Виталий Познахирев - Турецкие военнопленные и гражданские пленные в России в 1914–1924 гг.

Вместе с тем, в библиографии плена периода 1914–1918 гг. пока еще нет специальных сочинений, посвященных особенностям нахождения в пределах нашей страны военнопленных определенной государственной принадлежности. Кроме того, несмотря на очевидную взаимосвязь и взаимообусловленность военного и гражданского плена, последний остается практически неизученным. Соответственно, отсутствуют и комплексные исследования, могущие претендовать на реконструкцию всех ключевые вопросов, связанных с пребыванием в годы войны на территории России представителей той или иной из Центральных держав.

Обозначенные историографические лакуны, в свою очередь, не позволяют четко разграничить институты военного и гражданского плена; сравнить логику их формирования и механизмы функционирования с учетом всей совокупности геополитических, военно-стратегических, исторических, правовых, экономических, этноконфессиональных и иных факторов, присущих конкретным противникам, а в конечном итоге — фактически затушевывают сложный и многоплановый характер отечественной системы плена.

Настоящий труд призван отчасти восполнить указанные пробелы. Его объектом выступают подданные Оттоманской империи, которые в силу различных обстоятельств оказались во власти России в период с 20 октября 1914 г. по 3 марта 1918 г. [3] То есть с момента объявления Россией войны Турции 20 октября 1914 г. и до момента заключения мирного договора в Брест-Литовске 3 марта 1918 г. и до 1 января 1925 г. были признаны российскими (советскими) компетентными органами «военнопленными» или «гражданскими пленными» (в т. ч. и «бывшими»). Предметом исследования являются порядок и особенности управления контингентами указанных лиц, начиная с момента их пленения либо установления над ними административного надзора, и заканчивая моментом репатриации или натурализации.

Хронологически работа ограничена периодом с июля 1914 г., когда Россия вступила в Первую мировую войну и начала формировать организационно-правовые основы военного и гражданского плена, и заканчивая октябрем-ноябрем 1924 г., когда репатриация из СССР граждан Турции была, в основе своей, завершена. В книге также содержатся отдельные ссылки на предшествующие вооруженные конфликты между Россией и Портой, начиная с Русско-турецкой войны 1686–1699 гг.

Географические рамки работы охватывают территорию бывшей Российской империи в ее границах по состоянию на 1 января 1917 г., а также ту часть современной Турции, которая находилась под русским контролем до 5 декабря 1917 г., т. е. до момента заключения Договора о перемирии между армиями, действующими на Кавказском фронте.

Исходя из вышеизложенного, обращение автора к вопросам, в равной степени затрагивающим всех пленных Центральных держав, носит ограниченный характер и производится лишь в той мере, в какой это необходимо для более глубокого познания объекта и предмета настоящей работы.

В ходе исследования положение турецких подданных сопоставляется с положением пленников стран Тройственного (но не «Четверного») союза, что объясняется относительно поздним началом поступления в Россию пленных болгар (сентябрь 1916 г.) и их общим незначительным числом.

В соответствии с отечественной правовой традицией, употребление в работе понятий «подданные» и «граждане» детерминировано формой правления (соответственно — «монархической» или «республиканской»), существовавшей в той или иной стране на момент описываемых событий. В то же время, вопреки распространенному сегодня в российской научной литературе приему, автор не использует кавычки при написании термина гражданские пленные , поскольку считает небесспорным употребление этой исторической и историко-правовой категории в условном, несобственном смысле только лишь потому, что она отринута современным гуманитарным правом.

Источниковую базу работы составляют, преимущественно, неопубликованные документы, которые впервые вводятся в научный оборот. В общей сложности автором извлечена информация из более чем 300 дел, отложившихся в 82 фондах 20 центральных, региональных и ведомственных архивов (и приравненных к ним хранилищ) России и Украины. Кроме того, в книге использовано свыше 100 опубликованных источников. Это, в частности, международные договоры и нормативно-правовые акты Российской империи (РСФСР, СССР); сборники документов; мемуары современников; материалы периодики, а также научные труды исследователей из России, Азербайджана, Армении, Великобритании, Германии, Грузии, США, Турции и иных стран.

Документы цитируются с сохранением орфографии подлинника, с использованием правил современной пунктуации. До февраля 1918 г. все даты в работе указаны по старому стилю. Наименования населенных пунктов и административно-территориальных единиц соответствуют тем, которые были присвоены им на момент описываемых событий. Имена иностранцев приводятся в том виде, в каком они представлены в первоисточнике.

Автор выражает признательность работникам всех архивных учреждений за помощь в поиске необходимых документов и, в особенности, Н. И. Абдуллаевой (ГАРФ), Т. Ю. Бурмистровой и М. С. Нешкину (РГВИА), Е. В. Никандровой (РГА ВМФ), А. В. Абраменковой (АВПРИ), Л. В. Рогожинской (ГАРО) и Е. В. Замогильной (ГАТО).

Автор приносит глубокую благодарность всем историкам, содействовавшим написанию этой книги и, в первую очередь, Т. В. Алентьевой, И. А. Коноревой, А. Н. Курцеву, И. А. Первушиной за неустанное внимание к настоящей работе, предложения и советы; Ю. Яныкдагу (США) за возможность пользоваться его неопубликованными трудами; Г. Н. Цыгановой за бесценные материалы, предоставленные из фондов ВИХМ.

Особую признательность автор считает необходимым выразить своим рецензентам — В. П. Казанцеву и А. Т. Сибгатуллиной, замечания и рекомендации которых позволили книге состояться.

От всего сердца автор благодарит своих самых терпеливых читателей и самых взыскательных критиков — маму и жену, а также родных и близких, много способствовавших написанию этой книги и, в особенности Е. В. Локтионову, Ю. И. Локтионова, А. С. Писареву и О. В. Савченко.

Комплексный анализ документов Совета Министров России, военного и морского ведомств, а равно МИД и МВД, исполненных как в годы, предшествующие Первой мировой войне, так и на ее начальном этапе, позволяет утверждать, что организационно-правовые основы отечественной системы военного и гражданского плена, по сути своей, оформились уже к середине осени 1914 г. Во всяком случае, к указанному сроку Российская империя располагала (пусть даже с известными оговорками) достаточно целостной концепцией плена, которая соответствовала действующей международной практике и собственному опыту, приобретенному в годы войны с Турцией (1877–1878 гг.) и Японией (1904–1905 гг.); апробированными планами эвакуации и интернирования пленных противника, а также главнейшими элементами необходимой инфраструктуры.