Далай Чулууны - Монголия в XIII–XIV веках

Монголы начиная с древних времен продавали в соседние страны скот, животноводческие продукты и сырье. В период Юань эта практика еще более расширилась.

Монголы перегоняли овец и другой скот в Каракорум, Шанду, Инчан и другие города, и даже в более далекие районы — в Ханбалгасун. Продав скот, они покупали необходимые им товары. Когда они прибывали в Китай с целью торговли, с них брали пошлины на заставах [368].

В Каракоруме велась оживленная торговля. Там торговали в основном изделиями ремесла, скотом, водкой и т. п. Крупные иностранные купцы, по-видимому, реже приезжали туда с товарами. Лишь изредка появлялись состоятельные торговцы из внутренних районов Китая.

Одним из центров международной торговли стал г. Шанду, там функционировали большие рынки иностранных и китайских товаров. В некоторых источниках сообщается: «В Шанду существовали конский, коровий и овечий рынки, а также рынок рабов» [369]. Юаньские литераторы Лу Цзи и Вэй Чу писали: «Купцы приезжали в Шанду, Каракорум и другие города для продажи круп, муки и различных товаров» [370]. Также имеются сведения о том, что монгольские солдаты и ремесленники занимались мелкой торговлей с целью приобрести необходимые товары. По словам Марко Поло, монгольские воины приезжали в Ханбалгасун и другие города, продавали молоко и молочные продукты для покупки нужных вещей [371].

В большинстве случаев в Монголии в XIII и XIV вв. торговля носила характер обмена продуктами, но в Каракоруме велась торговля на бумажные деньги.

Из сказанного видно, что в рассматриваемый период монголы на земле своих предков, занимаясь хозяйством, сеяли хлеб и выращивали овощи, вели равноправную торговлю с другими странами, строили города и поселения, развивали ремесла.

Все это свидетельствует о том, что в области экономики коренная Монголия в то время располагала самостоятельным хозяйством, продавала животноводческие и другие продукты в разные страны.

Иностранные и монгольские ученые внимательно изучали проблемы общественного строя и классового расслоения в Монголии и высказывали много новых идей. Одним из первых среди них был известный советский монголовед Б. Я. Владимирцов, который в своей работе «Общественный строй монголов» еще в конце 20-х — начале 30-х годов тщательно исследовал вопросы общественного строя и классового расслоения монголов XIII–XIV вв. с марксистско-ленинской точки зрения. Именно с тех пор как Б. Я. Владимирцов впервые выдвинул идею о монгольском кочевом феодализме, в разных странах развернулась исследовательская работа в этой области.

Следует внимательно рассмотреть мнение некоторых историков о том, что в конце XII в. в Монголии появились первые ростки феодализма в связи с разложением родового строя. Ведь на территории Монголии, начиная с государства сюн-ну, существовал ряд кочевых государств. Поэтому монголам — преемникам других кочевников, по-видимому, незачем было снова переходить к родовому строю. Известно, что развитие любого общества непременно связано с предыдущими эпохами.

В прошлом труды некоторых ученых страдали большим пороком, заключавшимся в том, что они, взяв за образец развитие оседлых земледельческих обществ, рассматривали кочевое общество как совсем не развивающееся и застойное. Такая точка зрения присуща помимо работ реакционных буржуазных историков сочинениям китайских историков-националистов. Эти историки иногда выдвигают очень странные «теории», договариваясь до того, что-де у кочевых народов Центральной Азии «вообще не было феодализма». Но кочевники Центральной Азии, в том числе монголы, как и все человечество, переживали процесс исторического развития. Основные закономерности исторического развития кочевых народов те же, что и в земледельческих обществах [372]. Прогресс кочевого общества выражается в уровне развития производительных сил, в данном случае — прежде всего скотоводства, и это объясняется некоторой спецификой кочевого общества по сравнению с оседлыми. Иными словами, у кочевников развитие хозяйства тесно связано с кочевым бытом и выявляется главным образом в численности и качестве движимого имущества — скота, методах выращивания скота и переработке продукции животноводства. Это не является каким-либо отклонением от всеобщих закономерностей развития человеческого общества. В период Юань общественный строй монголов был неразрывно связан с основной отраслью их хозяйства — скотоводством.

При изучении монгольского общества во второй половине XIII и в XIV в. невозможно исследовать его в отрыве от периода существования единого монгольского государства Чингис-хана. Их необходимо рассматривать в связи, ибо в ту эпоху общественные отношения и экономика монголов еще не претерпели особых изменений по сравнению с предшествующим периодом. Вместе с тем в этом аспекте не следует забывать о преемственности — одной из всеобщих закономерностей, развития человеческого общества.

Монгольские завоеватели, завладевшие чужими странами в результате захватнических войн, которые играли важную роль при появлении любого сильного государства, создали огромную империю. Захватническая война была одной из форм эксплуатации со стороны монгольских феодалов. Как говорил К. Маркс, всякое завоевание двусторонне: это защита частной собственности и приобретение. Основной задачей монгольских ханов, завоевавших Китай и другие страны, было приумножение их частной собственности.

Известно, что китайское и другие оседлые общества оказывали влияние на дальнейшее развитие монгольского общества. В Монголии того времени кочевой феодализм, унаследованный от периода существования единого монгольского государства, в конце империи уже шел к своему разложению.

После распада монгольской империи уделы Чагатая, Хулагу и Золотая орда обрели самостоятельность. Иными словами, как правильно характеризует распад империи Б. Я. Владимирцов, к концу XIII в. монгольская империя существовала лишь номинально [373]. Но распад монгольской империи и феодальная раздробленность внутри страны — это два разных явления.

В результате того, что монгольские великие ханы, начиная с Хубилая, продолжали многолетние грабительские войны и захватывали чужие страны, нормальное развитие и процветание собственно Монголии задерживались, был нанесен большой урон развитию производительных сил страны в связи с гибелью множества молодых людей на полях битв и уходом значительного числа монголов в чужие края. Создались препятствия на пути дальнейшего продвижения общества вперед. Захватническая политика юаньских императоров приносила широким массам монгольского народа не блага, а бедствия.