Далай Чулууны - Монголия в XIII–XIV веках

«Китаец показался на гребне горы — хвост корсака превратился в кисточку на шапке» [521].

Таким образом, в 1368 г. власть династии Юань была почти полностью уничтожена и пришел конец господству монгольских. завоевателей в Китае. Если считать с 1215 г., когда был взят Чжунду (совр. Пекин), то монголы находились у власти в Китае 153 года; если с 1260 г., когда был оккупирован весь Северный Китай, — 108 лет; если с 1271 г., когда империя была названа Юань, — 97 лет; если с 1279 г., когда было завоевана государство Южная Сун и покорен весь Китай, — 89 лет.

Борьба китайского народа против завоевателей сыграла решающую роль в падении империи Юань. Вместе с тем необходимо рассматривать эту победу в связи с борьбой народов других покоренных стран против захватчиков. Кроме того, успех китайского народа нельзя отрывать от почти столетней борьбы монгольского народа за возвращение центра своего государства-на родину. А в конечном счете гибель империи Юань была неизбежна без прочной основы — единства экономики и культуры, когда объединение и административное управление народами осуществлялись лишь силой оружия.

В разные периоды монгольское государство существовала под различными названиями. Крайне мало изучен вопрос об образовании монгольского государства Северная Юань после распада империи Юань. Поэтому перед нами встает актуальная задача — выяснить историю того периода. После уничтожения империи Юань монгольское государство продолжало свое существование. После того как последний великий хан монгольской династии Юань Тогон-Тэмур в 1368 г. потерял власть в империи, он бежал из Китая на родину и находился у власти в монгольском государстве.

Из Ханбалгасуна [522]Тогон-Тэмур-хаган, отбиваясь от преследовавшей его армии, прибыл в летнюю резиденцию монгольских хаганов г. Шанду, где задержался в течение некоторого времени. Затем он поселился в Инчане [523], превратив город во временный политический центр страны. Тогон-Тэмур находился в Инчане около двух лет — со второй половины 1368 до середины 1370 г., но это не означало, что он хотел сделать город своей столицей. Намереваясь вторгнуться на территорию государства Мин и восстановить потерянную власть династии Юань, он, разумеется, обдумал пути для достижения этой цели и учел близость города к китайской территории.

В это время монгольские феодалы еще не хотели признать свое поражение. Перед изгнанием из Китая Тогон-Тэмур-хаган собирал монголов, рассеявшихся по различным провинциям, и в спешном порядке переселял их обратно на родину. Но минское правительство издало приказ оставить монголов на прежних местах расселения и истребляло переселяющихся в пути. В этой ситуации монголы, проживавшие в южных районах Китая, в большинстве случаев не смогли вернуться на родину. Данные источников о том, что из 400 тыс. монголов вернулось из Китая: на родину лишь 60 тыс., хотя и преувеличены, но они подтверждают, что в 1368 г. много монгольских аратов осталось в Китае. Свыше 30 тыс. монголов, потомков тех, которые в свое время остались на месте из тьмы монгольских солдат, расквартированных с семьями по южной границе пров. Юньнань, до настоящего времени обитают в тех же самых районах. Монголы, рассеявшиеся по далеким западным и восточным странам, потеряли всякие связи с дальними и близкими родственниками оставшимися на родине.

Одновременно Тогон-Тэмур-хаган проводил политику, направленную на — то, чтобы, сконцентрировав главные силы монгольской армии, демонстрировать силу перед императором китайской династии Мин, сохраняя боеготовность, защищаться: от нападений и вторжений со стороны китайской армии, сохранить за собой некоторые китайские территории, которые монголы еще контролировали, и, если возможно, занять новые районы. Юньнань в Южном Китае и Ляодунский полуостров на северо-востоке, а также провинции Сычуань, Шэньси и Ганьсу находились под управлением монголов вплоть до 1387 г. В этих условиях Тогон-Тэмур назвал монгольскую династию «Северная Юань». Собственно название «Северная Юань», или «правительство династии Северная Юань», возникло в связи со» стремлением монгольских феодалов восстановить прежнюю империю. Монголы хотели сохранить то официальное название династии, которое они ранее приняли. Даже минские императоры официально признавали его для периодов правления Тогон-Тэмура и Аюширидары. Но это название монгольского государства не могло сохраняться в течение длительного» времени.

Тогон-Тэмур-хаган был занят делами, связанными с укреплением государства Северная Юань, дальнейшим расширением территории и концентрацией всех сил монгольской армии. Он во вновь построенном им городе Барс-хото скоропостижно скончался в 1379 г., так и не сумев перебраться в столицу страны Каракорум. В это время ему был 51 год. Тогон-Тэмур-хаган наказал своим потомкам беречь яшмовую государственную печать, ни при каких обстоятельствах не капитулировать перед китайской империей Мин, развивать свою страну и предоставил сыну Аюширидаре право наследования хаганского престола.

Рашипунцуг писал по поводу смерти Тогон-Тэмура: «Ухага-ту-хаган (Тогон-Тэмур. — Ч. Д .) преставился в году белой собаки (1370) в возрасте 51 года, будучи владетелем всего монгольского государства и прожив более года в Барс-хото». Рашипунцуг, как видно из его работы, всецело оправдывает бегство Тогон-Тэмура из Китая и решительно вступает в полемику с китайскими историками по этому вопросу. Он пишет: «Если [Тогон-Тэмур] не опозорился, попав в плен к противнику, как китайский император, и, бежав в свою Монголию, жил там в качестве владетеля государства, то как можно говорить о том, что династия Юань погибла! Нет, династия Юань не погибла… Если бы [Тогон-Тэмур-хаган] был пойман в Дайду, он принял бы на себя позор. Если бы он тогда погиб, то оборвалась и нарушилась бы преемственная связь монгольского государства и это было бы на руку китайской империи. По этой причине разве пристойно было бы, если бы он остался в Дайду, нисколько не заботясь о монгольском государстве, и отдал бы жизнь по недоразумению, защищая китайское государство!» [524].

Хотя Рашипунцуг пишет правильно с точки зрения исторической правды, но нужно отметить односторонность его взгляда, когда он превозносит последнего монгольского завоевателя. Этот недостаток характерен для большинства исторических трудов, написанных средневековыми монгольскими учеными. Тогон-Тэмур, так же как и остальные монгольские хаганы, был одним из реакционных представителей класса феодалов, который во главе монгольских завоевателей эксплуатировал и угнетал народы покоренных стран, рассеивал по свету монгольское население и принес огромные страдания народу своей страны.