлось определенное количество этих обвинительных памятников, хотя они столь редки в странах, где как и во Франции поднимался вопрос о виновности ордена. А смысл в том, что Германия является страной, где Орден Храма был наиболее сохранен [93]): соборы в Майнце и Трире постановили в пользу его невиновности. Значит, рыцари пользовались там меньшим недоверием, чем в других местах; у нас же, несомненно, они спокойно не ступили бы и шага: тут все их заботы направлялись на исчезновение свидетелей, которые, не став однажды немыми, не сделались бы менее страшными.

Мне остается теперь установить поразительные соответствия, которые связывают между собой нашу шкатулку из Эссаруа с аутентичными свидетельствами, почерпнутыми в великолепной коллекции неизданных документов по истории Франции.

Если странное изображение предназначалось для использования в мистериях генеральных капитулов Ордена Храма, если одна из шкатулок, приводимых господами фон Гаммером и Маттером, либо Дюпюи, Вильке и Бонневилем, могла служить еще для хранения голов или медных и серебряных идолов [94], о которых говорят столько свидетелей, да и сами поясные веревки , являвшиеся символом посвящения [95], то не нужно удивляться, что такой артефакт был спрятан в пристанище, соседствующим с домом Тампля Вулена, приорства великой важности, возвысившегося в великое приорство Шампани и являвшегося главным местом проведения великих генеральных капитулов, на которых в определенные дни появлялся сам идол как дополнение высшего посвящения в мистерии ордена. Малейшее сопоставление, делавшееся между изображением и свидетельскими показаниями рыцарей различных командорств или домов, рассеянных по Франции, доказывает самым очевидным образом, что эта шкатулка была как бы подчинена высшим мистериям. И я не вижу больших сложностей в ее истолковании.

Обвинительный акт сообщал, что во всех провинциях и в великих капитулах тамплиеры поклонялись идолу, сила которого признавалась столь могучей, что заставляла цвести деревья и прорастать растения из земли и пр., и что видели несколько других из этих идолов, сопровождаемых человеческим черепом [96]. Идол не был повсюду полностью единообразным: одни говорят, что он представлял собой женскую голову ; другие – написанное или выгравированное изображение ; но каков бы ни был пол этого мистического персонажа, большинство храмовников подтверждают единое существование бороды и признают факт поклонения идолу или прославления его изображения, которое им представлялось источником благ и верных преимуществ.

Итак, спрашивается, не обнаружатся ли все эти условия уже при первом осмотре изображения нашей великолепной шкатулки? Не виден ли на ней женский образ, effigiem muliebrem , о чем мне говорят те же слова тамплиера из диоцеза Сэнт Жераля де Марсака ? Не идет ли речь в действительности об идоле figuram muliebrem habens , если использовать выражения того же брата Вильгельма Пидуа , хранителя ценностей Храма в Париже? Не является ли бородатая образом, поражавшим и зачастую ужасавшим орденских профессов во время посвятительного испытания? Не она ли сопровождалась человеческим черепом? И это изображение отличается ли от изображений, положенных мной напротив, которые ориенталисты относят к тому же самому порядку мистерий, а одинаково к тем из них, что составили основу обвинения тамплиеров? И надпись арабской вязью! Могут ли встретиться наиболее поразительные совпадения между тем, что выражает и на что указывает обвинение, с одной стороны, и что, с другой стороны, разоблачают в своих признаниях рыцари? Я уже обратил внимание в первой части этого труда на арабское слово, которому соответствует латинское germinans ; не является ли оно полным оправданием самой формулы акта обвинения [97]? Теперь о поклонении , в пользу которого я привел многочисленные и аутентичные свидетельства: на него достаточно ясно указывает арабское слово, имеющее в точном переводе латинское соответствие glorietur [98]. Что касается самой идеи, то согласно культу этого идола, все сможет обращаться во благо тому, кто ему покорится; что этот идол будет его спасителем ; что он получит от него благосостояние и множество преимуществ: это весьма сложная идея выражена в надписи на шкатулке из Эссаруа двумя словами, перевод которых являл собой странное затруднение. Я перевел эти два слова следующим образом: тебя окружает удовольствие ; ибо они содержат, как мне кажется, средоточие всего того, что обещают [99]. Слово zonar [100], означающее пояс или окружать как поясом, есть прямая аллюзия на веревку, опоясывавшую посвященных, о которой так энергично говорят Гуго де Бюр из диоцеза Лангр и Пьер де Боннефон из диоцеза Клермон.