Башир Мальсагов - Дипломатический спецназ: иракские будни

Я поблагодарил его за откровенность и напомнил о судьбе похищенного в Мосуле росгражданина Х. Халиди, попросил активизировать по своей линии усилия по выяснению его судьбы.

29 марта 2005 года в Багдад прибыл первый Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской Федерации в послевоенном Ираке Владимир Васильевич Чамов. Я близко знал его с 1995 года, работали вместе в Департаменте Ближнего Востока и Северной Африки МИД России, где он возглавлял различные отделы, а с 2002 года был начальником отдела Египта и Судана в ДБВСА. До этого он несколько лет работал в Ираке, являлся советником-посланником Посольства в Багдаде, хорошо знал страну, установил здесь широкие контакты и, что очень важно, любил Ирак. По своей натуре живой, энергичный, общительный, доброжелательный, он представлял собой какой-то огромный сгусток энергии, со скоростью ракеты устремлялся на реализацию запланированных действий, будь то официальные встречи или участие в протокольных и иных мероприятиях. У меня с ним давно установились самые товарищеские отношения, которыми мы дорожили. Я, как и другие мои коллеги, считал, что это был прекрасный выбор.

Он был назначен на должность посла в Багдаде еще в конце 2004 года, но пока проходил всю необходимую процедуру, в том числе через обе палаты Федерального Собрания РФ, затем встречался с руководителями российских министерств и ведомств на предмет уточнения их позиций и интересов в Ираке, прошло несколько месяцев. Все это время он внимательно отслеживал развитие ситуации уже в послевоенном Ираке, к тому же солидная основа знаний о довоенном Ираке была его хорошим первоначальным капиталом.

Накануне выезда в Багдад его принял Президент В.В. Путин, со стороны которого это был весьма нестандартный подход. До этого с вновь назначенными послами встречался обычно Министр иностранных дел, который ориентировал их на реализацию нашей внешнеполитической линии в стране пребывания, с учетом ее специфики и местных реалий. Тот факт, что Президент принял посла РФ в Ираке, свидетельствовал о том внимании, которое высшее российское руководство уделяло вопросам дальнейшего развития двусторонних отношений с этой страной, повышал статус российского посла перед официальными властями страны аккредитации, имел таким образом не только политическое значение, но и большой морально-психологический эффект.

Для В.В. Чамова все здесь, в Посольстве, было свое, родное, привычное, кроме кардинальным образом изменившегося положения в стране. Он ранее объездил всю страну, знал особенности ее регионов, местный диалект и многое другое. В отличие от него, я ранее в Ираке не бывал, а в этой командировке был вынужден находиться, в основном, в Багдаде — по соображениям безопасности, и, можно сказать, Ирака я, как такового, практически не увидел, не узнал. В любой стране столица — это, как правило, фасад страны, а чтобы узнать, что происходит в глубинке — надо поездить, иначе не поймешь как следует душу народа.

Посол с ходу ринулся в атаку, стал активно наносить сначала протокольные, а затем и рабочие визиты в различные органы законодательной и исполнительной власти, встречаться с лидерами основных политических партий и организаций, в том числе оппозиционных, с главами диппредставительств, командованием МНС и т.д. Я оказывал ему содействие в организации некоторых встреч, в осуществлении контактов с руководством национально-патриотических организаций и движений, но справедливости ради надо отметить, что по большому счету он в чьей-либо помощи на этом направлении работы не нуждался, был, как говорится, самодостаточен.

29 марта состоялось второе заседание Переходной национальной ассамблеи (ПНА), но оно оказалось еще более сумбурным и безрезультатным, чем первое. Ни к какому согласию его члены не пришли, не удалось даже избрать председателя ПНА. Третья попытка оказалась более успешной: были избраны председатель ПНА от иракского суннитского списка — Хаджим аль-Хасани и два его зама — Х. Шахристани, шиит (от Объединенной иракской коалиции) и А. Теймур (курдский блок). Этот день патриоты отметили нападением на печально известную американскую тюрьму Абу-Грейб и по итогам проведенной операции объявили о подрыве 18 бронемашин и около 150 убитых. Эта дерзкая вылазка была совершена на глазах у многочисленной американской охраны.

6 апреля ПНА избрала Президентский совет (тройку). Президентом стал Джаляль Талабани — генсек Патриотического союза Курдистана (ПСК), его замами, вице-президентами — шейх Г. Муш’аль (суннит) и А. Абдель Махди (шиит). На следующий день Президентский совет предложил на пост премьер-министра Ибрагима Джаафари, генсека партии «Исламский призыв», входившей в Объединенную иракскую коалицию, которая набрала на выборах большинство голосов. 9 апреля, в день второй годовщины вступления американских войск в Багдад, в ряде городов страны состоялись мощные демонстрации. Только в столице в ней участвовало 200 тыс. человек. Ранее М. Садр призывал выйти на улицу миллион своих сторонников, и хотя такого количества не набралось, состоявшаяся акция стала очень внушительной. Движение сопротивления также внесло свою лепту, и тем самым американцам была предоставлена возможность услышать настоящий голос иракского народа.

Прежний временный президент Г. Явур остался не у дел. Несмотря на его активные старания, войти в новый руководящий круг ему не удалось, ведь его сторонники получили в ПНА всего лишь 4 мандата. Но он решил сделать хорошую мину при плохой игре и остаться «на плаву». 10 апреля экс-президент с большой свитой посетил шейха Х. Дари, чтобы, мол, посоветоваться относительно кандидатур от суннитов в новое правительство. Но шейх не поддался на эту уловку, не дал втянуть себя в политические игры. Он прямо заявил Г. Явуру, что ОКМУ не имеет никакого отношения к переходному правительству и что сунниты, о которых идет речь как кандидатах, его не интересуют, так как они представляют лишь себя и американцев. Он повторил ему те же неизменные принципы, которыми руководствуется Комитет мусульманских улемов.

Г. Явур ушел от него несолоно хлебавши. Если бы он получил благословение от Х. Дари, то мог бы выставлять себя в качестве представителя суннитов и претендовать на должность вице-президента, а так он был низведен до уровня квотного депутата, якобы от суннитов. Чтобы несколько поправить свои дела, Г. Явур на другой день отправился в Неджеф на встречу с А. Систани и другими маржа’ами. Ранее Х. Дари высказал мнение, что авторитет А. Систани в глазах иракского народа резко пошатнулся, в частности, из-за его постыдной роли во время массовых акций в шиитских районах летом 2004 года, когда он помог американцам и марионеточному режиму сбить волну народного гнева. Призыв ряда американских и шиитских организаций выдвинуть его кандидатуру на Нобелевскую премию мира полностью дискредитировал его в глазах подавляющего большинства народа.