Александр Сидоров - По тундре, по железной дороге: И вновь звучат блатные песни!

А вот тут начинается самое интересное. (Для непосвященных поясняю, что в те времена законодательницей мировой моды была Российская Империя, а не Франция с Италией, как сейчас.) Так вот, модель ботинка, разработанная компанией “NARIMAN” полтораста лет назад, сегодня является одной из самых популярных на Западе моделей мужской обуви, излюбленной: аристократами и бандитами, танцовщиками кабаре и сутенёрами, киноактёрами и звёздами шоу-бизнеса. Это та самая модель, которую носил Элвис Пресли и ансамбль Битлз… Список можно продолжать до бесконечности. Так вот — те самые “ботиночки нариман”, когда “милого узнаю по походке”, в сегодняшней мировой классификации называются “Chelsea Boots”… Оригинальный нариман был не одноцветным, а комбинированным — изготовлен из белой кожи с черным мыском и задником (в более дешёвых моделях из кожи были лишь мыски с задниками, а всё остальное из парусины). Помимо этого — у него не было никаких резинок, а на голенище сбоку, с наружной стороны был разрез, застегивающийся на кнопки.

Ну вот, пожалуй, и всё… Ах да! Что такое “NARIMAN”… Это аббревиатура, означающая что-то типа “Общенациональная северная ассоциация российских имперских товаров и одежды (North Association Russian Imperial Merchandise Apparels Nationwide)”. В том же обрывке дореволюционного журнала, найденного Сашкой, “NARIMAN” рекламировал абсолютно разные товары от одежной фурнитуры (пуговицы, крючки, застежки) до обуви, зонтов, плащей и корсетов. Видно, это была не просто обувная фирма, а крупная галантерейная корпорация, специализирующаяся на огромном спектре разных товаров, со штаб-квартирой в Северной Пальмире — Санкт-Петербурге».

Вот такая подробная история — как говорится, с аргументами и фактами! Однако при самом поверхностном рассмотрении она рассыпается подобно карточному домику. Прежде всего, нигде, ни в одном другом источнике (за исключением перепечаток цитированной выше ахинеи) вы не найдёте ни малейших упоминаний о «всемирно известной» «Общенациональной северной ассоциации российских имперских товаров» и т. п. Нигде и никогда. Точно так же абсолютной чушью является безапелляционное утверждение о том, что «в те времена законодательницей мировой моды была Российская Империя, а не Франция с Италией». В какие времена? На переломе XIX—XX веков? Откуда эти нелепые сведения? А ниоткуда. Они высосаны из пальца так же, как и байка о «неизвестном питерском журнале без начала и конца» с липовой рекламой липовой же ассоциации. Вся эта мистификация и ребёнку понятна. Особенно с расшифровкой аббревиатуры. Два питерских школяра, оказывается, настолько здорово владели английским языком, что один из них через 40 лет легко вспомнил длиннющее название неведомой фирмы! Но особливо умиляет совершенно замечательная оговорка перед расшифровкой — «что-то типа»… То есть точно, дословно не скажу, но где-то как-то вроде похоже на…

Поэтому я не удивился, встретив недавно единомышленника (вернее, единомышленницу) на сайте www.diary.ru — пользователя под ником tes3m. Вот что она пишет:

«А мне объяснение насчет “существовавшей до революции” фирмы NARIMAN, название которой представляет собой аббревиатуру, кажется похожим на мистификацию. Где источники, подтверждающие её существование? Аббревиатуры в названиях у нас знаю только появившиеся после революции (ГОЭЛРО, Осоавиахим и т. п.). И зачем дореволюционной петербурской фирме нужно было делать аббревиатуру именно на английском? Английский тогда ещё не стал международным языком. И почему в англоязычных источниках такое название не находится, если уж этот NARIMAN так повлиял на мировую моду? И почему даже на русском языке ничего о такой компании не находится до 2008 года?»

Далее цитируется отрывок из «мемуаров» Яцковского с комментарием:

«В этом первом (2008) упоминании компании “NARIMAN”, найденном мной, говорится об этом названии — “аббревиатура, означающая что-то типа”, а вот те, кто стал повторять, отбросили сомнения и совершенно уверенно расшифровывают это слово как North Association Russian Imperial Merchandise Apparels Nationwide. Даже в Википедии написали, но без ссылок на какие-либо источники…

Автор первоначального поста в качестве источника называет “обрывки какого-то дореволюционного питерского журнала без начала и конца”. И без названия. Ну, допустим, листочки не уцелели, названия журнала мы не знаем, но должны же были еще где-то уцелеть сведения о популярной фирме? Почему они не находятся?

Насчёт того, что что-то должно было сохраниться: журналы, архивы, само собой, а ещё и в художественной литературе популярные и известные названия часто упоминаются. Вот, например, Аверченко пишет:

“Здравствуй, старый петербургский фрак. Я знаю, тебя шил тот же чудесный петербургский маэстро Анри с Большой Морской, что шил и мне. Хорошо шивали деды в старину.

Этому фраку лет семь, и порыжел он, и побелел по швам, а всё сидит так, что загляденье.

И туфли лакированные узнал я — вейсовские”.

Или раньше Салтыков-Щедрин писал:

“— А какое на Верочке платье вчера прелестное было! Где вы заказываете?

— Там же, где и все. Бальные — у Сихлерши, попроще — у Делавос…

— А я слышала, в Хамовниках портниха Курышкина есть.

Соловкина слегка зеленеет, но старается казаться равнодушною.

— Не знаю, не слыхала такой, — говорит она сквозь зубы.

— Не говорите, Прасковья Михайловна! и между русскими бывают… преловкие! Конечно, против француженки…

— Я у русских не заказываю.

— В Петербурге Соловьева — даже гремит.

— Не знаю, не знаю, не знаю.

Соловкина окончательно зеленеет и сокращает визит”.

Или: “Александра Гавриловна мечтает, что, получивши деньги, она на пятьсот рублей закажет у Сихлерши два платья…”»

Критик также отмечает, что и о Сихлерше, и о Генрихе Вейсе можно при желании узнать много интересного, а вот о якобы «знаменитой» «всеимперской» ассоциации «NARIMAN» сведений — ноль. Но тут же уточняет:

«В более позднем посте на ту же тему в качестве доказательства того, что хотя бы после революции, в 1923 г., было известно слово “нариман”, приводится такой отрывок: “Захожу в парадную, навстречу идёт Сережа. Увидел меня и окаменел. Бледный как мел. Трясётся от страха, как будто приведение увидал. Я рассмеялся. Одет я во всё белое — белые брюки, рубашка, длинный белый плащ, белый шарф и ботинки нариман”… (воспоминания Анатолия Мариенгофа, поэта-имажиниста, 1923 год). Но я не нашла этого у Мариенгофа, зато в том источнике, что цитировала выше, тот же, кто рассказывал про журнал без начала и конца, пишет о себе: “Захожу в подъезд, а по лестнице спускается брат Сашки. Увидел меня и окаменел. Стоит бледный как мел, весь трясётся от страха, как будто приведение увидал. Хотя… я действительно был во всём белом — белые брюки, рубашка, длинный белый плащ и ботинки нариман”».