Уильям Дюрант - Жизнь Греции. История цивилизации

В мире, столь плотно обжитом сверхъестественными силами, казалось, что жизненные события зависят от воли демонов и богов. Чтобы открыть эту волю, любознательные греки обращались к прорицателям и оракулам, которые угадывали будущее, читая по звездам, толкуя сновидения, исследуя внутренности животных и наблюдая за полетом птиц. Профессиональные прорицатели нанимались в услужение к семьям, армиям и государствам [705] Геродот, IX, 95. ; перед выступлением в сицилийский поход Никий окружил себя целым полчищем прорицателей, авгуров и гадателей [706] Coulanges, 291. ; и хотя не все полководцы были столь же благочестивы, как этот крупный рабовладелец, почти все они были столь же суеверны. Появлялись мужчины и жёнщины, притязавшие на боговдохновенность и ясновидение; так, в частности в Ионии, некоторые женщины, прозванные сивиллами (т. е. «волей Бога»), изрекали оракулы, которым верили миллионы греков [707] Caroll, 270; Rohde, 292. . Рассказывают, что сивилла Герофила переехала через всю Грецию из Эрифр в италийские Кумы, где приобрела самую громкую среди сивилл славу и прожила тысячу лет. Афины, как и Рим, располагали собранием древних оракулов, и правительство держало в пританее мужей, умудренных в их истолковании [708] Coulanges, 289. .

Публичные оракулы учреждались во многих храмах по всей Греции, но самыми знаменитыми и почитаемыми в древнейшую эпоху был оракул Зевса в Додоне, а в исторический период — оракул Аполлона в Дельфах. Этот оракул вопрошали не только греки, но и «варвары»; даже Рим направлял посланцев узнать или подсказать волю бога. Так как считалось, что способность к гаданию особенно присуща полу, живущему наитием, три жрицы не моложе пятидесяти лет научались вопрошать Аполлона, впадая в транс. Из отверстия в земле под храмом исходил специфический газ, приписываемый вечному разложению убитого Аполлоном пифона; отправляющая службу жрица, звавшаяся Пифией, усаживалась на высокий треножник над этой расщелиной, вдыхала божественную вонь, жевала наркотические листья лавра, впадала в беспамятство и заходилась судорогами и — вдохновленная таким образом — произносила бессвязные слова, которые жрецы переводили народу. Очень часто окончательный ответ допускал различные, даже противоположные толкования, так что оракул сохранял непогрешимость, что бы ни произошло [709] Grote, III, 38–39; Benson, E.F., Life of Alcibiades, N.Y., 1929, 83. . Возможно, жрецы были такими же марионетками, как и жрицы; иногда они принимали взятки [710] Геродот, V, 63, VI, 66; Grote, V, 431. , и в большинстве случаев глас оракула мелодично гармонировал с наиболее влиятельной в Греции силой [711] Там же, III, 127. . Как бы то ни было, но при отсутствии нажима со стороны внешних сил жрецы преподавали грекам ценные уроки умеренности и политической мудрости. Хотя они попустительствовали человеческим жертвоприношениям даже после того, как против этого восстало нравственное чувство греков, и не протестовали против безнравственностей Олимпа, они способствовали утверждению права, поощряли отпущение рабов на волю и покупали многих невольников, чтобы дать им свободу [712] САН, III, 627–628. . Они не были в авангарде греческой мысли, однако не препятствовали ей догматической нетерпимостью. Они предоставляли полезную сверхъестественную санкцию необходимой греческой политике и обеспечивали известную степень интернационального сознания и нравственного единства для граждан разрозненных городов Греции.

Благодаря их сплачивающему воздействию возникла древнейшая известная нам конфедерация греческих государств. Амфиктиония была первоначально религиозным союзом народов, «живущих вокруг» святилища Деметры близ Фермопил. Главными ее членами были Фессалия, Магнесия, Фтиотида, Дорида, Фокида, Беотия, Евбея и Ахайя. Их представители встречались раз в полгода: весной в Дельфах, осенью в Фермопилах. Они связали себя обетом ни при каких обстоятельствах не разрушать городов союзников, не допускать того, чтобы город — член союза оказался отрезан от воды, никогда не разорять (и не потворствовать разорителям) сокровищницу Аполлона в Дельфах и наказывать любое государство, преступившее эти обязательства. То был набросок Лиги Наций; набросок, завершению которого помешали естественная флуктуация богатства и Могущества государств, неустранимая конкуренция групп и индивидов. Фессалия образовала блок государств-сателлитов и получила постоянное преобладание в союзе амфиктионов [713] Там же, 604. . Учреждались и другие амфиктионии; Афины, например, принадлежали к Калаврийской амфиктионии; конкурирующие союзы, способствуя миру среди своих членов, превращались в грандиозные орудия интриги и войны друг против друга.

Бессильная покончить с войной, греческая религия успешно облегчала заведенный порядок экономической жизни при помощи многочисленных праздников. «Сколько жертв приносится богам! — восклицал Аристофан. — Сколько храмов, статуй священных шествий! В любое время года мы видим религиозные празднества и украшенных гирляндами жертвенных животных» [714] См. Coulanges, 288. . Тогда как богатые платили за вход на игры или представления, которыми был ознаменован праздник, плату за народ вносило государство, выделяя средства из «божественного запаса» ( theorica ).

Афинский календарь был по существу религиозным календарем, многие месяцы которого получили название по справлявшимся в них праздникам. В первом месяце — гекатомбеоне (июль — август) — праздновались Кронии (соответствовавшие римским Сатурналиям), когда хозяева и рабы усаживались за одним праздничным столом; в этом же месяце раз в четыре года проходили Панафинеи, когда после четырех дней разнообразных состязаний и игр все афинские граждане участвовали в торжественном и колоритном шествии, доставлявшем жрице Афины священный пеплос — ярко расшитое платье, которое следовало надеть на статую городской богини; общеизвестно, что именно эту процессию Фидий изобразил на фризе Парфенона. Во втором месяце — метагейтнионе — справлялись Метагейтнии, второстепенный праздник в честь Аполлона. В третьем месяце — боэдромионе — Афины отправлялись в Элевсин на Великие Мистерии. Четвертый месяц — пианепсион — праздновал Пианепсии, Осхофории и Фесмофории; на Фесмофориях афинянки воздавали почести Деметре Фесмофоре (Законодательнице), прибегая к необычному хтоническому обряду, шествуя с фаллическими эмблемами, обмениваясь непристойными шутками, символически спускаясь в Аид и возвращаясь на землю; все это были магические церемонии, призванные способствовать плодородию земли и человека [715] Harrison, 121; Frazer, Spirits of the Com, II, 17. . Праздников не было только в месяце мемактерион.