Владимир Пашуто - Образование Литовского государства

[II]Далее много раз называемые новообращенные, главным образом из Помезании, Вармии и Натан[г]ии, выслушав от нас поучение, что люди все равны, пока они не согрешили, и что единственно прегрешение делает людей несчастными и подчиненными, и что любой, как бы он ни был свободен, если совершил прегрешение, становится рабом греха, не желая потерять выше названную свободу и в дальнейшем подчинить себя за грех человеку, в присутствии нас и других выше названных обещали богу и римской церкви и много раз названным братьям по свободному изъявлению воли крепко и надежно,

[1]что они или их наследники не будут сохранять [обычаев] сжигания мертвых или захоронения [их вместе] с конями или людьми, или с оружием и платьем, или с какими-либо другими драгоценными вещами, или по каким-либо другим [обрядам], не будут сохранять родовых [племенных, простонародных] обычаев, но своих мертвых будут хоронить по христианскому обычаю на кладбищах, а не вне их.

[2] Идолу, которого один раз в году, собрав жатву, они обычно выдумывают и почитают за бога, имя которому они дали Курхе, и другим богам, которые не создали неба и земли, какими бы именами они ни назывались, они в дальнейшем не будут делать возлияний, но что они твердо и неизменно останутся веруя в господа Иисуса Христа и католическую церковь и [будут оказывать] послушание и повиновение римской церкви.

[3] Они также пообещали, что не будут иметь в своей среде в дальнейшем тулиссонов или лигашонов, людей, само собой разумеется, самых лживых лицедеев, которые как бы родовые жрецы [и потому] считают себя вправе присутствовать на похоронах умерших и заслуживают адских мучений за то, что зло называют добром и восхваляют мертвых за их воровство и грабежи, за грязь их жизни и хищения и остальные пороки и прегрешения, которые они совершили, пока были живы; и вот подняв к небу глаза они восклицают, ложно утверждая, что они видят предлежащего мертвеца, летящего среди неба на коне, украшенного блистающим оружием, несущего в руке сокола, с большой свитой направляющегося в другой мир; такими и подобными лживыми словами они отвращают народ и зовут обратно к обычаям язычников. Их они обещали, это я утверждаю, в дальнейшем никогда не иметь.

[4] Кроме того, они обещали, что равным образом не будут в дальнейшем иметь двух жен и более; но, довольствуясь только одной, каждый [будет] соединяться с нею при достаточном [важном] свидетельстве и этот брак объявит в церкви в указанное время с должным торжеством перед народом.

[5] Они также обещали, что никто из них в дальнейшем не будет продавать свою дочь кому-либо, [желающему] соединиться с ней браком и что никто не будет покупать жену ни сыну своему, ни себе; ибо из этого выросла между ними такая привычка, какой нет, насколько мы знаем, даже у [диких] племен, что кто-либо имеет жену своего отца. Ведь пока отец покупал какую-нибудь женщину на общие деньги себе и своему сыну, до тех пор они сохраняли [обычай, разрешавший], чтобы после смерти отца его жена переходила к сыну, как и всякая другая наследственная вещь, купленная на общие деньги. И вот, чтобы никто по этой причине не мог больше присваивать свою мачеху в качестве жены, они обещали жен не продавать, не покупать.

Однако если, когда они [новообращенные] собираются жениться, [и мужем] отцу или матери были даны или обещаны платья или другие домашние вещи [драгоценности] или, наоборот, если мужу дано или обещано приданое, а жене — подарки вследствие свадьбы, чего законы не запрещают, этому мы ни в какой мере не противимся.

Вследствие этого названные новообращенные дали обещание, что никто из них по какой бы то ни было причине не возьмет в дальнейшем в жены свою мачеху или жену брата, или какую-либо другую [женщину], находящуюся в первой или второй, или третьей или четвертой степени кровного родства или близости, без разрешения верховного первосвященника и без специального разрешения; и что они не будут признавать в качестве законных наследников обоего пола и не допустят до участия в выше названном наследстве никого, кроме как только тех, которые рождены от законного брака, [заключенного] согласно установлениям римской церкви;

[6] и что никто из них по какой бы то ни было причине в дальнейшем не отвергнет и не убьет своего сына или дочь, сам ли и через постороннее лицо, открыто или тайно, и не будет сочувствовать и позволять, чтобы делалось [кем-либо] другим что-либо подобное каким-либо образом.

[7] Они также обещали, что как только у кого родится ребенок или в течение не более восьми дней, если так долго он может прожить без опасности смерти, они примут меры доставить его для крещения в церковь, чтобы священник крестил его; и если [ему] угрожает опасность смерти, то пусть он будет возможно скорее крещен каким-либо христианином, имеющим стремление совершить крещение, трижды окунув ребенка в воду со словами: «дитя, я крещу тебя во имя отца и сына и святого духа».

[8] И так как в течение долгого времени они были лишены священников и церквей, и поэтому многие умирали некрещеными, и многие до сих пор среди них остаются ожидающими крещения, как дети, так и взрослые, они обещали твердо и решительно, что всех еще не крещенных в течение месяца они заставят креститься по церковной форме, иначе же они заявили, что они, произведя розыск, конфискуют имущество родителей, которые в течение выше названного времени не совершат крещения своих детей из-за пренебрежения, а также имущество тех, которые, будучи взрослыми, упорно не желают принять крещение, а их самих изгонят из пределов христиан нагими в одной рубашке, чтобы добрые нравы других не портились их превратными разговорами.

[9] Обещали также те из Помезании, что до ближайшего тройцына дня они выстроят церкви в местах, ниже поименованных. Первую, конечно, — в городе [городском поселении?] Позолове, который иначе называется Рутиц. Вторую — в городе, называемом Пастелина. Третью — в месте, которое называется Лингвес. Четвертую — в месте, которое называется Лиопиц. Пятую — в Коморе святого Адальберта. Шестую — в Бобусе. Седьмую и восьмую — в Герии. Девятую — в Прозиле. Десятую — в Резни. Одиннадцатую — в Христбурге. Двенадцатую — в Райдеце. Тринадцатую — в Ново-Христбурге.

Те же из Вармии обещали, что в выше названный срок они воздвигнут церкви в местах, ниже названных. Первую, — конечно, в городе, где находится Йедун или около этого места. Вторую — в Суримесе. Третью — в Бандадисе. Четвертую — в Слинии. Пятую — в Винтенове. Шестую — в Брузебергве.

Люди из Натан[г]ии обещали, что в течение того же срока выстроят церкви — одну в Лабегове. Другую — по соседству Туммописа. Третью — в Сутвиерте.