Максим Грачёв - Япония в эпоху Хэйан (794-1185)

Перифраз выражения, содержащегося в «Жизнеописании Хуай Инь-хоу» из «Исторических записок». В «Ши цзи» сказано: «Ведь собака [разбойника] Чжи лаяла бы и на Яо (мифический первоимператор — М.Г. ), но не потому, что Яо был плохим. Просто собака лает на всякого, кто не ее хозяин». Сыма Цянь. Указ. соч., т. 8, с. 129. По мнению А.М. Карапетьянца и А.Р. Вяткина, смысл данного высказывания в том, что «ничтожное существо всегда стремиться облить грязью лучших людей и их побуждения». Там же, с. 382, примеч. 56.

Находится в уезде Ибо префектуры Хёго.

Точное местонахождение не установлено. По всей видимости, речь идет о пристани Фукудомари в уезде Ибо префектуры Хёго.

Находится в уезде Акаси префектуры Хёго.

Находилась в уезде Убара провинции Сэццу.

Располагалась на территории нынешнего района Оёдо в г. Осака.

Гёки (668–749) — знаменитый подвижник. Известно, что он долгое время ездил по стране и совершал различные благие деяния (восстановление разрушенных храмов; ремонт дорог, мостов и пристаней; сооружение дамб; постройка ирригационных сооружений и т. д.). При государе Сёму был пожалован именем «Осодацу» (Великий бодхисатва). Подр. о Гёки см.: Игнатович Л.Н. Буддизм в Японии. Очерк ранней истории. М., 1988, с. 145–147; Мещеряков А.Н. Древняя Япония: буддизм и синтоизм. М., 1987, с. 83–84, 143.

Цитата из древнекитайской литературной энциклопедии «Шо юань» («Сад речей»). Кодай сэйдзи… Указ. соч., с. 101.

Энряку (782–806) — один из девизов правления государя Камму (781–806).

Тэнтё (824–834) — один из девизов правления государя Дзюнна (823–833).

Киёвара-но Махито Нацуно (782–837) — крупный государственный деятель. Пик его придворной карьеры приходится на правление государей Сага (809–823), Дзюнна (823–833) и Ниммё (833–850).

В данном докладе говорилось: «Местность Уодзума находится на морском берегу уезда Акаси. Это единственный путь, по которому корабли из различных [западных] провинций попадают в столицу, ибо на востоке и западе находятся [опасные] морские скалы, а на юге дуют неудобные ветры, приносящие шторма. Те, кто движется этим путем может с легкостью погибнуть. По этой причине я самолично составил проект строительства пристани и подал его [в вышестоящее ведомство]… Прошу переложить это бремя на [плечи] государства… и обнародовать государев указ, который принесет пользу стране и облагодетельствует ее народ». Руйдзю сандай кяку, Тэнтё, 9-5-11, 832 г.

Об этом см.: Руйдзю сандай кяку, Дзёган, 9-3-17, 867 г.

Неточная цитата из трактата «Мэн-цзы». Мэн-цзы. Указ. соч., с. 112.

Минамото-но Фусаакира был родственником нескольких государей и сделал успешную придворную карьеру. Правда, при дворе ходили слухи, что причина быстрого продвижения по службе Фусаакира кроется скорее в его везении, чем в практических знаниях. Из источников известно, что в 927 году, когда решался вопрос о назначении нового главы Государевой канцелярии (Куродо докоро), было две кандидатуры на этот пост: старший сын Левого министра Фудзивара-но Тадахира — Фудзивара-но Санэёри (900–970) и Минамото-но Фусаакира. В результате на должность главы Государевой канцелярии был назначен Минамото-но Фусаакира, но в 930 году лишился этого поста в результате придворных интриг, а новым главой Куродо докоро стал Фудзивара-но Санэёри (900–970). Придворный ученый и известный литератор Оэ-но Масафуса (1041–1111) по этому поводу писал: «Поговаривают, что Минамото-но Фусаакира в детском возрасте однажды во время игры повалил на землю Фудзивара-но Санэёри, а потому позднее Санэёри и не получил [раньше него] пост главы Куродо докоро» (Годансё. Указ. соч., с. 51). Представляется, что более реальная причина возвышения Минамото-но Фусаакира заключалась в заступничестве государя Дайго. Об этом, в частности, может свидетельствовать тот факт, что отстранение Фусаакира с поста главы Куродо докоро и назначение на него Фудзивара-но Санэёри произошло за несколько дней до смерти государя Дайго, когда он был настолько болен, что не мог принимать участие в государственных делах. При дворе Минамото-но Фусаакира считался знатоком китайской словесности, чьи творения были включены в несколько придворных антологий (к примеру, в «Хонтё мондзуй» содержится четыре его произведения).

Кайфусо. Указ. соч., с. 347–348. Еще одно произведение такого плана принадлежит кисти придворного сановника Миёси-но Киёюки (847–918). Оно называется «Кицугаммон» (Сочинение об укоряющем взоре) и в нем, в частности, сказано: «[Сейчас] зима тринадцатого года Энги (913 г. — М.Г. ). Мне шестьдесят семь лет. И хоть сердце [мое] еще не тревожит глубокая старость, взгляд уже затуманен. Хотя в текстах еще и остались места, требующие внимания, кисть уже не может писать… Руки [мои] трясутся и не могут ее удержать, а ноги болят и не могут идти. [Мои] уши глохнут и не могут слышать, а зубы крошатся и уже не могут жевать». Хонтё мондзуй. Указ. соч., с. 68, 72.

Сии — высокая придворная должность. Чиновники, занимающие этот пост, выполняли особые поручения государя.

Энтё (923–931) — один из девизов правления государя Дайго (897–930).

Поскольку белой яшмой в древнем Китае были отделаны полы в покоях императора, то эта метафора означает, что автор данного произведения принадлежал к ближайшему окружению государя.

Сёхэй (931–938) — один из девизов правления государя Судзаку (930–946).

Т. е. занимал высокую должность в одной из управ дворцовой охраны.

Присутствие при дворе в непосредственной близости от государя, по всей видимости, льстило тщеславию хэйанской знати, а сама придворная служба превратилась в череду различных придворных церемоний. К придворной службе, с одной стороны, относились как к средству достижения некого блага (социального, экономического и т. д.), а с другой, как к развлечению, позволяющему получить зрелищное, эстетическое наслаждение. Лишение же аристократа таких преимуществ воспринималось весьма болезненно. Из источников известны случаи, когда перевод на другую должность с повышением истолковывалось чиновником Куродо докоро (Государева канцелярия) как нежелательный «подарок» судьбы. К примеру, в 998 году был повышен в ранге чиновник Куродо докоро Фудзивара-но Ясумити. На основании этого Фудзивара-но Ясумити получил назначение на пост первого помощника главы Министерства наказания. Однако вновь назначенный в Министерство наказаний чиновник так и не явился на службу в свой первый рабочий день. На следующий день произошло ситуация повторилась. Мелкий служащий того же министерства, которого отправили для выяснения причины неявки Ясумити на службу, обнаружил, что этот аристократ «читает стихи двум сакурам», расположенным в юго-западной части его усадьбы. При этом Ясумити был изрядно пьян и плакал навзрыд. Обескураженный поведением нового подчиненного, глава Министерства наказаний обратился к отцу Ясумити, однако это не очень-то помогло. На все послания своего отца Ясумити отвечал стихотворными отказами, более похожими на «плачи», где говорил о глубочайших страданиях и безысходности жизни. Не возымел действия даже визит отца к своему «строптивому чаду». Ситуация разрешилась только после вмешательства главы рода — Правого министра Фудзивара-но Митинага. В результате Фудзивара-но Ясумити остался на новой должности, но за ним сохранили и старый пост в Куродо докоро, а через несколько месяцев стараниями Фудзивара-но Митинага Ясумити получил соответствующую его новому рангу должность в штате Управления государева дворца (Гонки. Тётоку, 4-2-15, 4-12-13, 998 г.). Разумеется, Куродо докоро было не единственным ведомством, служба в котором считалась для придворного аристократа престижной. К таковым также относились: личная охрана государя (яп. Коноэфу ); Левая и Правая Ревизионные канцелярии; Управление государева дворца; Управление дворца наследника престола и, конечно же, Гисэйкан, вхождение в состав которого было мечтой любого придворного. Любопытно, что в среде придворной знати существовали представления и о малопрестижных с точки зрения служебной карьеры ведомствах (например, Министерство наказаний и Министерство управления). В «Дневнике эфемерной жизни» о придворной службе Фудзивара-но Канэиэ (знаменитый царедворец и отец Фудзивара-но Митинага) есть такие строки: «Канэиэ… на церемонии возглашения чиновников был назван старшим служащим в каком-то ведомстве, вызывавшем у него большое раздражение. Ему это ведомство представлялось настолько неприятным, что он, вместо службы, стал гулять там и сям…» Митицуна-но хаха. Дневник Эфемерной жизни (Кагэро никки). Предисл., пер. с яп. и коммент. В.Н. Горегляда. СПб., 1994, с. 67.