Ричард Вайнен - Долгий '68: Радикальный протест и его враги

Этот эпизод высвечивает две резко контрастирующие грани «долгого 68-го» — одна была отмечена подъемом насилия в самых крайних проявлениях, а другая, напротив, характеризовалась более мирным или даже игровым подходом к политике в краткосрочной перспективе и обращением к демократическому процессу в долгосрочной перспективе. В Германии этот контраст имел свои особенности. С одной стороны, западногерманский терроризм был наиболее экстремистским, причем это определялось отнюдь не количеством жертв, поскольку Италия и Северная Ирландия в этом плане превосходили Германию. Немецкий случай был особым из-за ощущения того, будто крошечное меньшинство воюет со всем населением страны — писатель Генрих Бёлль говорил о «шести против шестидесяти миллионов», — а также из-за невероятной жестокости террористов, которые никогда не раскаивались в своих действиях. Андреас Баадер, наиболее зловещая фигура в мире немецкого терроризма, был особенно мстительным персонажем. Журналисты не раз обращали внимание на то, что в кличках немецких террористов часто встречались слова типа Böse («зло») или Teufel («дьявол»). Но, с другой стороны, немецкий 68-й также породил Партию зеленых, которую отличали неприязнь к насилию и включение в демократическую политику; и Фишер, и Кон-Бендит стали членами именно этой партии.

Различия между «хорошим 68-м» и «плохим 68-м» были довольно размытыми. Между хиппи, которые вставляли цветы в дула автоматов, и безжалостными террористами-убийцами имелось множество градаций. Кон-Бендит, например, никогда не разделял увлечения многих современников идеей вооруженной революции, но при этом он призывал своих сторонников в Париже срывать лекции, используя физическую силу, захватывать здания и возводить баррикады. Он признавал, что переход от риторики 1968-го к стрельбе 1970-х мог оказаться довольно простым: «Власть, теоретически, утверждается силой оружия, но кто-то принимает этот тезис в качестве руководства к практическому действию, а кто-то нет» 1. Что касается Фишера, то он лично участвовал в уличных столкновениях во Франкфурте-на-Майне. В журнале Der Stern была опубликована фотография, на которой он и другие демонстранты избивают полицейского в 1973 году. Это фото разыскала Беттина Рёль, 38-летняя женщина, у которой были особые причины негодовать по поводу насилия, практиковавшегося немецкими левыми. Она была дочерью городской партизанки Ульрики Майнхоф.

Поворот к насилию

После 1968 года политика в целом стала более жестокой. Как выразился 27-летний студент-юрист, алжирская война 1954–1962 годов сделала его более радикальным, но «потасовка [1968 года] позволила до конца разобраться в себе» 2. В Le Monde после мая 1968 года появилась специальная рубрика, посвященная «волнениям». В первые месяцы 1970 года в ней фигурировали, помимо прочего, сообщения о нападении на отделение полиции в Нанте, опорожнении мусорного ведра на философа Поля Рикёра в Нантере и поджоге конторы на угольной шахте в коммуне Энен-Льетар.

Некоторые радикалы в тот период начали обращаться к насилию более расчетливо и системно. Группировка «Синоптики» (Weathermen, позже переименованная в Weather Underground) возникла в США на обломках организации «Студенты за демократическое общество». В октябре 1969 года она провела акцию «Дни гнева» (Days of Rage), участники которой наносили ущерб зданиям и машинам, а также нападали на полицейских. В 1970 году «Синоптики» выступили с «объявлением войны» правительству США; они превратились в подпольную организацию и перешли к вооруженным акциям. В Германии Андреас Баадер, Гудрун Энслин, Хорст Малер и Ульрика Майнхоф в 1970 году основали «Фракцию Красной Армии» (или «группу Баадера — Майнхоф»). В Италии в том же году Ренато Курчо и Мара Кагол создали «Красные бригады». В Великобритании в 1970–1971 годах целый ряд атак на частную собственность приписывали организации «Злая бригада» 3. В Северной Ирландии в декабре 1969 года, после того как протестанты совершили ряд нападений на активистов-правозащитников, а в провинцию для разделения враждующих сторон были введены части британской армии, была основана Временная Ирландская республиканская армия — названная так для того, чтобы отличаться от Официальной ИРА, существовавшей с 1920-х годов (см. главу 7).

Наряду с этими организациями существовали и менее известные, обычно не такие крупные и не столь дисциплинированные; порой малые вступали в союзы с большими. В США в число последних входила группа «Мелвилл» (Melville), названная так в честь боевого псевдонима ее основателя Сэма Мелвилла. В Германии такой организацией было «Движение 2 июня». В Северной Ирландии наряду с Временной ИРА и жестокими группировками лоялистов, которые боролись за «интересы протестантского населения», существовала «Ирландская национальная освободительная армия». Согласно имеющимся подсчетам, в Италии было несколько десятков левых организаций, а те, кто брал на себя ответственность за нападения, использовали 484 различных наименования. Впрочем, самую кровавую террористическую акцию — взрыв на вокзале Болоньи в 1980 году — совершили, как позже выяснилось, не ультралевые, а ультраправые.

Число жертв немецких террористов, погибших в 1970-е годы, составило, как принято считать, 57 человек. Сюда включаются и те, кто был убит в офисе ОПЕК в Вене и на борту захваченного немецкого самолета, который в итоге был взят штурмом в угандийском аэропорту Энтеббе. Итальянское министерство внутренних дел датировало первые террористические акты 1969 годом («Красные бригады» тогда еще не были созданы) и подсчитало, что всего за тот год было совершено 398 нападений, в которых погибли 19 человек. Общее число экстремистских атак достигло пика в 1979 году, составив 2513 случаев. При этом число смертей в упомянутом году — 24 человека — было сравнительно небольшим, особенно на фоне 125 погибших в следующем, 1980-м (в основном это были жертвы взрыва в Болонье). В целом же в Италии в период между 1969 и 1987 годами произошло 14 591 нападение, в которых погибли 419 человек 4. Временная ИРА между 1969 и 1997 годами убила 1823 человек, а всего ее жертвы составили около половины тех, кто погиб за время конфликта в Северной Ирландии.

Границы между политикой и насилием

Членов террористических организаций нередко посещало чувство, освобождающее и гнетущее одновременно, что они навсегда отрезали себя от прежней жизни. Ульрика Майнхоф рассказывала, что из всех времен года больше всего любит зиму, потому что в темноте ее труднее заметить. Тем не менее не существовало четко прочерченной границы, пересекая которую человек переходил от политического активизма к тому, что в ретроспективе считалось «терроризмом». Непосредственно после 1968 года политические категории еще не обрели тех строгих очертаний, которые отличали их спустя десятилетия. Многие радикалы отвергали электоральную политику, но при этом было не ясно, что они могут предложить взамен. Между тем в 1970 году миллион американских студентов называли себя «революционерами» 5.