Анатолий Хазанов - Экспансия Португалии в Африке и борьба африканских народов за независимость (XVI–XVIII вв.)

Подлинная цель экспедиции Пашеку становится ясна, когда мы читаем следующее место в режименто: «Кроме того, нам известно, что в этом королевстве Анголы есть серебро, поскольку я видел его в виде браслетов, присланных нам королем Конго. Постарайтесь узнать место, где находится это серебро, а также и другие металлы, и находятся ли они б стране короля Анголы или в других, и как далеко, и насколько они ценны, и ведется ли работа по их добыче. Постарайтесь привезти нам их образцы» [33, с. 437].

О том, что португальская корона заботилась отнюдь не о спасении души правителя Анголы, можно составить вполне четкое представление из следующего места в инструкции: «И если этот король не захочет стать христианином или если там нет серебра или других металлов и чего-нибудь, из чего можно извлечь выгоду (подчеркнуто мною. — А. X.), тогда направляйтесь от мыса Доброй Надежды вдоль берега, открывая и узнавая, что находится в этих землях» [там же, с. 439].

В 1526 г. Балтазар де Кастру, будучи в Конго, написал письмо королю Жуану III. Из этого документа, опубликованного в сборнике Фелнера, мы узнаем много интересного о злоключениях двух португальских лазутчиков в Ндонго, а также (и это гораздо важнее) о самом этом государстве. Как явствует из этого письма, Мануэл Пашеку, бросив якорь в устье р. Кванза, послал Балтазара де Кастру к правителю Ндонго, чтобы уведомить его о своем прибытии. Однако тот очень враждебно встретил непрошеных гостей, так как был хорошо информирован о деятельности португальцев в Конго.

Об этом он знал от многих осведомленных лиц, и в том числе лично от короля Конго, который, по некоторым сведениям, предупредил Нголу, что истинная цель португальской экспедиции — собрать сведения о богатствах Ндонго в связи с готовящимся военным вторжением. Во всяком случае позже португальцы корили короля Конго за то, что он советовал правителю соседнего государства Ндонго не вступать в какие-либо официальные отношения с Португалией. Подобные же советы давали Нголе и многие торговцы с о-ва Сан-Томе, которые, нарушая изданный в Лиссабоне в 1500 г. указ вести всю морскую торговлю лишь через королевских агентов, продолжали нелегально торговать с Конго и Ндонго. Для таких советов были веские основания. По словам Б. Дэвидсона, «идея вторжения в Ндонго уже носилась в воздухе» [274, с. 79].

Нгола приказал схватить Б. де Кастру и сделать его невольником и даже намеревался убить эмиссаров португальского короля. Только вмешательство короля Конго спасло их от такой участи. Маниконго (правитель Конго), по-видимому, по требованию португальцев направил в Мбанза-Кабасу (столица Ндонго) священников, имевших своей целью обратить правителя Ндонго в христианство и освободить из неволи де Кастру. С первой из этих задач они справились сравнительно легко, а вторая оказалась значительно более трудной. Де Кастру сумел освободиться лишь через шесть лет томительного плена. Освободившись от рабства и испытав всевозможные превратности судьбы, де Кастру в 1526 г. добрался до Конго «голодный, изможденный и совершенно нагой, как самый бедный из туземцев» [93, с. 97].

Интересно отметить, что Балтазар де Кастру в своем письме решительно оспаривает информацию посланца короля Конго в Анголу о том, что «он видел горы, содержащие серебро и камни и другие вещи, которые я за шесть лет пребывания в этой стране не видел ни разу, хотя я хорошо знаю эту страну» [там же].

Несмотря на это авторитетное мнение, легенда о существовании в Анголе драгоценных металлов продолжала жить еще целое столетие, на протяжении которого португальцы не оставляли надежды завладеть этими столь желанными богатствами.

Чтобы превратить государство Ндонго в серьезного и опасного соперника Конго, необходимо было, как пишет Фелнер, «вызвать ломку хороших отношений, существовавших между королем Конго и Нгола, осторожно наведя последнего на мысль, что вовсе не обязательно посредничество короля Конго для сохранения торговых отношений с португальцами, а достаточно направить послов к королю Португалии, как сделал король Конго» [93, с. 102].

Подстрекаемый португальцами Нгола Инене вскоре стал вести себя довольно независимо и даже вызывающе по отношению к Конго, что вызвало весьма болезненную реакцию в Сан-Салвадоре. Воспользовавшись уязвленным самолюбием короля Конго, португальцы, жившие там, стали побуждать его начать войну против Нгола, обещав ему свою помощь. Обманутый король поддался уговорам своих коварных «союзников» и в 1556 г. двинул войска к р. Данде, где их ждали войска Ндонго. В последовавшей битве войска Конго были разгромлены и принуждены отступить. Нгола Инене провозгласил независимость своего государства.

В это время Жуан III умер, и ввиду несовершеннолетия дона Себастьяна страной стала управлять в качестве регентши его бабушка Катарина. При ней в Лиссабоне в 1557 г. появились послы из Ндонго от Нголы Инене, на которых, по примеру Конго, была возложена миссия наладить торговлю с Португалией и договориться о присылке в его страну священников. Эта последняя просьба была в значительной степени результатом деятельности миссионеров-иезуитов, которые, обосновавшись в Ндонго, стали играть заметную роль при дворе Нголы. По совету руководства Ордена иезуитов в состав посольства, которое должно было отправиться в Ндонго, были включены монахи-иезуиты Агустинью де Ласерда, Франсиску де Гувейя, Мануэл Пинту, Антониу Мендиш. Племянник Бартоломеу Диаша Паулу Диаш де Новаиш был назначен командующим эскадрой из трех каравелл, везшей отцов-иезуитов. Посольство отправилось из Лиссабона в декабре 1559 г. [50, т. II, с. 446]. К концу следующего года оно добралось до Ндонго. К этому времени Нгола Инене уже умер и страной правил его сын Нгола Дамби [50, т. IV, док. 132, с. 552]. Он принял подарки, присланные из Португалии, приказал привезти послов в г. Мбанза-Кабаса и там задержал их в качестве пленников [6] М. Планкверт высказывает предположение, что Паулу Диаш и Ф. де Гувейя провели годы своего пленения в Матамбе [364а, с 32]. . Троим из них вскоре было разрешено выехать из Ндонго, но Паулу Диашу пришлось прожить в неволе еще пять долгих лет [там же, с. 553], а Франсиску де Гувейя никогда больше не вернулся на родину. Нгола Дамби освободил Паулу Диаша де Новаиша в 1565 г., чтобы послать его к королю Португалии с просьбой о военной помощи в связи с восстанием одного из вассально-зависимых вождей, по имени Килуанжи Кука Кванго. Известный специалист по средневековой истории Анголы М. Планкверт связывает отправку Паулу Диаша со специальной миссией в Лиссабон также с тем обстоятельством, что на границах Ндонго в это время появились новые грозные враги в лице храбрых и воинственных кочевников-жага [364а, с. 33]. Нгола нуждался в португальских солдатах и огнестрельном оружии. Именно они спасли от нашествия жага государство Конго в 1571 г. Однако в отношении Ндонго у португальцев были совершенно иные планы.