Курт Керам - Узкое ущелье и Чёрная гора

С именем Мурсилиса II связан также ряд других молитв и религиозных текстов, из которых уникальный, и интерес представляет рассказ Мурсилиса о том, как он лишился дара речи. Это первый в истории человеческой культуры рассказ об афазии — расстройстве речи, которой Мурсилис в соответствии с воззрениями своего времени дает религиозную интерпретацию.

Из молитв хеттских царей выделяется молитва Пудухепы. Ее молитва, обращенная к солнечной богине Аринне, отличается высоким лиризмом.

Если эпические произведения новохеттской литературы по большей части являются переложениями переднеазиатских образцов (хурритских, аккадских, ханаанских), то в молитвах и ритуалах хеттская литература порой достигает уровня высочайшей лирической поэзии.

Вместе с тем молитвы и ритуальные тексты новохеттского времени представляют собой ценный источник для исследования социальной структуры и истории хеттского общества. Представление о божественном происхождении власти царя, отличающее Новое царство от Древнего, наиболее явно выражено в новохеттской молитве о царе, где говорится о том, что бог грозы, которому принадлежат небо, земля и народ, отдал страну хеттов царю, чтобы тот правил ею. В этой молитве отношения между богом и царем описываются точно в тех же терминах, которые обычно употребляются в хеттских текстах, когда речь идет об отношениях между хеттским царем и его вассалами. Хеттская религия в эпоху Нового царства еще сохраняет достаточно примитивный характер, позволяющий легко восстановить те реальные отношения, которые проецируются на небо.

Для уяснения судьбы областей, опустошенных хеттскими войсками при завоевательных походах, важен ритуал, посвященный проклятию завоеванного города. Из этого текста видно, что заселение опустошенного вражеского города запрещалось религией. Место, на котором стоял этот город, посвящалось богу грозы и объявлялось «пастбищем» быков этого бога. Упоминание этих быков, носящих хурритские имена, говорит о том, что молитва относится к новохеттскому периоду, но торжественный запрет восстанавливать разрушенный город восходит к древнехеттской традиции, так как аналогичный запрет (также связанный с именем бога грозы) содержится и в надписи царя Аниттаса.

Новохеттские ритуальные тексты имеют особое значение потому, что в этих текстах сохраняются ценные свидетельства о языках (как индоевропейских, так и неиндоевропейских), в контакте с носителями которых находились хетты на протяжении всей своей истории. Включение целых отрывков на этих языках в новохеттские ритуальные тексты было связано с тем, что хеттская религия объединяла все те культы, с которыми сталкивались хетты. Дошедшие до нас списки «1000 богов Хеттского царства» включают божества хаттского, хурритского, вавилонского, лувийского происхождения; в ритуалах упоминаются также палайские и арийские боги. В хеттский пантеон включались боги всех областей, присоединявшихся к Хеттскому государству. При этом культ каждого божества отправлялся на том языке, с которым это божество было первоначально связано. Благодаря такому всеобъемлющему характеру хеттской религии в ритуальных текстах новохеттского времени можно найти культовые отрывки на языках, которые известны в основном только по этим отрывкам.

Религиозные тексты, составляющие основную массу богазкёйских клинописных памятников, чрезвычайно разнообразны по своему характеру. Помимо ритуалов, молитв, гимнов и списков богов, к ним относятся тексты обетов, необычайно многочисленные описания религиозных праздников и церемоний, наставления служителям храма, списки и описания предметов, использующихся при ритуальных действиях, тексты оракулов. В целом эти тексты дают полное представление о внешней обрядовой стороне хеттской религии и об основных религиозных идеях хеттов.

С религиозными текстами по своему характеру тесно связаны астрологические памятники, в которых отразилось состояние науки у хеттов, лишенной самостоятельности и полностью зависящей от вавилонских образцов. Хеттские астрологические тексты являются точной копией аккадских. В них можно отметить черты сходства с древнехеттско-аккадскими двуязычными текстами, хотя они датируются новохеттским периодом. О достаточно древней дате хеттско-вавилонских культурных связей говорит также и терминология богазкёйских текстов, посвященных гаданию по печени; эта терминология возникла несомненно под влиянием вавилонской, существовавшей еще до времени Хаммурапи, Тексты, посвященные гаданию по печени, и модели печени с клинописными надписями (изготовлявшиеся в учебных целях), которые найдены в Богазкёе, особенно ценны для исследования культурных связей в Восточном Средиземноморье, так как аналогичные археологические находки обнаруживаются не только в Месопотамии, но и в древней Италии (в области этрусской культуры).

Под вавилонским влиянием у хеттов развивались также зачатки лингвистики, о чем свидетельствуют фрагменты трехъязычных шумеро-аккадско-хеттских словарных списков. О серьезных занятиях хеттов аккадским языком свидетельствуют разнообразные тексты на этом языке, найденные в Богазкёе. Вместе с тем этот язык входил в число языков, ритуальные отрывки на которых вставляются в хеттские ритуальные тексты. Сам характер хеттской клинописи, в которой широко использовались аккадские написания и шумерские идеограммы, требовал от писцов определенных знаний в области шумерского и аккадского языков.

Значительное развитие к концу новохеттского периода получил вид деятельности, предвосхищавший современную документалистику — науку о хранении и поисках сведений в виде книг, документов и т. п. Сохранившиеся в богазкёйском архиве клинописные тексты каталогов документов этого архива (с указанием утраченных документов) и этикетки к отдельным документам свидетельствуют о тщательности, с которой при последних царях (в XIII веке до н. э.) поддерживался порядок в царской библиотеке.

Поддержание царского архива было очень важно для сохранения государственной традиции. Уже в XVI веке до н. э. Телепинус завещает, что панкус в случае нарушения установленных им законов должен призвать будущего царя читать клинописную таблицу, оставленную его предшественником. Сходные запреты нарушать то, что записано в клинописных таблицах, характерны для хеттских государственных договоров.

В богазкёйском архиве тщательно сохранялись документы, относившиеся к государственным делам и к официальному культу. Значительно меньше осталось в нем текстов, относящихся к жизни частных лиц, которые позволили бы исследовать детали экономической и социальной структуры хеттского общества.