Анатолий Хазанов - Экспансия Португалии в Африке и борьба африканских народов за независимость (XVI–XVIII вв.)

Успехи португальцев были обусловлены также высоким уровнем их военного искусства, выдвинувшего в то время Португалию в число сильнейших мировых держав, и наличием у них могучего военно-морского флота. Ф. Энгельс, характеризуя развитие кораблестроения и навигации в XV–XVI вв., писал: «Все усовершенствования, какие были введены, принадлежали итальянцам и португальцам; которые теперь стали самыми смелыми моряками… Эра колониальных предприятий, которая теперь открылась для всех морских наций, также явилась эпохой образования крупных военных флотов для защиты только что основанных колоний и торговли с ними» [8, с. 381–382].

Основу морского могущества португальцев составляло их высокое мореходное искусство и сравнительно высокий уровень развития судостроения.

В конце 30–40-х годов XV в. главную роль в португальском флоте стала играть каравелла — двух- или трехмачтовый корабль с треугольными парусами, которые облегчали плавание при неблагоприятных ветрах. Это так называемое косое парусное вооружение, а также заостренные формы корпуса делали каравеллу очень маневренным, легким и быстроходным судном (при попутном ветре ее скорость достигала 22 км в час). Начиная с экспедиции Васко да Гамы стали строить «самые крепкие суда», «нау», с круглыми парусами [338, с. 163; 163, с. 86].

Мусульмане — главные морские противники португальцев — продолжали сражаться с помощью галер в надежде на абордаж, но в открытом море оказывались беспомощными против маневренных парусных судов противника, вооруженных артиллерией, которая была неизвестна жителям Востока [256, с. 102–103].

Кроме того, надо отметить те огромные преимущества, которые давало португальцам применение огнестрельного оружия, и особенно артиллерии. Именно этим объясняется, что португальские отряды в несколько сот человек наносили поражения многотысячным армиям, которые не могли противопоставить мушкетам и пушкам ничего, кроме копий и луков.

Однако с самого начала португальской колониальной экспансии обнаружились факторы, неблагоприятные для Португалии. Прежде всего — крайняя ограниченность ее людских и материальных ресурсов. Феодальная Португалия не располагала необходимыми возможностями, чтобы до конца претворить в жизнь грандиозный план Албукерки о подчинении и удержании под своим господством всех стран, прилегающих к Индийскому океану [33, с. 33; 271, т. I, с. 259, 279].

Завоевания в Азии и Африке португальский королевский двор осуществлял ценой огромного напряжения сил всей страны, добывая средства на колониальные экспедиции путем безжалостной эксплуатации трудящегося населения своей страны и беспощадного ограбления и истребления народов стран, ставших жертвами португальской экспансии.

В самих успехах португальской завоевательной политики в XVI в., приведших к созданию огромной колониальной империи, были заложены причины ее будущего неизбежного распада и краха. Однако вплоть до середины XVII в. разбросанность португальских баз от Бразилии до Индии не была одной из таких причин, ибо португальский флот, многочисленный и маневренный, был сильнее флотов потенциальных противников.

В отличие от более поздней колонизации, осуществлявшейся молодыми капиталистическими странами — Голландией, Англией и Францией, колониальная политика феодальной Португалии не содействовала развитию производительных сил в метрополии. В этом состояло главное отличие португальской феодальной колониальной политики от раннекапиталистической колониальной экспансии Голландии и Англии, под натиском которых неизбежно должна была рухнуть грандиозная португальская империя.

С середины XVI в. происходит решительный поворот в португальской колониальной политике. Правящие классы Португалии уже не удовлетворяет только контроль над морскими путями. Они хотят получать экономические выгоды не только от торговли с Востоком, но и от эксплуатации открытых португальцами стран, слухи о баснословных богатствах которых все больше распаляют воображение и аппетиты. Имея сильные опорные базы на побережье и убедившись в военной слабости африканских государств, Португалия в середине XVI в. переходит от политики «точечной оккупации» к политике завоевания прибрежных районов и государств с целью приобретения заморских колониальных территорий. Из владычицы морских путей Португалия стала превращаться во владычицу колониальной империи.

В царствование Жуана III (1521–1557) колониальная политика Португалии претерпевает серьезные изменения. Если в прежние времена португальские короли сами прилагали большие усилия для увеличения политической роли и значения королей Конго, находившихся в зависимости от Лиссабона, то теперь новые цели диктовали совершенно иную политику в отношении Конго. Могущественное королевство могло оказаться серьезным препятствием на пути осуществления провозглашенной Жуаном III программы колонизации африканского побережья. С целью ослабить могущество Конго Португалия предприняла попытку усилить соседнее с ним государство Ндонго. Таким образом государство Ндонго оказалось одной из первых жертв военных экспедиций нового этапа португальской колониальной политики.

Первая португальская попытка завязать прямые официальные отношения с Ндонго относится к 1520 г. В этом году король Мануэл I приказал направить туда экспедицию для получения подробных сведений о местных правителях и о возможности добычи драгоценных металлов. Он назначил капитаном экспедиции Мануэла Пашеку и писцом Балтазара де Кастру, дав им 16 февраля 1520 г. соответствующее режименто (инструкцию) [33, с. 436–439].

«Мы, король, — говорится в этом документе, — извещаем Вас, Мануэл Пашеку, наследственного фидалгу нашего двора, и Вас, Балтазар де Кастру, нашего слугу, что мы посылаем вас капитаном и писцом на судне для открытия королевства Анголы до мыса Доброй Надежды… Наша главная цель — послать вас в это путешествие, чтобы вы узнали, можно ли добиться, чтобы король Анголы, а также и его народ стали христианами, ибо мы информированы, что он этого желает и уже направил послов в Конго, заявляя, что желает быть христианином» [там же, с 436]. Португальским эмиссарам предписывалось захватить с собой на о-ве Сан-Томе одного священника «из тех, которые там есть и который для этого подходит», а также взять с собой некоего Руи де Агуйара, который уже служил викарием в Конго и имеет «большой опыт в этих краях».

Таким образом, как видно из этого документа, португальская корона надеялась применить к Анголе тот же метод мирного завоевания с помощью христианизации, который уже дал столь блестящие результаты в Конго [подробнее см. 170], где в 1491 г. был крещен король Нзинга а Нкуву, получивший имя Жуан I, а наследовавший ему сын Аффонсу (1506–1543) превратил страну в вотчину португальских миссионеров. Однако христианизация не была для португальцев, разумеется, самоцелью. Она была лишь одним из путей мирного овладения страной, причем она не исключала, а часто подготавливала необходимые условия для военного захвата территории.