Артём Федорчук - Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов

Всё вышеупомянутое является окончательным доказательством того, что данный текст представляет собой фальсификацию, автором которой был сам Серая Шапшал. Неясным остается, пожалуй, лишь вопрос о точной дате составления этого поддельного документа. Он не мог быть написан ранее 1927 г., когда Шапшал начал вести свой дневник. Вероятнее всего, документ был составлен уже в послевоенное время, не позже 1953–1954 гг., и вписан в старую тетрадь, начатую ещё в Константинополе в 1927 г.

Из комментариев Шапшал а к тексту (см. выше) явствует, что одним из главных героев этого «источника» (несмотря на то что его имя не упоминается в самом документе), вокруг которого, собственно, и вертится интрига кровной мести, является казацкий полковник Ильяш (Эльяш) Караимович. По мнению Шапшал а, выходец из Крыма (из рода Узунов) Ильяш Караимович даже после получения им звания полковника реестровых казаков продолжал поддерживать связи со своими сородичами-караимами в Крыму. Именно по этой причине караимы Чуфут-Кале были канлы (т. е. в состоянии кровной мести) с Богданом Хмельницким (и, соответственно, его сыном Тимофеем), казаки которого в 1648 г. убили Караимовича.

Шапшаловский сюжет, несмотря на всю его апокрифичность, содержит крупицы исторической правды: реестровый полковник Ильяш Караимович действительно существовал и действительно был убит казаками Богдана Хмельницкого. Чтобы до конца разобраться с опубликованным Шапшалом «документом», представляется интересным порассуждать, кем же был реальный Ильяш Караимович. Несколько казацких и польских источников XVII в. предоставляют нам достаточно скудные и не всегда достоверные сведения об этом историческом персонаже. Можно предположить, что Ильяш (Эльяш) Караимович родился, вероятнее всего, в конце XVI — начале XVII в. В 1637 г. вместе с Иваном Барабашем в качестве предводителя реестровых казаков он участвовал в подавлении восстания Ивана Сулимы и Павла Павлюка. В 1638 г. он участвовал в подавлении следующего казацкого восстания, получив при этом серьёзное огнестрельное ранение при форсировании реки Пшол ( Pszol ). В 1646 г. в должности есаула Караимович вместе с Иваном Барабашем и Богданом Хмельницким прибыл в Варшаву для переговоров с королем Владиславом IV [535]. В мае 1648 г. вместе с Барабашем и другими старшинами реестровых казаков Ильяш Караимович был предательски убит взбунтовавшимися соратниками Богдана Хмельницкого [536].

Надо сказать, что сведения источников и мнения исследователей относительно биографии Караимовича чрезвычайно сумбурны, фрагментарны и порой прямо противоречат друг другу. Так, к примеру, в источниках нет однозначного написания его имени. Исследователю могут встретиться такие формы написания, как Эльяш, Хэльяш, Ильяш, Илляш, Илиас, Илья и даже Iван Iлляш. Ещё сложнее с его фамилией (или прозвищем). Если в научно-исследовательской литературе XIX–XX вв. он однозначно зовется Караимовичем, то в ряде источников он именуется просто Ильяш или Ильяш Переяславский [537]. Более того, многие источники часто путают его с другими казацкими лидерами — Иваном Барабашем и Вадовским, которые постоянно упоминаются вместе с Караимовичем. Наиболее парадоксально сообщение Самовидца, полагавшего, что Богдан Хмельницкий хитростью похитил королевские грамоты-привилеи не у Ивана Барабаша (как об этом пишут другие источники), а все у того же Караимовича [538]. Именно с этого ключевого события, собственно, и начался казацкий бунт 1648 г. Мнение Самовидца поддержал известный малоросский историк Николай Костомаров, добавивший также, что Караимович — это всего лишь прозвище Ильяша, в то время как Альбрехт Радзивилл называл его по фамилии — Вадовский [539]. Именно по этой причине, по всей видимости, караимский автор Влодзимеж Зайончковский называл в своей энциклопедической статье Караимовича «Ильяш Караимович Вадовский» [540]. Сообщение Самовидца заставило российских комментаторов трудов Самуила Величко предположить, что Иван Барабаш и Ильяш Караимович — это одно и то же лицо [541]. Так или иначе, судьбы этих трёх лиц — Вадовского, Барабаша и Караимовича (если мы полагаем, что они были тремя разными историческими фигурами) — были, несомненно, тесно переплетены. Имя Караимовича почти всегда упоминается вместе с именем Барабаша, и более того, все трое — Вадовский, Барабаш и Караимович — были заколоты пиками в один день, 4 мая 1648 г., сторонниками Богдана Хмельницкого.

Нет также однозначности с его достижениями на воинском поприще. Точно известно, что он был (старшим) реестровым полковником и есаулом переяславских казаков [542]. Тем не менее некоторые источники и более поздние (XIX–XX вв.) исследователи утверждают, что он был также избран казацким старшиной и гетманом [543]. Как бы то ни было, несмотря на все вышеупомянутые сложности в трактовке источников относительно его биографии, можно однозначно утверждать, что Ильяш Караимович действительно существовал и был реальным историческим лицом, одним из крупнейших лидеров реестрового казачества до начала «ребеллии» Хмельницкого.

Особенно важным для нашей статьи является вопрос этнического происхождения Ильяша Караимовича. К глубокому сожалению «романтических» караимских авторов XX–XXI вв., ни один из источников XVII в. не сообщает никакой информации о его гипотетическом караимском происхождении. Более того, несмотря на фамилию Караимович, один из наиболее достоверных источников по истории казаков, современник тогдашних бурных событий, скрывшийся под псевдонимом Самовидец, сообщает, что Караимович был… армянином [544].

Откуда же тогда такая говорящая фамилия (прозвище)? К сожалению, далеко не всегда исторические фамилии и прозвища давались в строгом соответствии с теми или иными персональными качествами их носителей. Так, к примеру, из еврейско-казацкой истории известно, что фамилия Христианский давалась, как правило, только евреям-выкрестам, Белый и Белов — шатенам и брюнетам, Чёрный — блондинам и т. п. Т. е. совершенно не обязательно, что фамилия Караимович указывала на происхождение от этнических караимов. Караимовичем мог быть, к примеру, человек бывший в услужении у караима. Кроме того, известно, что в Восточной Польше (нынешней Западной Украине) слово караим зачастую имело дополнительную пейоративную окраску, природа которой остается невыясненной. Ясно лишь, что этот достаточно распространенный в Восточной Польше пейоративный термин вряд ли может быть связан с малочисленной караимской общиной, насчитывавшей тогда не более 3–4 тысяч человек по территории всей Речи Посполитой [545]. Более того, большинство людей, носивших (и носящих сейчас) относительно распространённую фамилию Караим не имеют ни малейшего понятия о её происхождении и не отслеживают никаких караимских предков в доступном им прошлом [546].