Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Подчинявшийся генералу Вицлебену ударный отряд (спецназ) штаба столичного корпуса должен был в нужный момент ворваться в рейхсканцелярию и арестовать фюрера. Во главе «группы захвата» стояли сотрудники абвера — бывший террорист и руководитель «Стального шлема», известный специалист тайной войны подполковник Фридрих Вильгельм Гейнц и морской капитан Франц Лидиг, которым генерал фон Вицлебен приказал усилить ударный отряд сочувствующими заговорщикам молодыми офицерами, студентами и рабочими. Отряд насчитывал до трехсот человек. По просьбе полковника Остера адмирал Канарис распорядился выделить «ударникам» карабины и взрывчатку. Гейнц был человеком трезвомыслящим и конкретным, а посему считал планы суда над Гитлером или помещения его в лечебницу абсолютно нереальными. «Один Гитлер сильнее Вицлебена со всем его армейским корпусом», — заявил он полковнику Остеру и с согласия последнего разработал план «заговора внутри заговора». Втайне от остальных заговорщиков Гейнц приказал своим людям не арестовывать фюрера, а сразу пристрелить его во время захвата.

К началу агрессии против Чехословакии все было готово. Заведовавший в МИДе аппаратом министра Эрих Кордт (брат встречавшегося с Галифаксом Тео Кордта) вместе с фон Шуленбургом должны были проследить, чтобы большая двойная дверь за часовым у входа в рейхсканцелярию была открыта. Размещенный по частным квартирам ударный отряд Гейнца в полной боевой готовности ждал сигнала. Вицлебен был у Гальдера в здании ОКВ, а Браухич отправился в здание правительства, чтобы услышать решение Гитлера.

Однако все развивалось отнюдь не по предписанному. Известие о том, что для разрешения международного кризиса фюрер согласился на посредничество Муссолини, а также то, что в Бертесгаден прилетел английский премьер Чемберлен, смешало карты заговорщиков. Все действия были отложены, решено ждать результатов конференции. Мюнхенский сговор, таким образом, принес Гитлеру не только внешнеполитический триумф, но и спас ему жизнь, спутав планы заговорщиков, делавших ставку на неизбежный международный провал фюрера и предполагаемую твердость Запада. Фюрер победил, а Запад оказался мягче воска в его руках. Эта победа Гитлера резко повысила симпатии к нему среди германского генералитета, и заговорщики сочли за благо отложить свои планы — ненадолго.

Не прошло и года, как Гитлер вновь подвел Германию к краю пропасти. Не довольствуясь одной лишь Чехословакией, фюрер полным ходом начал подготовку к нападению на Польшу, имевшую договор о взаимопомощи с Англией и Францией. Тут же по привычному сценарию заговорщики возобновили свою деятельность и снова начали с завязывания негласных контактов с англичанами. Уже знакомый нам близкий друг генерала Бека и адмирала Канариса, лидер прусских консерваторов фон Клейст-Шменцин, ездивший в Лондон в 1938 году, через английского журналиста Яна Кольвина, работавшего в Берлине, передал 20 марта 1939 года англичанам сообщение о том, что Гитлер намеревается напасть на Польшу. Затем Карл Герделер и Ялмар Шахт срочно отправились в Швейцарию, где с помощью абверовца-заговорщика Гизевиуса, находившегося в тесной связи с американской и английской разведками, в конце марта 1939 года встретились с неким лицом, близким правительствам Англии и Франции. Через него они информировали Запад, что Гитлер намеревается двинуться на Восток, намереваясь после Данцига и Варшавы захватить Украину и Кавказ. Что могла иметь Британия против такого поворота событий?

14 июля 1939 года в Лондоне у руководителя британской военно-морской разведки появляется подполковник немецкого генштаба граф Шверин. Эмиссар генерала Гальдера детально объясняет англичанам, как предотвратить нападение Гитлера на Польшу: послать эскадру боевых кораблей в Балтийское море, перебросить во Францию две дивизии и группу тяжелых бомбардировщиков и, наконец, ввести в состав кабинета Чемберлена Уинстона Черчилля. Еще до графа Шверина в Лондоне побывал другой посланец Гальдера, офицер германского генштаба Бом-Теттельбах. Он тайком навестил заместителя военного министра и ряд других высокопоставленных деятелей, пытаясь выяснить у них, как Англия относится к «польскому вопросу». Оба эмиссара ничего не добились. Их собеседники в самых общих словах заверяли, что Англия выступит в защиту Польши, но не давали никаких конкретных обещаний. Подобная недоверчивость и осторожность в отношении немецкой оппозиции дорого стоила англичанам и всему остальному миру: взятый в 1945 году в плен союзниками Бом-Теттельбах на допросе заявил, что его начальник, генерал Гальдер, арестовал бы Гитлера в августе 1939 года, если бы был уверен в поддержке англичан.

Начальник генштаба был не единственным человеком в Германии, тайно информировавшим Запад о планах фюрера. (А не вспомнить ли нам в этой связи обвинения в шпионаже на московских процессах. Как видим, шпионажем — причем добровольным и бескорыстным — могут заниматься очень высокие армейские чины.) Через одного из своих друзей Канарис во второй половине июня 1939 года передал английской разведке секретные сведения о том, что Гитлер нападет на Польшу вскоре после 26 августа. Возможно, что такие же сведения поступили и от его заместителя полковника Остера. Не оставались в стороне и заговорщики в МИДе: барон фон Вайцзеккер через поверенного в немецких делах в Лондоне Эриха Кордта предупредил о том же сэра Роберта Ванситтара. Чтобы подтолкнуть недоверчивых англичан к активным действиям, полковник Остер даже состряпал фальшивку — стенограмму речи Гитлера на совещании военных, якобы составленную неким офицером генштаба. Подложная речь пестрела бранью и призывами к мировому господству. 25 августа подделку подбросили в английское посольство в Берлине, однако его сотрудники не отнеслись серьезно к анонимной записи.

В конце августа, перед самым началом второй мировой войны, заговорщики стали готовить планы нового военного переворота. В обсуждении участвовали уже известный нам Гизевиус, близкий друг Бека и ученик Секта генерал Томас и бывший президент имперского банка Шахт. (Томас был начальником Военно-экономического управления ОКВ, и в одной из своих памятных записок 1939 года предупреждал, что нападение Германии на Польшу будет иметь своим следствием мировую войну, выдержать которую в материально-техническом отношении Германия просто не сможет. В соответствии с заветами Секта и Шлейхера, генерал Томас особенно предостерегал против войны с Советским Союзом, указывая на его гигантский военный и экономический потенциал.) Гизевиус, Шахт и Томас, видя приближение очередного рокового момента во внешнеполитической деятельности Гитлера, вновь захотели использовать его. Они явились к Канарису с целью побудить его к решительным действиям. Но хитрый адмирал и на этот раз свел дело к одним разговорам.