Александр Колпакиди - Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Тогда-то и попал в руки НКВД один довольно занятный документ. О том, как он появился у чекистов, «Справка» пишет следующее: «Об истории этого документа сообщили в ЦК КПСС бывшие работники НКВД СССР Н. А. Солнышкин, М. И. Голубков, Н. М. Титов и К. И. Кубышкин, занимавшиеся в те годы негласными выемками, фотографированием, в том числе иностранной почты, которая направлялась транзитом в почтовых вагонах… через советскую территорию. Проводя в апреле 1937 г. операцию по выемке почты, шедшей из Польши в Японию, Лицкевич… и Кубышкин обнаружили в бауле документы на японском языке и сфотографировали их. Содержания этого документа они не знали… За эту операцию участвовавшие в ней сотрудники НКВД вскоре были награждены знаком „Почетного чекиста“.

В связи с тем, что качество фотодокумента было плохим и иностранный отдел НКВД, куда был передан для расшифровки этот документ, не смог выполнить этой работы, заместитель начальника 3-го отдела ГУГБ Минаев-Цикановский предложил М. Е. Соколову, работавшему тогда начальником 7-го отделения этого отдела, выехать с документом в Лефортовскую тюрьму к находившемуся там арестованному работнику ИНО НКВД Р. Н. Киму (знаменитому впоследствии писателю. — Авт. ) и поручить ему, как квалифицированному знатоку японского языка, расшифровать документ… Этот плохо сохранившийся документ Киму удалось расшифровать после двух-трех визитов к нему. Ким был крайне возбужден, когда сообщил Соколову, что в документе маршал Тухачевский упоминается как иностранный разведчик… причем в то время Соколов и другие его сотрудники, знавшие содержание документа, были убеждены в его подлинности. Теперь же Соколов считает, что они тогда глубоко заблуждались, и документ, видимо, является дезинформацией со стороны польской или японской разведки с расчетом, что за эту фальшивку ухватятся… Документ, с которым имел дело Ким, состоял, с его слов, из одной страницы и был написан на служебном бланке военного атташата почерком помощника военного атташе в Польше Арао (почерк этот Ким хорошо знал, так как ранее читал ряд документов, написанных Арао); в документе говорилось о том, что установлена связь с маршалом Тухачевским, документ посылается в адрес генштаба.

По этому документу наркому обороны Ворошилову было Ежовым направлено спецсообщение следующего содержания: „3-м отделом ГУГБ сфотографирован документ на японском языке, идущий транзитом из Польши в Японию диппочтой и исходящий от японского военного атташе в Польше Савада Сигеру, в адрес лично начальника Главного управления генерального штаба Японии Накадзима Тецудзо. Письмо написано почерком помощника военного атташе в Польше Арао.

Текст документа следующий:

„Об установлении связи с видным советским деятелем.

12 апреля 1937 года.

Военный атташе в Польше Савада Сигеру.

По вопросу, указанному в заголовке, удалось установить связь с тайным посланцем маршала Красной Армии Тухачевского.

Суть беседы заключалась в том, чтобы обсудить (2 иероглифа и один знак непонятны) относительно известного Вам тайного посланца от Красной Армии № 304““».

Что можно сказать по поводу этого письма? Члены хрущевской комиссии выдвигают версию, что это была японская или чекистская фальшивка. Если это японская фальшивка — то зачем японцам нужно было скомпрометировать именно Тухачевского? Логичней было бы кого-то имеющего к ним непосредственное отношение — того же Блюхера, например. Что же касается провокации НКВД… документ был обнаружен в Центральном государственном архиве Советской Армии и, как говорит «Справка», «…на следствии вопрос о „тайном посланце Тухачевского“ и о связях его с японской разведкой вообще никак не допрашивался. В деле нет ни самого документа, ни его копии. Никакой оперативной разработки вокруг этого перехваченного японского документа не проводилось…» Но в таком случае, если это фальшивка НКВД, то зачем ее было изготавливать?

А что же наш ближайший сосед и тысячелетний враг — Польша?

Неужели осталась в стороне? Не осталась, причем выступила совершенно в польском духе. Впервые имя Тухачевского появилось в донесениях из этой страны по поводу абсолютно анекдотическому. 29 и 30 января 1928 года вдруг вся польская пресса сообщила о восстании Красной Армии, о том, что четыре дивизии идут на Москву, и ведет их Тухачевский. Из польской прессы сведения попали в английскую, и затем снова перепечатывались поляками, уже со ссылками на англичан. Галиматья полная. Но почему-то в этой галиматье вылезло имя Тухачевского.

По Польше работал превосходный агент Винценты Илинич, поставлявший информацию по самым важным политическим вопросам. Человек он был достаточно сложный. В свое время один из руководителей «Польской организации войсковой» (разведке Пилсудского), он с начала 20-х годов работал на нас — сначала на военную разведку, потом на ИНО ОГПУ. Работал хорошо, давал информацию как по внешнеполитическому, так и по внутреннему положению СССР. В частности, он сообщал сведения о тайных организациях на территории СССР, таких, как «Трудовая крестьянская партия» и пр. Давал достоверную информацию о политических намерениях польского правительства. Позже выяснилось, что бесценный Илинич был двурушником. Однако его информации была, как правило, правдивой. Такой вот парадокс…

Что же произошло? Очень простая история. Агента подвело корыстолюбие. Будучи на работе в ИНО, Илинич сообщил в Москву о том, что он приобрел весьма ценную агентуру. Под видом оплаты этих агентов, как сообщили членам ЦК на февральско-мартовском пленуме 1937 года, Илинич за три года выцыганил у своих московских руководителей 70 тысяч долларов (по нынешним временам сумму надо умножить, как минимум, в десять раз).

Как говорит «Справка»: «При расследовании дела Илинича выяснилось, что он, находясь на закордонной работе как секретный сотрудник Иностранного отдела НКВД СССР, в 1932 году совершил ряд служебных подлогов, связанных с присвоением больших денежных сумм, что стало достоянием польских разведорганов. На этой почве Илинич был завербован польской разведкой, привлечен к секретному сотрудничеству с разведывательными органами бывшей буржуазной Польши и по ее заданию в течение 1932―1936 годов под видом агентурных материалов поставлял в ИНО НКВД дезинформацию, разрабатываемую 2-м отделом главного штаба польской армии». Однако — что удивительно! — и после перевербовки его информация, которая часто шла вразрез с данными НКИДа (Литвинов) и Бюро международной информации ЦК (Радек), оказывалась достоверной.

Позже, накануне своего ареста, Артузов писал: «Не исключено, что, желая крепче зацепиться за нас, провокатор Илинич, как Азеф, будучи двойником особого тонкого вида, давал нам некоторые сведения, получавшие в дальнейшем подтверждение, и без ведома своих хозяев, так как ведь не круглые же мы идиоты, чтобы платить деньги за один хлам…» Была у него и другая версия, а именно: что поляки специально через Илинича подсовывали верные сведения, чтобы ему доверяли и чтобы в «час X» (война) подсунуть через него супердезу. Так что сведения Илинича все-таки так вот сразу отметать не стоит.