Владимир Кучкин - Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв.

Со смертью Владимира Мономаха прекратилась зависимость Ростовской земли от Южной Руси. Юрий Долгорукий стал суверенным князем. Он — первый самостоятельный князь Ростово-Суздальской «волости». Политическая независимость последней, ее существование как отдельного государственного целого нашли выражение в фиксации и укреплении ее границ с соседними русскими княжествами.

Правда, А.Н. Насонов считал, что даже в 40-е годы XII в. Ростовская земля еще не освободилась от политической опеки Киева, свидетельством чего была дань, шедшая из Суздаля на Юг [398] Насонов А.Н. «Русская земля»…, с. 170–171, 185; Он же . История русского летописания…, с. 113. . Опорой для такого вывода послужила фраза из Учредительной (Уставной) грамоты Смоленской епископии местного князя Ростислава Мстиславича: «Суждали Залесская дань, аже воротит Гюгри, а что будет в ней, с того святѣи Богородици десятина» [399] Смоленские грамоты XIII–XIV веков. М., 1963, с. 77. . Относя Уставную грамоту к 1151 г., А.Н. Насонов полагал, что речь в ней идет о дани, которая издавна взималась с Ростово-Суздальской земли в пользу киевского князя и которую Юрий Долгорукий в результате столкновений с Изяславом Мстиславичем Киевским перестал выплачивать в конце 40-х годов XII в. Однако в последнее время выяснилось, что Уставная грамота Смоленской епископии относится не к 1151 г., а к 1136 г. [400] Щапов Я.Н. Княжеские уставы и церковь в древней Руси, XI–XIV вв. М., 1972, с. 137. Принимая трактовку А.Н. Насоновым пункта грамоты о суздальской дани, трудно также понять, почему по меньшей мере десятой частью этой дани распоряжался смоленский князь, отдавая ее своему кафедральному собору. Допустимо вслед за А.Н. Насоновым полагать, что «Суждали Залесская» дань шла Ростиславу Мстиславичу Смоленскому по соглашению с киевским князем Ярополком Владимировичем [401] Насонов А.Н. «Русская земля»…, с. 168. . Но каким образом эта дань попала в руки Ярополка? Было это традицией или нововведением? Чтобы ответить на поставленные вопросы, следует обратить внимание на соглашение, заключенное между Ярополком и Юрием Долгоруким в 1134 г., за два года до составления Учредительной грамоты (Смоленской епископии: «Георгии князь Володимеричь испроси у брата своего Ярополка Переяславль, а Ярополку вда Суждаль и Ростовъ и прочюю волость свою, но не всю» [402] ПСРЛ, т. 1, стб. 302; т. 2, стб. 295. .

Выясняется, что киевский князь действительно имел самое непосредственное отношение к Ростово-Суздальской земле, но только по «ряду» 1134 г. Поскольку и после этого соглашения руководящая роль на Северо-Востоке осталась за Юрием Долгоруким [403] Юрий вернулся в свое княжество вскоре после битвы 26 января 1135 г. на Ждане горе. — ПСРЛ, т. 2, стб. 300, под 6645 г. О дате см.: Бережков Н.Г. Указ. соч., с. 136, 137. , надо полагать, что в 1134 г. Юрий передал Ярополку лишь дань с основной территории своего княжества, сохранив за собой все другие права. В свою очередь Ярополк уступил эту дань Ростиславу Смоленскому в качестве компенсации за тот «дар» «от Смолиньска», что был передан в 1132 г. Ростиславом своему брату Изяславу, видимо, по просьбе Ярополка Киевского [404] ПСРЛ, т. 1, стб. 302. . Ведь именно из-за политических комбинаций Ярополка Изяслав лишился перед этим своего стола в Полоцке [405] Там же, стб. 301–302. . В целом становится очевидным, что «Суждали Залесская» дань, которую одно время выплачивал Юрий Долгорукий, явилась результатом княжеских компромиссов 30-х годов XII в. относительно владений различными частями принадлежавшей Мономаху территории, а не выражением ушедшей в прошлое зависимости Ростовской области от «Русской земли».

Как сказано было выше, именно при Юрии Долгоруком начинают фиксироваться государственные границы Ростово-Суздальского княжества. Ранее, когда Ростовская земля зависела от Южной Руси, установление твердых границ не имело смысла. Мономах, например, держал Новгород, Смоленск и Ростов своими сыновьями, поэтому четкое размежевание принадлежавших этим центрам земель не было необходимостью для верховной власти [406] Так считал А. Н. Насонов. — «Русская земля»…, с. 185. . Но когда князья, говоря словами А.Е. Преснякова, из лиц, заведовавших частями общего целого, становились государями «полных, особных владений» [407] Пресняков А.Е. Лекции по русской истории, т. 1, с. 138. , вопрос о границах их княжеств вставал со всей остротой. Одна из основных функций феодального государства — расширение своей территории — осуществлялась в таких условиях вполне последовательно и определенно. Следствием междукняжеских столкновений явились фиксация и укрепление границ.

Летописные данные конца 40-х годов XII в. ясно указывают на существование суздальско-черниговского рубежа. Ею общее направление прекрасно выяснено в работе A.Н. Насонова [408] Насонов А. Н. «Русская земля»…, с. 183–185. . Здесь необходимо привести лишь основные факты, позволяющие составить представление о границе между Ростово-Суздальским и Черниговским княжествами. Под 1147 г. в Ипатьевской летописи упоминается Москва («Московъ»), принадлежавшая Юрию Долгорукому. Тут он встретился со своим союзником Святославом Ольговичем, князем Новгород-Северским и Путивльским [409] ПСРЛ, т. 2, стб. 339–340. Первое известие о Москве восходит к черниговскому летописанию ( Насонов А.Н. История русского летописания… с. 106). . Неустойчивость в XII в. названия города — древнейшая форма «Московъ», а также «Москва» [410] ПСРЛ, т. 1, стб. 373, 375, 376; т. 2, стб. 596, 600, 601. , «Московь» [411] Там же, т. 1, стб. 382; т. 2, стб. 600, 602. , его второе наименование — Кучково («идоша с нимь до Кучкова, рекше до Москвы» [412] Там же, т. 2, стб. 600. ) — свидетельствуют о сравнительно позднем появлении здесь княжеской крепости [413] Приведенные данные, конечно, не могут пролить свет на время существования поселения на месте будущей Москвы. О первоначальном значении Москвы как именно пограничного города см. до сих пор не устаревшую работу С.Ф.Платонова «О начале Москвы». — Платонов С.Ф . Статьи по русской истории, с. 94–103. . Известия Ипатьевской летописи конца 40-х годов XII в. показывают, что Москва была порубежным городом, в нескольких десятках километров от которого лежали черниговские и смоленские земли. Так, под 1146 г. Ипатьевская летопись упоминает город Лобыньск, стоявший в устье р. Поротвы (Протвы). Лобыньск принадлежал уже упоминавшемуся Святославу Ольговичу [414] ПСРЛ, т. 2, стб. 339. . Недалеко от Лобыньска был расположен Колтеск, другой город Святослава Ольговича [415] Там же, стб. 338. О местоположении древнего Килтеска см.: Насонов А.В. «Русская земля»…, с. 183. . В вершине треугольника с основанием Колтеск — Лобыньск лежала черниговская волость Лопасня. Впервые она упоминается под 1176 г. [416] ПСРЛ, т. 2, стб. 602. С.М. Соловьев, а вслед за ним В.О. Ключевский отождествляли центр летописной волости Лопасни с с. Лопасня XIX в. [417] Соловьев С.М. Указ. соч., кн.1, т. 1/2, с. 723, примеч. 338; Ключевский В.О. Сочинения. М., 1957, т. 2, с. 6. М.С. Грушевский и А.Н. Насонов вслед за Н.И.Троицким на основании договорной грамоты 1381 г. между Дмитрием Донским и Олегом Рязанским полагали, что старая Лопасня лежала на правом берегу Оки против впадения в нее р. Лопасни [418] Грушевський М.С. Указ. соч., т. 2, с. 605; Насонов А.Н. «Русская земля»…, с. 227. . Однако в договорной грамоте 1381 г. читается «почен Лопастна», т. е. «начиная с Лопастна (Лопастни)» [419] ДДГ, с. 29. О датировке московско-рязанского договора см.: Зимин А.А. О хронологии духовных и договорных грамот великих и удельных князей XIV–XV вв. — В кн.: Проблемы источниковедения. М., 1958, вып. 6, с. 286–287. А.А. Юшко, искусственно пытаясь отождествить городище у д. Макаровки с древней Лопасней, превращает причастие «почен» в название города и предлагает заняться его поисками ( Юшко А.А. О некоторых волостях и волостных центрах Московской земли XIV в. — В кн.: Древняя Русь и славяне. М., 1978, с. 284). . Указаний на местоположение волости Лопаспи эта фраза не содержит, скорее всего здесь имеется в виду река. Волость же Лопасня, как правильно считал еще Н.М. Карамзин, лежала по р. Лопасне, левому притоку Оки [420] Карамзин Н.М. Указ. соч., кн.1, т. 3, примеч. 39; Дебольский В.Н. Духовные и договорные грамоты московских князей как историко-географический источник. СПб., 1901, ч. 1, с. 16, 26. , но вероятнее всего ниже с. Лопасня XIX в. Следовательно, черниговские владения заходили за Оку. Под тем же 1176 г. упоминается Сверилеск — «волость Черниговьская». До 1176 г. Сверилеск был захвачен рязанскими князьями, но в 1176 г. отобран назад сыном Святослава Всеволодовича Черниговского Олегом [421] ПСРЛ, т. 2, стб. 602. . В свое время Н.М. Карамзин указывал, что Сверилеск находился на месте села того же названия, в 60 верстах от Москвы к Серпухову [422] Карамзин Н.М. Указ. соч. кн.1, т. 3, примеч. 39. . Это указание неверно. По Списку населенных мест Московской губернии, близ Серпухова на р. Наре стояла лишь деревня Свирино [423] Московская губерния. Список населенных мест. СПб., 1862, с. 211, № 5504. . Сверилеск получил свое название от реки (черниговцы и рязанпы бились «на Свирильскѣ»). Поэтому более правы те исследователи, которые отождествляют центр Сверильской волости с с. Северским при устье р. Сиверки, севернее г. Коломны [424] Барсов Н.П. Указ. соч., с. 302, примеч. 268; Насонов А.Н. «Русская земля»…, с. 230. . В XIV в. этот центр фигурирует, очевидно, как «село на Сѣверьсцѣ» в духовных грамотах Ивана Калиты [425] ДДГ, с. 7, 9. . По данным того же XIV в., потомку черниговских князей Семену Новосильскому принадлежала волость Заберег, или Заберега [426] Там же, с. 12, 14. . Как выяснили Ю.В. Готье и М.К. Любавский, эта волость лежала по правому берегу р. Береги, правому притоку р. Протвы в ее верхнем течении [427] Готье Ю.В. Замосковный край в XVII в. М., 1937, с. 374; Любавский М.К. Образование основной государственной территории великорусской народности. Л., 1929, с. 58. . Заберега являлась, видимо, остатком черниговских владений XII в. по р. Протве. Верховья Протвы, населенные голядью, согласно известию Ипатьевской летописи под 1147 г., принадлежали Смоленску [428] ПСРЛ, т. 2, стб. 339. . Таким образом, юго-юго-западные границы Ростово-Суздальской земли определяются с достаточной степенью точности. Правда, для выяснения их приходится оперировать некоторыми данными 70-х годов XII в. и даже XIV в., однако они лишь детализируют свидетельства 40-х годов XII в. Если к тому времени суздальско-черниговский рубеж уже сложился, то начало его формирования следует отнести к 30-м годам XII в., когда Юрий и его братья начали ожесточенную борьбу с черниговскими князьями [429] Там же, т. 1, стб. 303–306; т. 2, стб. 295–302. .