Николай Троицкий - Император Наполеон

После Вязьмы, где ударил первый по-настоящему зимний мороз, сразу в 18°, на Великую армию обрушился новый враг — холод. По записям французов, 25 октября на их пути было 22°, 28-го — 12°, а 1 ноября — 23° мороза [1065] Там же. С. 65; Chambray G. Op. cit. T. 2. P. 426. . Вообще зима 1812 г., как доказал академик М. А. Рыкачев, выдалась самой холодной в России за много десятилетий метеорологических наблюдений [1066] Труды МО ИРВИО. 1913. Т. 4. Ч. 1. С. 50–51. . Не зря Н. А. Некрасов полвека спустя писал о России:

Морозы, северные ветры, снегопады, с одной стороны, подгоняли голодных французов, а с другой — обессиливали их, губили. Великая армия теряла от голода и холода не только боеспособность, она теряла дисциплину, порядок, армейский вид. Солдаты и офицеры, даже генералы «утеплялись» кто как мог: «зачастую генерал был покрыт плохим одеялом, а солдат — дорогими мехами» [1068] Тирион А. Воспоминания офицера. СПб., 1912. С. 41. .

Но самым грозным врагом наполеоновской армии оставались регулярные русские войска. В то время как партизаны и казаки, голод и холод гнали французов по разоренной старой (можайской) дороге, Кутузов с главными силами преследовал их параллельным маршем южнее, по новой (калужской) дороге, где русские воины всегда находили продовольствие, фураж, места для отдыха и поддержку населения. При этом авангардные части россиян то и дело нападали на арьергарды противника, уничтожали их и брали в плен.

Правда, при всей активности войск авангарда, которыми командовал энергичный Милорадович, Кутузов с главными силами демонстративно не спешил, раздражая собственный штаб своей «системой медления». Служивший тогда при штабе Кутузова прапорщик Н. Д. Дурново (внук генерал-аншефа, сын гофмаршала и сам будущий генерал) возмущался: «Кутузов вынуждает нас двигаться черепашьим шагом» [1069] 1812 год. Военные дневники. С. 102. . А генерал Р. Т. Вильсон (английский комиссар при Кутузове) буквально рвал и метал: «Если французы достигнут границы, не будучи вовсе уничтожены, то фельдмаршал, как ни стар и ни дряхл, заслужит быть расстрелянным» [1070] Вильсон Р. Т. Дневник и письма 1812–1813 гг. СПб., 1995. С. 272–274. .

Между тем все французы — от императора до последнего мародера в самом хвосте армии — спешили тогда в Смоленск с его складами, как на землю обетованную. Близость Смоленска придавала им силы. Но в «мертвом, полуразрушенном, полусгоревшем городе отступающую армию ждал удар, сломивший окончательно дух многих ее частей: в Смоленске почти никаких припасов не оказалось» [1071] Тарле Е. В. Нашествие Наполеона… С. 694. .

Собственно, для гвардии припасов хватило. «Приказывают снабдить на две недели одну гвардию, — записывал в те дни обер-провиантмейстер Великой армии М. — Л. Пюибюск. — В таком случае для 1-го и 4-го корпусов [1072] 1-м корпусом командовал Л. Н. Даву, 4-м — Е. Богарне. останется только по кусочку хлеба на человека, и то не долее как дня на два» [1073] Пюибюск М. — Л. Письма о войне в России 1812 г. М., 1833. С. 114. . Армейские части были озлоблены на гвардию за ее всегдашние привилегии, но, так как противиться ей, по-прежнему безупречно организованной, вооруженной и спаянной, нечего было и думать, они, презрев всякую дисциплину, толпами бросились на оставшиеся склады и в голодном исступлении разбили и опустошили их [1074] См.: Тарле Е. В. Нашествие Наполеона… С. 696; Ségur Ph. - P. Ор. cit. Т. 2. Р. 192–195. .

Не оказалось в Смоленске и подкреплений для Великой армии — ни людьми, ни лошадьми. Отчаяние слышится в ноябрьском письме Наполеона из Смоленска к министру иностранных дел Г. — Б. Маре: «Лошадей, лошадей и еще лошадей!» [1075] К истории 1812 г. // Русская старина. 1907. № 11. С. 316. И тут ко всем бедам прибавились еще дурные вести из Франции.

25 октября Наполеон узнал о заговоре Мале в Париже. Республиканский генерал Клод — Франсуа Мале во главе горстки единомышленников в ночь с 22 на 23 октября (в России то была ночь с 10 на 11) попытался осуществить государственный переворот [1076] Подробно см.: Туган — Барановский Д. М. Наполеон и республиканцы. Саратов, 1980. С. 130–149. . Распустив слух, что Наполеон умер в Москве, и оперируя подложными документами, Мале с полуночи до 9 часов утра успел занять почти весь Париж, арестовал министра полиции Р. Савари, провозгласил Францию республикой, а генерала Ж. В. Моро (находившегося тогда в Америке) — президентом и уже готовил заседание временного правительства республики. Лишь поутру военные и полицейские власти Парижа опомнились, рассудили, что «покойник не умер», и арестовали всех участников заговора — 24 человека; 14 из них во главе с генералом Мале были казнены.

Наполеон воспринял весть о заговоре Мале очень болезненно. Он понял, что в самой Франции «вера в устойчивость его власти пошатнулась» [1077] Ségur Ph. - P. Ор. cit. Т. 2. Р. 176. . «Когда имеешь дело с французами или с женщинами, — зло шутил он в разговоре с А. Коленкуром, — нельзя отлучаться на слишком долгое время» [1078] Коленкур А., де. Цит. соч. С. 226. . Зато русские воины радовались заговору самих французов против Наполеона, хотя смысл заговора терялся в сумбуре вздорных слухов: Кутузову, например, докладывали, что «во Франции революция» и «сею революцией движет императрица Жозефина» [1079] М. И. Кутузов… Т. 4. Ч. 2. С. 457. .

2 ноября Наполеон оставил Смоленск и повел значительно поредевшие, неотдохнувшие, большей частью голодные и деморализованные, но еще грозные колонны Великой армии дальше на запад. К вечеру 3 ноября император с гвардией, двумя корпусами (Ж. — А. Жюно и Ю. Понятовского) и кавалерией Мюрата подошел к г. Красный. Здесь он узнал, что город занят очень сильным (22–23 тыс. человек при 120 орудиях) отрядом графа А. П. Ожаровского. В то же время войска Милорадовича (два пехотных корпуса и один кавалерийский) вышли к Старой Смоленской дороге у с. Мерлина, отрезая тем самым от главных сил Наполеона сразу три корпуса — Даву, Богарне и Нея. Сзади неотступно преследовали французов казаки Платова. С юга подтягивался к Красному и Кутузов с главными силами [1080] См. там же. С. 274, 279. . Никогда еще за все время войны армия Наполеона не оказывалась в столь опасном положении.

В поисках выхода Наполеон делал все возможное. В ночь на 4 ноября стремительной атакой дивизии Молодой гвардии под командованием генерала Ф. Роге он выбил отряд Ожаровского из Красного и расчистил себе путь по Старой Смоленской дороге к с. Ляды [1081] См.: Французы в России. Т. 3. С. 61–62, 68; Бургонь А. — Ж. — Б. Цит. соч. С. 88–92; Ségur Ph. - P. Ор. cit. Т. 2. Р. 237–238. . Отправив туда Жюно и Понятовского, он сам с гвардией (Старой и Молодой) простоял весь день 4-го в Красном, поджидая отставшие корпуса. Уже за полночь в Красный пришел корпус Богарне. Наполеон и его отправил в Ляды. Выяснив, что россияне не собираются вступать с ним в генеральное сражение, он оставил в Красном Мортье с Молодой гвардией — ждать корпуса Даву и Нея, а Старую гвардию и конницу Мюрата повел вслед за Богарне в Ляды [1082] См.: Коленкур А., де. Цит. соч. С. 242–243. .