Николай Троицкий - Император Наполеон

Сам Наполеон понимал, сколь каверзна задача, которую он вознамерился решить. В официальном послании Сенату Франции из Берлина от 21 ноября 1806 г. (в день объявления декрета о континентальной блокаде!) он признавал: «Недешево нам стоило поставить интересы частных лиц в зависимость от ссоры монархов и возвратиться после стольких лет цивилизации к принципам, которые характеризуют варварство первобытных времен, но мы были вынуждены противопоставить общему врагу то оружие, которым он пользуется» [290] Correspondance de Napoléon. T. 13. № 11281. Р. 680. .

Судя по всему, Наполеон «предвидел с самого начала», что затеянная им экономическая блокада Англии могла иметь успех, «только если бы вся Европа попала или под прямую власть, или под властный контроль со стороны Наполеона. В противном случае достаточно было одной стране не повиноваться и продолжать торговать с Англией, как и весь декрет о блокаде сводился к нулю, потому что из этой непослушной страны английские товары (под неанглийскими марками) быстро и легко распространились бы по всей Европе» [291] Тарле Е. В. Цит. соч. С. 218. . Но поскольку Наполеон это предвидел, у него были основания рассчитывать на успех, несмотря ни на какие препятствия: во — первых, конечно, он верил в свои силы, в свою Великую армию и в собственный гений политика и военачальника, а кроме того, как отмечал Е. В. Тарле, Наполеон учитывал, что «есть один слой населения во всей Европе — именно промышленная буржуазия (из тех самых “частных лиц”. — Н. Т.), которая будет приветствовать избавление от английской конкуренции» [292] Тарле Е. В. Цит. соч. С. 218. , а стало быть, так или иначе, поддержит его.

Итак, Англия вновь — после Булонского лагеря — оказалась перед угрозой гибели, и опять, как и в 1805 г., на помощь ей пришла Россия.

Собственно, Александр I спешил помочь не столько своему английскому «спонсору», сколько прусскому другу. Фридриха — Вильгельма III царь почему-то любил, хотя испытывал понятную антипатию к другому своему постоянному союзнику — Францу I — этому «старому грязному уроду» [293] Валлоттон А. Александр I. М., 1966. С. 288. , как назвал его Александр в письме к сестре Екатерине Павловне, собиравшейся выйти за 39-летнего императора Австрии замуж [294] 13 апреля 1807 г. скончалась вторая из четырех жен Франца I Мария — Тереза, которая за 17 лет брака родила мужу 13 детей (в их числе была и будущая вторая жена Наполеона императрица Мария-Луиза. — Ред.) . «Для меня нет ни жертв, ни усилий, которых я не совершил бы, чтобы доказать вам всю мою преданность дорогим обязанностям» [295] Цит. по: Шильдер Н. К. Цит. соч. Т. 2. С. 154. , - так написал Александр Фридриху Вильгельму, этому (напомню читателю отзыв о нем Наполеона) «величайшему болвану на свете», 3 ноября 1806 г., вспоминая, должно быть, их клятву над гробом Фридриха Великого. В тот же день на помощь Пруссии был отправлен 60-тысячный корпус Л. Л. Беннигсена с артиллерией из 276 орудий, а следом за ним — другой, 40-тысячный, Ф. Ф. Буксгевдена при 216 орудиях. Оба корпуса были уже за границей, когда Александр I решил наконец, кого назначить главнокомандующим.

Трудно далось царю это решение. М. И. Кутузов после Аустерлица на время впал в немилость. Других отечественных военачальников царь ставил еще ниже. Вновь приглашать Ж. В. Моро из Америки было некогда. В конце концов Александр склонился к мнению двора вверить главное командование самому популярному из сохранившихся екатерининских полководцев, соратников П. А. Румянцева и А. В. Суворова. Таковым был признан генерал-фельдмаршал граф Михаил Федотович Каменский (1738–1809 гг.) — отец двух известных российских военачальников, генералов от инфантерии Сергея Михайловича (1771–1834 гг.) и Николая Михайловича (1776–1811 гг.); второй из них прославился еще в Швейцарском походе Суворова, штурмом взяв Чертов мост, за что Суворов прозвал его, 23-летнего полковника, «Чертовым генералом» и представил к генеральскому чину. Сам Михаил Федотович когда-то, по свидетельству Дениса Давыдова, «имел счастье нести в общем мнении и в мнении самого Суворова высокую честь единственного его соперника» [296] Давыдов Д. В. Соч. М., 1962. С. 187. , а теперь был уже «ветеран с придурью» (так сказал о нем К. В. Нессельроде) — оглохший, полуослепший и наполовину выживший из ума.

«Пиит пиитов» Г. Р. Державин посвятил Каменскому хвалебную оду с такими строками:

Царь и царица Елизавета Алексеевна приняли М. Ф. Каменского в своих дворцовых апартаментах как спасителя и напутствовали его на «святое дело» борьбы с Наполеоном, призывая к «спасению горячо любимой им Родины» [297] Шильдер Н. К. Цит. соч. Т. 2. С. 155. . Вслед за тем Александр I предписал Синоду, чтобы по всем церквам возглашалась анафема Наполеону как антихристу, «твари, совестью сожженной и достойной презрения» [298] Там же. С. 156. .

В тот день, когда россияне впервые услышали эту анафему (7 декабря), Каменский прибыл к армии и моментально учинил в ней хаос. «Последний меч Екатерины, — иронизировал над ним осведомленнейший мемуарист Ф. Ф. Вигель, — видно, слишком долго лежал в ножнах и оттого позаржавел» [299] Вигель Ф. Ф. Записки: В 2 кн. М., 2003. Кн. 1. С. 421. . Его распоряжения оказались настолько путаными, что все смешалось и целую неделю командиры отдельных частей не знали, где армия, что с ней и есть ли она вообще. Сам Каменский, убедившись в собственной беспомощности, через шесть дней самовольно покинул армию и уехал к себе в имение (Орловского уезда), а перед отъездом приказал: «Всем отступать, кто как может, в пределы России» [300] Полевой Н. А. Цит. соч. Т. 3. С. 145. . Александр I, узнав об этом, сказал окружающим: «Угадайте — ка, господа, кто первый бежал из армии?» [301] Воспоминания графа К. В. Нессельроде // Русский архив. 1905. № 8. С. 507. Самому же «спасителю» царь направил жесткий рескрипт: «Хотя и с прискорбием, но не обинуясь, должен я сказать вам, что таковой предосудительный поступок, если бы он сделан был кем-либо другим, надлежало бы предать строжайшему военному суду, коего неминуемым последствием было бы лишение живота» [302] Цит. по: Шильдер Н. К. Цит. соч. Т. 2. С. 288. . Генерал-фельдмаршал граф М. Ф. Каменский избежал военного суда, но спустя два года подвергся «лишению живота», более страшному, чем расстрел или даже виселица, — его зарубил топором собственный дворовый [303] См.: Русский биографический словарь. Ибак — Ключарев. СПб., 1897. С. 422. .

Официально Александр I объявил вторую с 1805 г. войну Франции манифестом от 16 ноября 1806 г. [304] Текст манифеста см.: Полное собр. законов Российской империи. Собр. 1. СПб., 1830. Т. 29. С. 865–866. Наполеон, как только узнал об этом, по своему обыкновению стремительно пошел навстречу русским войскам и 19 декабря занял Варшаву — бывшую столицу Польши, а теперь город и стратегический пункт на крайнем востоке прусского королевства. Новая война между Россией и Францией запылала на исконно польских землях. Напомню читателю, что трижды, в 1773, 1793 и 1795 г., Польшу, «эту несчастную страну (цитирую Д. Чандлера. — Н. Т.), делили ее мощные и прожорливые соседи — Россия, Пруссия и Австрия» [305] Чандлер Д. Цит. соч. С. 319. . Теперь, в 1806 г., Польша встречала Наполеона с восторгом и надеждой на него как на освободителя , способного восстановить единую, неделимую и независимую Польшу. Наполеон, однако, хотя и сочувствовал полякам и даже использовал «польские легионы» в составе своей Великой армии, не торопился оправдывать их надежды. «Мне хотелось бы сделать Польшу независимой, но это трудное дело, — говорил он Л. А. Бурьену. — Австрия, Россия и Пруссия все отрезали себе от этого пирога; если зажечь спичку, кто знает, чем кончится пожар. Мы должны оставить это дело хозяину всего — времени» [306] Бурьенн Л. А. Записки о Наполеоне, Директории, Консульстве, Империи и восстановлении Бурбонов. СПб., 1834. Т. 4. Ч. 7. С. 228. . Время покажет, что Наполеон и тогда считал вероятным (несмотря на две войны!) союз Франции с Россией, при котором восстановление независимой Польши (Речи Посполитой, как она называлась) было бы невозможно, ибо означало отказ Пруссии, Австрии и России от всех польских территорий.