Артём Федорчук - Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов
- Название:Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Институт Археологии Российской Академии наук
- Год:2011
- Город:Москва
- ISBN:987-5-94375-110-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Артём Федорчук - Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов краткое содержание
Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Ряд других, более мелких деталей также представляются нам совершенно нереальными и псевдоисторическими. Что это за загадочный «Эрби»? Как уже упоминалось, эта простонародная форма, искажение традиционного древнееврейского титула «рабби», едва ли могла быть использована образованным караимом, предполагаемым автором этой записи. Почему этот «Эрби» остался анонимом? В любом документе того времени вслед за титулом «рав», «рабби» или «рибби» должно было следовать имя (например, «рав Серая»), иначе упоминацие почтительного титула без имени его носителя просто не имело бы смысла. Далее, почему два других караима, упоминающихся в документе, носили примечательно тюркские имена Ходжаш и Тохтамыш? Анализ караимских документов и надгробных памятников того времени показывает, что около 95 % мужчин-караимов носили традиционные библейские имена [528], и тот факт, что оба главы караимской общины Чуфут-Кале имели тюркские имена, представляется весьма маловероятным. Науке также неизвестен сановник Ислам Гирея Сююн Ага, каковой, несомненно, должен был бы упоминаться в других документах.

Сомнение вызывает также тот факт, что документ был написан на татарском языке. Действительно, где-то с XVI–XVIII вв. караимы начинают использовать крымско-татарский язык не только в качестве разговорного языка, но и для перевода Библии. Тем не менее самые ранние известные на настоящий день образцы караимских документов, где использовался бы крымско-татарский язык, датируются XVIII в. [529]Несомненно, что наиболее вероятным кандидатом для написания подобного рода исторической заметки был бы иврит (древнееврейский), на котором крымскими караимами XVII в. были написаны тысячи документов, теологических трактатов, молитвенников, писем и исторических заметок. В связи с этим выбор крымско-татарского в качестве основного языка для написания исторического документа также представляется достаточно маловероятным.
Немалые подозрения вызывают также обстоятельства «находки» этой записи: Шапшал не приводит ни факсимиле документа, ни точного архивного описания (с указанием номера книги, количества страниц и т. п.) экземляра печатного караимского молитвенника 1528 г., на котором якобы была оставлена эта рукописная запись. Его пояснение, что этот молитвенник принадлежал «некоему Каракашу из Бахчисарая» и что позднее он хранился «в караимской национальной библиотеке «Карай Битиклиги» в Евпатории», на наш взгляд, также не является достаточным и детальным. По нашим сведениям, этот экземпляр молитвенника не был в распоряжении никакого другого караимского или не-караимского исследователя и его не видел никто другой, кроме Шапшала.

Далее, ещё в XIX и XX в. ряд исследователей выражал серьёзное сомнение в том, что Тимофей Хмельницкий вообще когда-либо был в Крыму в качестве заложника, считая этот сюжет вымыслом историков XVII в. В частности, польский востоковед Богдан Барановский полагал, что «поздние сообщения различных летописцев о пребывании [Богдана] Хмельницкого в Крыму… о том, что он оставил там сына как заложника и т. п., вероятнее всего, являются вымыслом фантазии» [530]. Крупнейший арменолог и украиновед Ярослав Дашкевич прямо писал, что Тимофей Хмельницкий никогда не был в Крыму в качестве заложника [531].
Уже все вышеперечисленные соображения общего порядка однозначно указывают на то, что данный документ является не чем иным, как фальсификацией. Более того, проведённые нами в 2002 и 2008 гг. архивные исследования позволили прийти к однозначному выводу, что автором этой фальсификации является сам Серая Шапшал.
Итак, в апреле 2002 г. во время работы в архивном фонде С. Шапшала в рукописном отделе Библиотеки Академии наук Литвы (ф. 143) в Вильнюсе нами была обнаружена тетрадь с выписками из разных опубликованных и архивных сочинений (д. 918), начатая Шапшалом в Константинополе в 1927 г. Лицевая сторона второго листа этой тетради содержала сразу же вызвавший мой интерес документ на крымско-татарском языке еврейской графикой (крымско-караимский полукурсив). Данный документ, написанный рукой самого Шапшала, содержал две различные версии вышеупомянутой истории о попытке поселения Тимофея Хмельницкого в Чуфут-Кале. Верхний вариант, позднее отвергнутый и перечеркнутый Шапшалом, содержал качественно иную версию событий. Так, там присутствовало имя ханского посланника-чауша — Талабей, в то время как во втором варианте он остается безымянным. Темиш Хмельницкий (как звучит его имя во второй версии документа и в переводе, опубликованном Шапшалом) именовался в первой версии Тимофеем, а все события излагались в более сжатом виде. Нижняя, «чистовая» версия документа практически полностью соответствует опубликованному Шапшалом переводу, но и там заметны следы переноса слов с места на место, многочисленные вставки, поправки и т. п. [532]Такого рода описки, интерполяции и вариации абсолютно невозможны в случае, если автор работает с оригинальным текстом, переписывая его с доступного ему архивного документа.
Более того, в 2008 г., благодаря помощи И. Зайцева (Москва), я ознакомился с письмом С. М. Шапшала академику Михаилу Николаевичу Тихомирову, одному из редакторов журнала «Вопросы истории», где Шапшал и опубликовал свою фальшивку. Это письмо содержало ранний и более полный вариант статьи о Тимофее Хмельницком, татарский вариант текста, транслитерированный кириллицей (!), а также перевод текста приблизительно в том виде, в каком он был опубликован в «Вопросах истории» [533]. Этот текст значительно отличается от двух вышеуказанных версий, хранящихся в Литве, прежде всего фонетической транслитерацией. Так, к примеру, слово evinde («в доме»), именно таким образом чётко записанное еврейской графикой в двух других вариантах текста, в третьем варианте транслитерируется как ÿjÿndä , и т. п. Более того, там присутствует несколько более серьезных изменений. К имени Хмельницкого добавлен титул «гетман», а хан, ранее остававшийся анонимным, назван по имени: Ислам Гирей. В этом варианте, предназначенном для публикации в «Вопросах истории», Шапшал также удалил последнюю фразу на иврите, заменив сё кратким тюркским словом сене («счет», «число»; здесь в значении «год») [534]. Подобного рода вариативность опять-таки абсолютно невозможна, если автор работает с оригинальным текстом документа.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: