Уильям Дюрант - Жизнь Греции. История цивилизации

Разумом Гесиод никак не может примириться с этими помощницами. Должно быть, он был холостяк или вдовец, потому что ни один мужчина при живой жене не смог бы говорить о женщинах так язвительно. Правда, в конце нашего фрагмента «Теогонии» поэт приступает к рыцарственному «Каталогу женщин», пересказывая предания тех дней, когда героинь было столь же много, как и героев, а в сонме божеств большинство составляли богини. Но в обоих своих главных произведениях он с мрачном удовольствием рассказывает о том, как прекрасная Пандора стала причиной всех человеческих бед. Разгневавшись на похитившего небесный огонь Прометея, Зевс повелевает богам вылепить женщину — данайский дар человечеству.

Зевс дарит Пандору Эпиметею, который, несмотря на предостережение своего брата Прометея не принимать дары от богов, полагает, что один-то уж разок красоте можно и уступить. Прометей оставил ему таинственный ящик, наказав не открывать его ни при каких обстоятельствах. Снедаемая любопытством Пандора открывает ящик, откуда вылетают и вторгаются в человеческую жизнь тысячи бедствий; внутри остается одна Надежда. От Пандоры, по словам Гесиода, «Женщин губительный род на земле происходит. // Нам на великое горе, они цеж мужчин обитают, // В бедности горькой не спутницы, — спутницы только в богатстве…» Так же высокогремящим Кронидом, на горе мужчинам, // Посланы женщины в мир» [342] «Теогония», 585 сл. .

Но увы, говорит нерешительный поэт, безбрачие не меньшее зло, чем брак; жалка одинокая старость, а имущество бездетного хозяина возвращается после его смерти к роду. Таким образом, мужчине в конечном счете лучше жениться, хотя и не раньше тридцати лет; ему лучше иметь детей, хотя и не более одного, иначе придется делить имущество.

До этого падения человека, говорит Гесиод, человечество прожило на земле много счастливых столетий. Сначала, в дни Крона ( Satumia regna Вергилия), боги создали Золотое племя людей, которые были подобны богам, живя без труда и забот; земля сама порождала для них изобильную пищу и кормила их тучные стада; они проводили целые дни в веселых празднествах и никогда не старели; когда же наконец к ним приходила смерть, она напоминала погружение в сон без боли и видений. Но затем боги по божественному капризу создали Серебряное племя, далеко уступавшее первому; чтобы вырасти, этим людям требовался целый век, короткая их зрелость была полна страданий и оканчивалась смертью. После них Зевс произвел на свет Медное племя — людей с членами, оружием и домами из меди, которые так много воевали друг с другом, что «черная Смерть их схватила и солнечный свет им затмила». Зевс предпринял еще одну попытку и сотворил племя Героев, сражавшееся под Фивами и Троей; по смерти эти мужи «обитают с беспечальным сердцем на Островах Блаженных». Последним и наихудшим стало Железное племя — подлое и испорченное, нищее и буйное, трудящееся днем и бедствующее ночью; сыновья не почитают отцов, люди нечестивы и скупы к своим богам, ленивы и раздираемы междоусобицами; они воюют между собой, берут и дают взятки, не доверяют один другому и клевещут друг на друга, угнетают бедных. «О, если бы, — восклицает Гесиод, — не родиться мне в этот век, но до или после!» Вскоре, надеется он, Зевс скроет это Железное племя под землей [344] Там же, 109 сл. .

Такова теология истории, при помощи которой Гесиод объясняет скудость и несправедливость своего времени. Он видел и осязал эти беды, но прошлое, которое поэты населили богами и героями, было, конечно же, благороднее и привлекательнее современности; несомненно, люди не всегда были столь бедны, измождены и ограниченны, как крестьяне, которых он знал в Беотии. Он не понимает, насколько глубоко недостатки его класса укоренились в его собственном мировоззрении, насколько узки и приземленны, почти меркантильны, его взгляды на жизнь и труд, мужчин и женщин. Какое падение по сравнению с картиной человеческих дел у Гомера — полной преступлений и ужаса, но также величия и благородства! Гомер был поэтом и знал, что одно лишь прикосновение красоты способно искупить множество грехов; Гесиод был крестьянином, недовольным издержками, которые приносит жена, и ворчавший на бесстыдство женщин, осмеливающихся сидеть за одним столом с мужем [345] Mahaffy, Social Life, 72. . С грубой прямотой Гесиод показывает неприглядное основание раннегреческого общества: тяжкую бедность рабов и мелкого крестьянства, на изнурительном труде которых покоится весь блеск и военные потехи аристократии и царей. Гомер пел о героях и вождях для владык и владычиц; Гесиод не знал вождей, но пел свои баллады о простонародье, соответственно настраивая свою лиру. В его стихах слышится гул тех крестьянских волнений, которые приведут в Аттике к реформам Солона и диктатуре Писистрата [346] Истории ничего не известно о смерти Гесиода. Легенда гласит, что восьмидесяти лет он соблазнил деву Климену, чей брат убил его и бросил тело в море, и что Климена родила от него сына — лирического поэта Стесихора, который, однако, родился на Сицилии (Mahaffy, Greek Literature, 54.). .

В Беотии, как и на Пелопоннесе, земля принадлежала знати, обитавшей в городках или поблизости от них. Самые преуспевающие из этих городов были возведены вокруг Копаидского озера — ныне пересохшего, но во время оно обеспечивавшего водой сложную систему ирригационных тоннелей и каналов. В конце гомеровской эпохи в эту соблазнительную область вторглись народы, получившие свое название от горы Беон в Эпире, где находилась их родина. Они захватили Херонею (у которой Филипп положит конец греческой свободе), Фивы, свою будущую столицу и, наконец; древнюю минийскую столицу Орхомен. В классическую эпоху эти и другие города объединились под гегемонией Фив в Беотийскую конфедерацию, общее руководство которой осуществляли ежегодно избираемые беотархи; жители союзных городов сообща справляли в Коронее праздник Панбеотии.